Кровник смотрящего - Евгений Сухов

Однажды Чертанов даже попросил своего знакомого психолога Владимира Васильевича Барсукова погрузить его в гипнотический сон, чтобы в таком состоянии ответить на некоторые интересующие его вопросы. Когда же состоялось пробуждение, то Михаил увидел задумчивое лицо психолога.

— Что скажешь, Владимир Васильевич? — с надеждой спросил Чертанов.

— Ты воевал в Чечне? — неожиданно спросил Барсуков. И, не дожидаясь ответа, продолжил: — Ты мне никогда не рассказывал об этом.

О том, что Михаил несколько раз был в командировке в Чечне, знал лишь очень ограниченный круг людей. Уж слишком специфическая у него была там миссия.

Отпираться было глупо. Чертанов натянуто улыбнулся и ответил почти весело:

— Так же как и все. Девяносто дней. Очень короткая командировка.

Доктор как-то странно посмотрел на Михаила, но уточнять ничего не стал.

— Тут вот какое дело выплывает, — после некоторой паузы сказал он. — Ты говорил о том, что ты снайпер. И что тебе нужно обязательно уничтожить женщину-снайпера, «черную косынку», которая вас буквально достала. Много людей положила. Вот только как ее искать, никто из вашей группы не знает. Ты просил у кого-то помощи.

Чертанов невольно сглотнул возникший в горле ком. Он уже пожалел об эксперименте. Кто же мог предположить, что у него полетят все внутренние барьеры и доктор сумеет вывернуть его душу наизнанку?

Четко выговаривая каждое слово, Чертанов твердо сказал, глядя врачу в глаза:

— Знаешь что, я никогда не был снайпером. Я не был в Чечне. Договорились?

Барсуков понимающе кивнул:

— Да, конечно же. Не был… Просто я ошибся. Наша методика может давать некоторые сбои. — Взгляд его невольно вильнул куда-то в угол кабинета.

И вот сейчас, когда Валентина заговорила, Чертанов внезапно вспомнил тот самый голос, слегка искаженный мембранами наушников, который однажды он услышал в Чечне. Голос неизвестной женщины засел где-то глубоко в ячейках его памяти и не желал уходить.

Вспомнился и групповой снимок, который ему показал Иоки Симо. Среди группы снайперов он тогда увидел женщину, которая очень напоминала Валентину.

Валентина удивленно посмотрела на Чертанова.

— Почему ты на меня так смотришь?

Михаил натянуто улыбнулся:

— Знаешь, просто мне… Не обращай внимания. Так, ерунда.

Валентина пожала плечами:

— Возможно… Но у тебя такой взгляд. Как будто бы хочешь мне что-то сказать.

После некоторых колебаний Чертанов отважился:

— Послушай, Валя, — его ладонь мягко легла поверх длинных женских пальцев. Девушка ободряюще улыбнулась. — Просто мне в голову лезут какие-то бредовые мысли, от которых я никак не могу отделаться. Ты не можешь мне в этом помочь?

Валентина улыбнулась:

— С удовольствием, милый.

— Тогда ответь мне на один вопрос…

Чертанов умолк. Оказывается, это не так просто.

— Ну что же ты замолчал? Спрашивай! Так что же тебя мучает? — с доброжелательной улыбкой подбодрила Валентина.

Опять эти интонации, которые просто сводят его с ума.

— Тебе приходилось бывать на Кавказе?

Брови девушки недоуменно дрогнули. В глазах появилась заметная враждебность. А может, ему только показалось?

— Я и не думала, что ты такой ревнивый. Если мне и приходилось бывать на Кавказе, так только тогда, когда я была студенткой. Мы с девчонками отдыхали в пансионате. Но говорю тебе, — пальцы девушки выскользнули из-под его ладони, и руки, в знак наивысшего заверения, легли на левую сторону груди, — у меня не было никаких курортных романов! Я к этому делу вообще отношусь очень критически. Если у меня и были какие-то отношения, так только с мальчиком, которому я отдалась на четвертом курсе. Если тебя интересуют подробности, я могу рассказать.

— Извини… Я не о том.

Девушка обиженно поджала губы.

— Ничего… Уже забыли.

— Просто меня одолевают какие-то смутные воспоминания, и я никак не могу от них отделаться.

Валентина кокетливо улыбнулась:

— Хочешь, я помогу тебе в этом? Ну, будь смелей, — она расстегнула верхнюю пуговицу. — Любой каприз! Сегодня я согласна на все!

Михаил попытался воспротивиться. Не то время, да и настрой неподходящий. Но Валентину было не переубедить. Если она чего-то желала, так не успокаивалась до тех пор, пока не получала своего!

— Что же с тобой сделаешь! — вздохнул Михаил.

Чуткие женские пальчики легко пробежали по его телу. Как бы невзначай зацепили ремешок, ослабив его, и уверенно потянули джинсы вниз.

— Я не готов, — неуверенно возразил Чертанов.

Натолкнулся на лукавый взгляд Валентины:

— Ничего, я тебе помогу.

Вот она — классическая стерва, которая ставит перед собой цель и не успокаивается до тех пор, пока не достигнет ее. В жилах у таких женщин, как Валентина, бежит кровь завоевателей. Они в совершенстве владеют не только искусством обольщения, но и боевыми навыками. Подобные женщины милы и беспощадны одновременно, для достижения победы они, не задумываясь, возьмутся за кинжал.

Есть что-то занятное, когда женщина соблазняет мужчину. Когда же она стягивает с него штаны для того, чтобы он овладел ею, это уже высший пилотаж! Ее тонкие длинные пальчики резвились вовсю. Наступил момент, когда для близости не осталось никаких преград. Валентина покорно и одновременно очень остро посмотрела на него снизу вверх. Она умела смотреть твердо и прямо. Порой от ее взора становилось немного не по себе.

Но сейчас в ее взгляде было нечто новое. Валентина как будто бы не смотрела, а трогала своим взглядом, подогревая его желание. Михаил мягко коснулся ее волос, и девушка тотчас угадала его желание, приникнув к его восставшей плоти пухлыми губами.

Михаил закрыл глаза. Такие вещи Валентина способна делать с потрясающей чувственностью.

— Хватит… А теперь иди ко мне, — поторопил ее Чертанов, не в силах более сдерживать желание. — Вот так, малышка, — он посадил женщину к себе на колени. — Ты просто неподражаема!

Прижавшись к женщине всем телом, он вдыхал запах ее волос. Такая женщина способна свести с ума любого матерого самца. Остается только удивляться, почему свой выбор она остановила именно на нем?

— Ты просто супер! — прошептала Валентина с придыханием. И осторожно принялась совершать круговые движения бедрами. — Тебе хорошо так?

Михаил открыл глаза, освобождаясь из нирваны.

— И ты еще спрашиваешь?!

— Знаешь, я не буду торопиться. Хочу получить полное наслаждение. Ты не возражаешь?

Есть вещи, в которых возражать женщине не принято. Чертанов, чуть улыбнувшись, ответил:

— Нисколько.

Михаил никогда не думал, что лицо женщины способно быть таким чувственным. Валентина то приоткрывала рот, чтобы глубоко вдохнуть, а то, слегка прокусывая губы, откидывала голову назад. Зрелище завораживало. Движения ее становились все энергичнее, а пальчики, впившиеся в плечи, требовательнее и злее.

Она уверенно вращалась на его коленях, ненадолго приостанавливалась, а потом вновь продолжала свой нехитрый танец. Дыхание ее становилось все более коротким, а ноготки теперь напоминали настоящие когти, которые она все более погружала в его тело. Вдруг Валентина слегка прогнулась, обхватив Михаила, и глухо и протяжно застонала.

С минуту она сидела неподвижно. А затем, расслабившись, разомкнула объятия.

— Как ты? — спросил Чертанов, посмотрев в ее раскрасневшееся лицо.

— Мне было хорошо, — устало шепнула Валентина, открыв влажные глаза.

Михаил нахмурился. Опять знакомая интонация. Может, он все это напридумывал и женщины-снайпера никогда не существовало?

Подавляющее число женщин не спешат освобождаться от любовных объятий. Валентина была другая, она могла тотчас порхнуть к зеркалу, чтобы привести в порядок взъерошенные перышки. И уже через несколько минут ничто не свидетельствовало о том, что женщина, позабыв обо всем на свете, только что предавалась любви.

Поднявшись с колен Михаила, Валентина уверенно прошлась по комнате, щеголяя наготой. В общем-то, было на что посмотреть… И тут Чертанов увидел на ее правом предплечье небольшой шрам. Сомнения, которые, казалось, уже были развеяны, вновь заставили нервы сжаться в плотный упругий комок.

— Послушай, откуда у тебя эта царапина? — спросил Михаил нейтральным голосом.

Было очень странно, почему этой отметины он не замечал прежде. Ему казалось, что он сумел изучить на теле Валентины каждую черточку. Оказывается, не каждую. А что же тогда говорить о ее мыслях!

Обернувшись, Валентина посмотрела на Чертанова. Михаил оторопел, взгляд ее, еще минуту назад мягкий, теперь был кинжальным. Если бы он имел материальное воплощение, то без труда пришпилил бы его к кровати, как какое-нибудь гнусное насекомое. Но уже в следующую секунду гребень мягко вошел в густые каштановые волосы и ловко пригладил сбившиеся локоны. От хищного выражения не осталось и следа. Глаза наивной девочки, как и прежде. Кротким взглядом она продолжала ласкать его лицо.