Игра в отрезанный палец - Андрей Курков

Ник кивнул, но мысли об увиденном шифре не оставляли его голову. Ему уже хотелось отвлечься от них, но не получалось. Налил водки себе и Сергею. Выпили, молча чокнувшись.

— Мы отваливаем, — сказал Сахно, закусывая куском лососины из блюдца черепахи.

— Куда?

Сахно отрицательно мотнул головой.

— Туда, где никто нас не знает и где никто не найдет. Счастье требует покоя… Буду жить и работать по специальности…

«По какой специальности?» — подумал озадаченный услышанным Ник.

— Завтра с утра прощаемся! — добавил Сергей и взгляд его, несмотря на уже опустевшую бутылку водки «Стерлинг», был проницательным и трезвым.

Наутро в своем гостиничном номере Ник получил от Сергея семьдесят пять тысяч марок и пакет, в который Сахно положил оба пистолета. Пакет Ник сунул в свою дорожную сумку.

Они обнялись.

— Ну все, удачи! Чемоданчик я себе оставлю, — похлопал Сергей Ника по плечу. — Может, еще увидимся в этом мире!

Ник, забросив сумку на плечо, вышел на улицу. Морозный воздух оцарапал щеки. Над площадью светило солнце.

Пройдясь по улице. Ник зашел в кафе. Повесил «дутую» куртку на спинку соседнего стула. Заказал кофе и пирожное и уселся у прозрачной стенки, глядя из тепла кафе на холод улицы. Вспомнился вдруг процарапанный на панцире черепахи шифр. Он достал из кармана куртки ручку и записал его по краю стомарковой купюры. Спрятал купюру в нагрудный карман джинсовой курточки, туда, где лежал зеленый немецкий паспорт на имя Николаев Ценна.

Идти было некуда. Надо было ехать. Ехать тоже было некуда, если не думать об этом шифре, о Пьере, про которого говорил Вайнберг, об этих миллиардах. Само слово «миллиард» вызвало у Ника кривую улыбку. «Это бред, полнейший бред…» — думал он и в то же время сопротивлялся этим мыслям. Эти деньги где-то есть. Он знает кто, и для чего их ищет. Точнее, он знает одного человека, который знает, для чего нужны эти деньги в Украине. Может, их еще кто-то ищет. Может, их кто-то еще охраняет… Все это все равно казалось бредом. Но полдороги было пройдено, и позади остались труп Погодинского и, должно быть, труп Вайнберга…

Ник заказал еще чашечку кофе, а когда молоденькая белокурая официантка принесла, спросил, далеко ли вокзал.

— Тут все рядом, — сказала она. — Город ведь маленький…

Поезд на Акмолу через Саратов уходил в восемь пятьдесят утра. Татьяна уезжала грустной и немного растерянной. Ясно было, что ожидала она от этой поездки большего.

Виктор пообещал ей сообщить, как только они что-то новое узнают о Николае или найдут контейнер с их вещами. Попросил ее, в свою очередь, позвонить, если будет письмо или какая другая весточка от мужа. Попросил, хоть и понимал, что первым делом любая весточка все равно попадет к Рефату.

Поезд укатил в сторону Байковой горы.

Спрятав подмерзшие руки в карманы пальто, Виктор вошел к подземному переходу. Машину он оставил на Вокзальной площади.

Минут через десять, остановившись у Ботанического сада, позвонил Георгию.

— Работаем, жди! — сказал тот. — В Киеве, оказывается, контейнерных складов больше, чем аптек! Еще хорошо, если он в Киеве!

После этого разговора Виктор, пока доехал до райотдела, насчитал по пути пять аптек. Настроение беспричинно улучшилось. Может, потому, что сам по аптекам он не ходил — не было необходимости.

День прошел быстро и причиной тому был ранний вечер, ускоренный тяжелыми низкими тучами. Вот-вот должен был пойти снег. Под окном его отдела горел фонарь, и непривычная тишина, нарушаемая лишь проезжавшими мимо автомобилями, настраивала на Новый год, хотя до него оставалось еще три недели.

Поболтав за чаем с майором и выслушав от него криминальную хронику родного района, из которой ничего особенно интересного для себя не почерпнул, Виктор вернулся в кабинет. Сами собой пришли мысли об этой женщине в пуховом платке, мгновенно выдававшей в ней то ли провинциалку, то ли иностранку из. ближнего зарубежья. Странно было, что ничего особенного она про мужа не спрашивала.

Только про контейнер. Конечно, и деньги она увезла домой. Но почему ничего не спросила о Николае?

Достал из сейфа папку с делом Броницкого. Взял в руки обе фотографии, полученные от Войчека. Посмотрел на уже покойного Кылимника. Трудно было представить себе этого человека мертвым — столько самоуверенности и воли было в его полном лице, в тяжелом подбородке. Но Кылимника ему уже никогда не встретить. Второго, того, что рядом с ним, вероятно, тоже. Хотя Портнов, может, и жив. Взгляд ушел на второй снимок, на Николая Ценского. Его мягкое, интеллигентное лицо словно специально соседствовало с грубым, острым лицом Сергея Сахно. Две противоположности, зачем-то поставленные рядом, словно для антропологического сравнения. Один, вероятно, влез в это дело от отчаяния, второй — Сахно — скорее всего ради денег. Где они теперь? Все еще в Германии?

Около восьми Виктор приехал домой. Оставил дежурную «восьмерку» у подъезда.

Перед ужином занялся упражнениями для ноги. Потом поиграл с Яночкой, пока Ира жарила картошку.

Около полуночи, когда Виктор уже улегся спать, из кухни донеслась трель мобильника, оставленного по привычке на подоконнике.

Резко поднявшись с дивана, Виктор чуть было не упал, ступив на выздоравливающую ногу. Видно, чуть вывихнул ее и, прихрамывая, в темноте прошел на кухню.

— Надеюсь, не разбудил, — прозвучал в трубке слишком энергичный для позднего времени, словно наэлектризованный голос Георгия. — Собирайся! Машина у тебя сегодня есть?

— Да.

— Запиши адрес!

Виктор взял с подоконника блокнот и ручку.

— Святошинская восемнадцать, склад нацгвардии. Возле ворот будет стоять зеленый «рафик». Не пугайся — это твои подчиненные. Думаю, узнаешь! На складе дежурный наряд солдат — три человека. Их сразу увезут. Кроме них двое охранников. Часть склада арендуется таможенной фирмой, охранники оттуда. Не вмешивайся, если подчиненные поведут себя с ними грубо. Осмотришь контейнер и сразу перезвонишь мне! Выезжай сразу!

Уже отъехав от дома на дежурной «восьмерке», Виктор обернулся на стоявший на привычном месте микроавтобус фирмы, занимавшейся подвесными потолками.

Что-то показалось ему странным, вроде, в кабине горел тусклый свет и кто-то сидел.

Молчаливый безлюдный город скудными огнями освещал свои дороги, прихваченные морозом. Перед Южным мостом машину начало заносить. Пришлось Виктору притормозить — «восьмерку» вынесло на встречную. Снова тронувшись, Виктор вспомнил свою красную «мазду» — ее бы не занесло. И тут же вторым воспоминанием пришло понимание того, что именно где-то здесь, перед въездом на Южный мост в его «мазду» и влепили из гранатомета.

До проспекта Победы доехал без приключений. Но проспект напоминал каток, и от необходимости ехать медленно пришло к Виктору раздражение. Съехав с проспекта и крутанувшись на развязке за станцией метро «Святошино», «восьмерка» выехала на Святошинскую улицу. Справа промелькнуло несколько «хрущовок» и потянулись заборы. Слева с самого начала улицы тянулись заборы, но эти заборы были помаститее и повыше. За ними лежали громадины складов. Дорога и здесь была скользкая, но Виктор уже не спешил. Он присматривался к номерам, вывешенным у ворот складов. Впереди показался темный «рафик», и стало все ясно. Виктор остановил машину за микроавтобусом и тут же услышал, как негромко щелкнула дверца.

У его дверцы появился невысокий крепко сбитый мужчина в камуфляжной форме и закрывавшей лицо балаклаве с прорезями для глаз.

— Выходить на исходную? — деловито и одновременно по-военному спросил он.

— Выходите! — сухо сказал Виктор — недавнее раздражение и усталость помогли ему чувствовать, себя настоящим командиром ситуации.

Виктор вышел из машины и увидел, как из «рафика» практически бесшумно выбрались восемь человек в камуфляже с короткостволыми «акээмами», все в балаклавах. Выстроились (перед своим командиром, который только что подходил к «восьмерке». Он кивнул, и трое побежали куда-то вперед. За ними быстрым шагом направились остальные. Командир снова подошел к Виктору.

— Через три минуты мы должны быть у ворот, — сказал он и, жестом предложив Виктору следовать за ним, поспешил вслед своим подчиненным.

До нужных ворот от «рафика» было метров двести. Через пару минут Виктор услышал какое-то шипение. Посмотрел на командира. Тот на ходу сосредоточился и сказал в невидимый Виктору микрофон: «Повторите!».

После этого командир, на мгновение обернувшись к Виктору, прибавил шагу.

За приоткрытыми воротами складской территории их встретил один из «камуфляжников». Кивнул подбородком в сторону приземистого мощного здания.

Виктор заметил краем глаза в дежурной будке стоявшего лицом к стене солдата.

Поднятыми руками он упирался в стену будки, увешанную календарями с изображением пляжных девочек.