Строптивая герцогиня - Мэдлин Хантер

— Я сам убью вас, — заключил Эйдриан.

Улыбка замерла на губах Джеральда. Но он тут же взял себя в руки и рассмеялся.

— Нет, Берчард, вы ничего не сделаете.

Эйдриан уперся обеими руками в стол и потянулся вперед, заставляя Стидолфа отклониться назад так, чтобы он посмотрел ему прямо в глаза.

— Клянусь, я убью вас. Хотите услышать имена последних министров, которые готовы подтвердить, что я сделаю это? Правда, я убивал раньше в целях самозащиты, но любой из убитых на дуэли имел большее право на жизнь, чем вы.

Лицо Джеральда вытянулось. Эйдриан выпрямился, круто повернулся и направился к двери. Пройдя несколько шагов, он оглянулся:

— Считайте, мы начали интересную игру. Кому первому удастся убить другого? Я думаю, что моя примитивная половина, как вы изволили заметить, дает мне преимущество. Вы даже не услышите, как я приду.

Глава 27

Глотая слезы обиды София нервно ходила из угла в угол. Сердце гулко стучало в груди, мешая дышать.

Сумбурные мысли не давали покоя: с одной стороны — сладость реванша, с другой — ужасные картины преступлений Джеральда.

Она бросала гневные взгляды на дверь, отделявшую ее от врага. И наконец не выдержала и, подняв кулаки, отчаянно забарабанила, требуя, чтобы ей позволили войти.

Неожиданно дверь открылась, и Эйдриан появился на пороге. Теперь его грудь превратилась в мишень для ее ударов. Не в состоянии сдержать эмоции, она продолжала колотить его.

— Как ты смеешь выбрасывать меня из кабинета, когда обсуждаемый вопрос в первую очередь касается Эвердона и меня? Ты отказываешься от женитьбы, которая дала бы тебе право командовать, и тогда бы ты мог распоряжаться как хочешь. Но со мной нельзя так обращаться, особенно когда вопрос касается моей семьи и меня.

В ее словах не слышалось негодования, как ей хотелось бы. И в конце концов она не выдержала и разрыдалась. Рыдания выворачивали ему душу.

Он обнял ее и прижал к своей груди. Точно так, как в Стейверли, и не отпускал ее, пока злость и горе не вылились со слезами.

Постепенно рыдания утихли, и на смену им пришло глубокое спокойствие, подобное затишью, которое бывает только после сильной бури.

Из музыкального салона доносились голоса и звуки пианино.

— Я больше не могу вернуться туда, — вздохнула София. — После того, что я узнала, я не могу снова вести глупые разговоры.

— Ты можешь сказаться больной, — предложил Эйдриан. Она уткнулась мокрым лицом в его плечо.

— Брэндон стоит у меня перед глазами. Снова и снова я вижу его. Воспоминания, которые я старалась выбросить из головы, опять ожили во мне. Они разбивают мое сердце. Я вижу его лицо, когда Джеральд подплыл в той лодке. Облегчение и затем… потрясение. Вижу как сейчас… О Боже мой, я убью Джеральда… Если бы у меня был пистолет, я бы не раздумывая застрелила его.

Он гладил ее по голове. Послышались чьи-то легкие шаги, затем затихли. Она повернула голову на звук.

— Это леди Леклер. Она не болтлива, — заверил Эйдриан.

— Я не хочу ничего скрывать. Меня тошнит от секретов. А тебя?

— Секреты — мой образ жизни, но, согласен, иногда мне тоже они до смерти надоедают.

— Боюсь, что возненавижу все, что связано с Эвердоном. Я больше никогда не буду так свободна, как в Париже.

— Но ты куда свободнее сейчас, чем в последние восемь лет, дорогая.

Она надолго задумалась над его словами, которые заставили ее заглянуть себе в душу.

— Я свободна? — спрашивала она. — Неужели действительно свободна? Свободна от своей вины и прошлого? Несмотря на страшную правду, которую пришлось узнать о моем брате и отце, в моей душе наступил мир, которого я не знала прежде. Спасибо, что ты открыл мне глаза.

Дверь кабинета отворилась, и на пороге появился Стидолф. Эйдриан невольно притянул Софию поближе.

Джеральд усмехнулся:

— Прелестно. Какие объятия! — И с невозмутимым видом направился к гостям.

София не верила своим глазам.

— Подумать только! После всего, что произошло, он решил остаться! Его ничего не волнует, Эйдриан. Он ждет, что я и дальше буду изображать гостеприимную хозяйку по отношению к убийце моего брата и отца.

— Иди к себе, дорогая. Я попрошу Чарлза принести гостям извинения от твоего имени.

София гневно сверкнула глазами.

— Я не доставлю Джеральду такого удовольствия. Все последнее время он видел мою слабость и наслаждался, заставляя меня страдать. Я иду к гостям. Провалиться мне на месте, если Джеральд Стидолф снова заставит меня прятаться. — Она стояла спиной к гостиной, откуда доносились голоса и музыка, поэтому могла видеть только Эйдриана. — Я бы хотела, чтобы ты тоже остался.

— Ты справишься одна. Тебе не нужна моя поддержка.

— Я не позволю ему увидеть мою слабость, но не чувствую себя достаточно сильной. Он пугает меня. Его холодность, полное отсутствие страха наводят на меня ужас, словно сама смерть коснулась меня своей ледяной рукой. Может, ты прав, мне не нужна твоя поддержка, но мне бы хотелось остаток вечера провести с тобой. Останься со мной, Эйдриан. Сегодняшний вечер, возможно, последний.

— Тебе не кажется, что у нас слишком много «последних» вечеров? — улыбнулся Эйдриан.

— Пусть будет еще один, но я предпочла бы, чтобы их не было вовсе, — вздохнула София.

— Пока не улажены вопросы, касающиеся Стидолфа, я ничего не могу ответить тебе. Я обещаю, что отвечу, как только все кончится с ним.

— Тогда поторопись, хорошо? Ты планируешь закончить дело завтра, я угадала?

— Чем скорее, тем лучше. Возможно, завтра. — Целуя ее руку, он заглянул ей в глаза. — По правде говоря, этот человек действует на меня так же, как и на тебя. Когда я вижу его, кровь холодеет в жилах, и только твои объятия могут согреть меня.

И она согрела. Его прикосновения и взгляды, свет, мерцающий в глубине его глаз, наполнили и ее. Предвкушение удивительного покоя, который ждет ее в его объятиях через несколько часов, вселило в нее бесстрашие перед Джеральдом и желание показать ему, что он бессилен сломить ее дух.

София повернулась и направилась в музыкальный салон.

— Можно с ума сойти от всех предосторожностей, но сейчас не время отказываться от них. Я последую за тобой через несколько минут, — сказал ей Эйдриан.

Она думала, что он не хочет возвращаться к гостям и будет ждать ее в покоях, но он не собирался оставлять ее одну. Он будет там не для того, чтобы поддержать ее, но чтобы помочь ей выдержать трудное испытание. Собственно, он всегда поступал так.

София прошла по коридору туда, где среди прочих гостей поджидал Джеральд Стидолф.

Теперь она могла смотреть дьяволу и смерти в лицо, потому что знала, что позднее она обретет радость и покой в объятиях любимого.