Чёрные узы и Белая ложь - Кэт Синглтон

— Твою мать. ВЫ ТРАХАЛИСЬ! — кричит Эмма, экран становится размытым, она подпрыгивает от волнения.

Я борюсь с желанием вырваться из-за укачивания тем, как сильно швыряет телефон, когда лицо Винни снова появляется в поле зрения. Она и Эмма спорят по телефону, и они оба наконец появляются в поле зрения, когда телефон успокаивается.

— Эмма ведет себя как типичная драматическая личность или ты действительно переспала с Бекхэмом Синклером?

— Ну… — начинаю я, ставя телефон на полку в шкафу. Глубоко вздохнув, я поднимаю руку и шевелю пальцами перед камерой.

— ЧТО ЗА ХУЙНЯ! — Эмма кричит, а Винни громко вздыхает.

— Это то, что я думаю? — спрашивает Эмма, — ее голос сорвался, когда она наклонилась так близко к камере, что я могу видеть только ее глазное яблоко.

— Мар, ты помолвлена? — спрашивает Винни, ее голос полон недоверия.

Я убираю руку от камеры, улыбаясь им обоим. — Да, — самодовольно отвечаю я. — На оба ваших вопроса.

Они кричат в унисон, оба по очереди хватают телефон, чтобы поговорить со мной. — Я собираюсь поклониться тебе, королева, — начинает Эмма. — Когда один брат разбивает тебе сердце, трахни другого и обручись с ним в качестве расплаты. Ты чертова икона.

Я качаю головой. — Это не так, Эм. Все началось с того, что мы работали вместе, а потом стало… больше. — Ничто из того, что я сказала, не является ложью. Мы с Беком начали работать вместе, но теперь это кажется чем-то большим. Я просто не знаю, видит ли он это так же.

— Значит, это не имеет ничего общего с Картером? — Вопрос Эммы невинен, но он застает меня врасплох. Впервые я понимаю, что могла бы воспользоваться этой возможностью, чтобы отомстить Картеру за все, что он сделал со мной, но ни разу с тех пор, как я переехала к Беку, я не думала об этом таким образом. Это всегда было о Беке. Это никогда не было о Картере.

— Ничего, — отвечаю я с примесью условности в голосе.

— Все наследницы Манхэттена будут в бешенстве, — бормочет Винни с хитрой улыбкой на лице. — Я думаю, что половина светских львиц Манхэттена всю свою взрослую жизнь думала, что они будут теми, с кем он, наконец, остепенится.

“Они все еще могут”, с грустью думаю я, зная, что придет день, когда я больше не буду его.

Эмма обнимает Винни за плечи, притягивая ее к себе. — Ну, они все могут отступить, потому что, конечно же, это наша девушка уговорила миллиардера-плейбоя остепенится.

Я смеюсь, желая, чтобы так было всегда. — Кстати, у нас с Беком скоро будет помолвка, и вы оба должны быть там.

— Естественно! — восклицает Винни, закатывая глаза. — Скажи нам, когда и где, и мы будем там в мгновение ока.

— Мы с Беком все еще прорабатываем детали, но, думаю, это будет довольно скоро.

— Хорошо! Не могу дождаться, когда увижу этот камень на твоем пальце воочию. — с гордостью говорит Эмма.

Я провожу еще пять минут, разговаривая с ними, придумывая более приемлемую историю о том, как мы с Беком обручились. В конце концов, я говорю им, что мне пора идти, хотя мне бы хотелось сидеть и разговаривать с ними всю ночь, как мы это делали, когда жили вместе. Несмотря на то, что я разговаривала со своими лучшими подругами, я не забыла причину, по которой я пришла сюда в первую очередь.

Я не забыла, кого я оставила ждать меня, несомненно, злясь с каждой секундой, что заставляю его ждать.

Попрощавшись с лучшими подругами и пообещав им, что скажу им, когда будет вечеринка, я вешаю трубку и начинаю готовиться ко сну.

Даже если мы ложимся спать, это не значит, что я не могу хорошо выглядеть, делая это. Если он собирается выполнить свою угрозу, почему бы не нажать на его кнопки еще сильнее?

Я вытаскиваю короткое бледно-лиловый пеньюар. Это не оставляет абсолютно ничего для воображения, но именно так я предпочитаю. Он уже все это видел, но это делает свое дело и наверняка будет его дразнить. Я улыбаюсь, натягивая его. Цвет лаванды хорошо смотрится на моем оливковом оттенке кожи. Повернувшись перед зеркалом в полный рост, я ухмыляюсь в предвкушении реакции Бека на это.

Иду в ванную, нахожу резинку и собираю волосы в пучок на макушке. Бек, кажется, всегда целует и смотрит на мою шею, теперь с моими волосами, это привлекает внимание к маленьким любовным укусам, которые он оставил на моей коже.

Я беру свою зубную щетку, зарядное устройство для телефона и несколько других необходимых вещей, прежде чем бросить их в небольшую сумку. Мой желудок нетерпеливо подпрыгивает, когда я подтверждаю, что у меня есть все необходимое, чтобы поменяться комнатами на ночь. Если он всерьез хочет, чтобы я была с ним каждую ночь с этого момента, мне придется переместить еще кое-что в его комнату, но пока этого достаточно.

Я теряюсь в волнении, что увижу его внизу, но когда открываю дверь, мое лицо сталкивается с твердой грудью. Я поднимаю голову и вижу хмурого Бека, ждущего меня, как хищник, выжидающего свою добычу. Он хватается за верхнюю часть моего дверного косяка, в его глазах назревает буря, и он смотрит на меня кинжалом.

— Это было намного больше, чем пять минут. — Его голос грубый, отчего у меня по спине пробегают мурашки. Они также могут быть связаны с тем, как он не торопится разглядывать мое тело, тоска в его глазах не может скрыться даже за гневом, когда он смотрит на то, что я ношу.

Я тяну прозрачную ткань высоко на бедрах. — Я должна была подготовиться, — объясняю я, изображая невинность.

Его хватка крепче сжимает раму над моей головой, дерево под его хваткой, похожей на тиски, сжимается. — Если это то, что ты надеваешь перед сном каждую ночь, то ты только усугубляешь тот факт, что нет ни единого шанса, что ты когда-либо будешь спать где-либо, кроме моей кровати.

Я делаю шаг ближе к нему, проводя руками по мягкой ткани его футболки. Даже через хлопок я чувствую, как он напряжен, как тверды его мышцы под моими пальцами. — Это то, что я буду носить с этого момента, — тихо говорю я. — Для тебя.

Рычание, которое вырывается из его груди, является висцеральным, когда он отрывает свое тело от дверного косяка и притягивает меня к себе. Его губы были прижаты к моим только на секунду, когда он приподнял меня за зад, давая