Звезда, которая никогда не заходит - Александр Рубер

– Совершенно верно, – подтвердил Призрак, – все остальные философские построения – всего лишь информационный шум, создаваемый для отвода глаз.

– Как я понимаю, хотя пропаганда любых идей, рассматривающих возможность реставрации капитализма, строжайше запрещена, изучать эти старые заблуждения можно... – заметил Роберт.

– И нужно, – ответил Призрак, – Отравленный клинок как-то привел такое сравнение. Разница между исследованием истории капитализма и его пропагандой примерно та же, что и между изучением строения возбудителя чумы – бактерии чумной палочки – и намеренным заражением этой бактерией водопроводной системы. Первое дает новые знания и потенциально способно принести пользу, второе ведет к массовой гибели людей.

– По числу жертв – самая страшная идеология за всю историю человечества, – заметила Алиса,

– Причем с огромным отрывом, – добавил Призрак, – она привела к гибели на несколько порядков большего количества людей, чем все остальные, вместе взятые. Именно поэтому попытка ее распространения является тягчайшим преступлением против Кодекса.

Вскоре после этих слов в воздухе разнесся короткий сигнал сирены, протяжный и печальный.

– И в этот день мы вспоминаем всех тех, кто не дождался... – произнесла Алиса.

Сигнал прозвучал еще дважды, и ровно в полдень была объявлена минута молчания. Вспоминали не только павших в Битве Битв – вспоминали всех, кто не дожил, кто не смог реализовать свои мечты и талант, бесследно сгинув в борьбе за выживание – борьбе отнюдь не необходимой, но навязанной теми, кто составлял менее сотой доли населения планеты, но владел большей частью ее богатств...

После минуты тишины, в которую погрузился весь сектор, раздались первые звуки старинного, написанного еще в конце XIX века, реквиема.

Ближе к концу Роберт, читая текст на экране – он пока еще плохо воспринимал русский на слух – спросил:

– Это отсылка к какому-то преданию или мифу?

– Да, насколько я помню, – к одной легенде о падении Вавилона, – ответила Алиса, – а последнее четверостишие оказалось пророческим в наше время.

...

– В времена Первой попытки с пропагандой возврата к капитализму, похоже, боролись недостаточно. Я слышал, что в Советском Союзе были так называемые «диссиденты», – вспомнил Роберт.

– Были, уже во времена его заката, – ответила Алиса.

– Пятая колонна, занимавшаяся подрывной деятельностью и подталкивавшая страну к Падению, – добавил Призрак.

– Надеюсь, в Core таких предателей нет? – спросил Роберт, – мне нравится этот мир.

– Нет, – ответил Призрак, – мы их расстреляли.

– Помнишь обсуждение на семинаре? – спросила Алиса.

– Помню.

...

На семинаре, который вел уже хорошо знакомый студентам Архитектор Прогресса, они разбирали несколько основных законов, как когда-то действовавших, так и проектов и даже вымышленных документов из фантастических литературных произведений. Одним из них оказался проект, написанный незадолго до Падения.

Алиса быстро читала текст и иногда комментировала его вслух.

– Бессмысленный набор общих фраз, – заметила она, – а вот это настораживает, конвергенция социалистической и капиталистической систем принципиально невыполнима, если речь не идет о фактическом восстановлении капитализма.

– Снова набор общих фраз, – продолжала Алиса, – а вот плюрализм категорически недопустим. Платное медицинское обслуживание? Дело идет к явному нарушению Нулевого Принципа.

– Теперь уже совершенно явная подготовка Падения. Речь идет о капитуляции, разделе и ликвидации Союза. Потом десяток статей, вообще не содержащих никакой полезной информации.

– А вот теперь все предельно ясно, – сказала Алиса, добравшись почти до конца документа и прочитав 39-ю статью, – тягчайшее нарушение Нулевого принципа, прямой призыв к восстановлению капитализма, причем ничем не ограниченного. ВМСЗ33.

– А что можно сказать о цели всего документа? – спросил профессор.

– Это она и есть, – ответила Алиса, – капитализм. Все остальное – или обслуживание его реставрации, или своеобразная дымовая завеса, шум для сокрытия реальных целей.

– Похоже, ты права, – ответил Роберт, – а ведь начало было довольно безобидным.

– Да, я согласен с Алисой, – сказал Александр, тоже закончивший читать. Пропаганда возврата к предыдущей формации в чистом виде.

– Так и есть, – подтвердила Ирина.

– Очень хорошо, что вы это видите, – сказал профессор, – ведь конечная цель наших семинаров – не только понять ход социального прогресса. Кроме этого, вы должны научиться безошибочно распознавать его врагов.

...

Мысли Роберта вернулись в кафе, когда Алиса продолжила рассуждать.

– Пятой колонны внутри Core сейчас действительно нет, но за его пределами еще остались те, кто хотят повторения Падения, и каждый из нас не должен терять бдительность. Я много читала об истории мира до Битвы Битв и о самой Битве, и я заглядывала в темную бездну прошлого. До тех пор, пока хоть один из врагов ходит по Земле – на других планетах их, к счастью, нет – Битва Битв не завершена.

– И дело не только в бесчеловечности капитализма, – добавил Александр, – он стал тормозом любого прогресса.

– Это верно, – подтвердил Призрак, – несоответствие производительных сил и производственных отношений – вследствие хорошо известного закона, существование которого, кстати, отрицалось идеологами «рынка» – приводило к все большему и большему торможению развития общества, в том числе к сознательным попыткам приостановить или даже обратить его вспять. Кстати, в условиях идеального «свободного рынка» технический прогресс остановится полностью по очень простой причине – долговременный прогресс невозможен без фундаментальной науки или вообще долгосрочных исследовательских программ, а «свободный рынок» и наука уже хотя бы середины XX века, не говоря о современной, несовместимы.

– А почему они несовместимы? – спросил Роберт.

– Это элементарно, причем настолько, что либертарианцы просто обходили этот вопрос. При идеальном «свободном рынке» существует так называемая «совершенная конкуренция». Вообще-то и то, и другое реализоваться в принципе не может, но поверим адептам «рынка» на слово – в конце концов, это модель. При совершенной конкуренции все компании работают на грани прибыльности. Фундаментальные исследования требуют вложений на длительный срок, а конечный результат в принципе невозможно предсказать. Компания, которая будет вкладывать средства в расчете на неизвестную отдачу через десятилетия, либо разорится сразу, либо будет вынуждена поднять цены для компенсации издержек и будет вытеснена с рынка конкурентами. Роль государства либертарианцы хотели свести к минимуму или вообще его упразднить. Налоги в такой системе должны были отсутствовать. Вывод: фундаментальная наука при «свободном рынке» и отсутствии других (не частных) средств финансирования существовать не может. Вообще.