Декстер мёртв - Джеффри Линдсей

Дождь начинал редеть. Я посмотрел туда, где скрылся Брайан, и не сразу его увидел. Я смотрел вверх: там темный выступ, на котором я укрывался, под отвесным углом упирался в капитанский мостик. Под его стеклом я заметил темное пятно. Это был Брайан, который быстро и осторожно взбирался вверх. В какой-то миг он оглянулся и посмотрел на меня. В зубах он по-пиратски сжимал острый нож: одно неловкое движение, и улыбка его навсегда станет шире. Брайан жестом велел мне подождать, а потом медленно вытянул шею и глянул за стекло. Мгновение он так и стоял, замерев, с торчащей перед лобовым стеклом головой, а потом подтянулся и перевалил через него, прочь из поля зрения.

И я остался один-одинешенек, под дождем, на яхте, полной вооруженных до зубов убийц, жаждущих моей смерти.

Глава 25

Я ждал. Это гораздо сложнее, чем кажется.

Тысячи предположений о том, что происходит на мостике, вертелись у меня в голове, и только одно из них было благоприятным. Почему так долго? Там что, охранник? Похоже, что да, иначе Брайан бы не прыгнул туда с такой скоростью. Удалось ли Брайану застать его врасплох? Если да, то почему его, Брайана, так долго не видно? Может, он просто наслаждается процессом? А может, это охранник застал Брайана врасплох? Судно могло в любую секунду взорваться оглушительными криками и громом выстрелов, а я скрючился на носу, как болван. Если случится нечто подобное, я не сумею даже отреагировать. Мой разделочный нож был еще в чехле – я не стал доставать его, чтобы не пораниться. Я вынул его и выставил перед собой. Он не выглядел уж очень опасным, особенно учитывая, что на меня могли вот-вот наброситься шесть-семь охранников с винтовками. И почему рукоятка так скользит в ладони? Точно руки у меня вспотели! Глупость, верно? Ведь я Темный Декстер – хладнокровный убийца. Руки у меня потеть не должны – даже теперь, когда Брайан куда-то исчез и наш план в любую секунду полетит к чертям. Только я убедил себя, что нужно пойти вслед за Брайаном и поглядеть, что происходит, как он возник за стеклом на мостике и радостно помахал мне разделочным ножом, с которого густо стекала кровь. Жестом брат велел мне подняться к нему. Я беспокойно сжал свой нож в руке и, шумно кряхтя, полез к мостику. И чего это Брайан выглядел таким довольным? Всего-то – один охранник. К тому же времени у него ушла уйма и поразвлекаться он не забыл, пока я жался, как дурак, внизу.

Я подтянулся, перелез через стекло и оказался на мостике. Стекло это не особо спасало от ветра, потому что высотой было всего-то пару футов. Ну по крайней мере преодолеть его не составило труда. Брайан стоял неподалеку от меня и радостно смотрел на скрюченное тело. Оно раскинулось на невысоком диванчике, располагавшемся возле настоящего джакузи, способного вместить человека четыре за раз. Пока я пялился на это чудо, Брайан подошел ко мне и коснулся моего локтя.

– Внизу только один охранник, – прошептал он, кивнув в сторону кормы. – Он стоит прямо под лестницей. – Потом опустился на колени, жестом велел мне последовать его примеру, и вскоре мы уже позли к краю мостика, откуда на главную палубу спускалась лестница футов десяти высотой.

Я плюхнулся на живот и глянул вниз. Сначала я ничего не увидел. Может, он зашел в трюм пописать или еще чего, решил я. Но тут внизу кто-то кашлянул, шаркнул ногами – и я увидел его: прямо подо мной в тени стоял охранник и внимательно оглядывался по сторонам.

Я отодвинулся от края и повернулся к Брайану.

– Я думал, их будет двое, – шепнул я.

Брайан пожал плечами, что было весьма непросто сделать, лежа на животе.

– Рауль, похоже, слишком самоуверен, – шепнул он в ответ.

Я снова посмотрел вниз. По-прежнему один охранник. Потом опять повернулся к Брайану, и тот вопросительно приподнял бровь. Тут я вновь увидел диванчик возле джакузи и кое-что придумал. Я пополз в глубь мостика, встал и схватил с дивана одну из подушек, тяжелую, в брезентовом чехле, длиной и шириной фута в три. Я подозвал к себе Брайана и вручил ему подушку.

– Брось ее вон с той стороны на палубу, – шепнул я, указав налево.

Брайан сразу все понял. Он взял подушку и бесшумно подкрался к перилам. Затем повернулся ко мне. Я в очередной раз опустился плашмя на мостик и пополз к лестнице, держа наготове свой нож. Потом глубоко вздохнул и помахал Брайану. В следующий миг подушка бухнула о палубу, и снизу тут же послышалось приглушенное «coño!»[56]. Пока все шло по плану. А теперь, согласно плану, охранник должен был обогнуть капитанский мостик, двинуться вдоль перил и посмотреть, откуда идет звук, – и рухнуть от удара в спину. Но этот болван, судя по всему, не знал сценария, поэтому так и остался стоять на месте. И уже в следующий миг он поднял голову и уставился прямо на меня – а я едва успел податься назад и укрыться от его пристального взгляда.

– ’Tonio, pendejo, – громким шепотом произнес он. – Que es eso?[57]

Тонио, разумеется, не ответил, потому что уж очень был занят своей смертью. Я выжидал, чувствуя, как ладони мои снова потеют. До сегодняшней ночи они никогда у меня не потели, а сегодня – уже дважды. Мне это не нравилось – не нравилось быть трусишкой Декстером с мокрыми ладошками. Но выбирать не приходилось. Я выжидал, а ладони у меня все потели, и я все больше вызывал у себя самого омерзение. Наконец снизу снова послышалось «coño!» – а потом ботинки опять приглушенно зашаркали, в этот раз прочь от меня. Я глянул на палубу. Охранник исчез. Я привстал на корточки, а потом как можно быстрее спустился вниз по лестнице и спрятался в тени, неподалеку от двери, ведшей в трюм. Спустя мгновение я вновь услышал нечленораздельные ругательства, а затем из-за угла вышла подушка. В порыве чистоплотства охранник поднял подушку, вероятно, намереваясь отнести ее обратно на мостик, и теперь шел к лестнице, ругая Тонио за неаккуратность. Но, к сожалению, для мистера Аккуратность, острого на язык, добраться до лестницы он не успел. Подушка стала прекрасным заслоном, который укрыл меня от его зоркого взгляда. Не успел охранник моргнуть, как я скользнул ему за спину и, обхватив одной рукой за шею, другой всадил в него разделочный нож.

Охранник оказался чрезвычайно сильным и даже чуть не вырвался из моей хватки, но я сжал его покрепче, повернул нож, а потом вынул и всадил вновь. Несчастный страж успел только единожды что-то приглушенно крякнуть, а потом обмяк. Я крепко держал его до тех пор, пока не убедился, что он совершенно точно и бесповоротно мертв. Потом аккуратно опустил на палубу и медленно выпрямился, довольный собой. Пришел мой черед – и я справился не хуже своего брата. Сказать по правде, даже лучше, ведь я не стал тратить время на забавы. Нет, я действовал со смертоносной эффективностью и быстротой, как истинный образчик мастерства.