Сломанный ангел (СИ) - Боброва Екатерина Александровна

— Хорошо, ты прав, и что дальше?

Дохляк выдохнул. Покрутил головой, разминая шею.

— А дальше пусть старшие решают. У тебя сейчас свидание, готовься.

Инчхон — третий по населенности город Корее, имел статус свободной экономической зоны и входил в агломерацию Большой Сеул. Здесь небоскребы Сондо-Сити соседствовали с Центральным парком, научный музей с мемориальным залом Инчхонской десантной операции, а буддийский храм с современным аэропортом.

И хотя Су Нан не доводилось бывать тут ранее, она много слышала о нем. Любой китаец, имевший родственников в Сеуле, не обходил вниманием «малую родину», как называли местные Чайнатаун, расположенный в Инчхоне. И пусть проживать китайцы предпочитали в Даэрим-доне — поближе к центру Сеула, но китайский квартал продолжал считаться единственным местом, где можно отведать настоящий чанджамен[19], усладить взор красными фонариками, золотыми драконами и… заключить выгодную сделку. Ибо нет ничего более важного в переговорах, чем окружающая атмосфера.

Дохляк припарковался недалеко от высоких, украшенных тремя пагодами ворот. За ними открывался вид на пешеходную улицу, где над головами прогуливающихся туристов обильно пестрели красно-золотые вывески. Квартал был небольшим, но украшен с любовью тех, кто скучал по прежней родине и… желал заработать, как можно больше денег на новой.

Су Нан шагала по вымощенной плиткой дороге, вдыхала знакомый с детства аромат жареной лапши, смешанной с соевым соусом, рисовым уксусом, перцем, сушеным чесноком и пастой из соевых бобов. В него неотделимо вплетался остро-вонючий запах сигарет, которые курили владельцы многочисленных пекарен, ресторанов и закусочных. Здесь почти не жили, здесь работали: продавали сувениры, одежду, керамику, околдовывали запахом свежей выпечки, жареной рыбы и приготовленного на огне мяса.

Свами знал, где выбирать место для встречи. Хотел размягчить сердце мыслями о родине, которую — Су Нан сжала кулаки — сам же и отобрал. Благодаря помощи господина Сона, с Гонконгом ее теперь связывают лишь воспоминания, а жить прошлым она не собиралась.

Ресторан, отделенный от улицы небольшим двориком, охраняла пара гипсовых воинов. Су Нан подмигнула правому, ощущая, как внутри разгорается, заставлять ускорять шаг, огонек нетерпения. Она еще в машине включила маячок, и теперь оставалось только гадать о следующих шагах разведки. Вряд ли это будет штурм с выломанной дверью и применением газовых гранат. Шумиха не нужна никому: ни Свами, ни председателю Юну, ни самой нацразведке, которой налогоплательщики могут задать резонный вопрос: а как они вообще допустили триаду на территорию республики?

Опять же бюджет есть у каждой организации, в том числе и у спецслужб. Привлечение штурмового отряда еще надо обосновать начальству. Одиночный снайпер — тише и дешевле. Но местные стражи порядка — те еще уникумы. Привыкли ловить извращенцев, да «белых воротничков», у которых по умолчанию оружия быть не может. И не внушай ей лично господин Сон уважение своим подходом к делу, Су Нан не стала бы участвовать в этой авантюре.

— Прошу, госпожа, господин, — хозяин приветствовал их поклоном, встречая на пороге.

Внутри ресторана царил теплый полумрак. По темно-красному дереву отделки стен вились кольцами драконы — символ силы, мужества и великодушия, под потолком висели красные фонарики, точечное освещение на потолке и стенах выхватывало из полумрака круглые столики с вращающимся центром, фрагменты узоров, напольные вазы, картины.

Одна из них сразу зацепила взгляд девушки, на ней горделивый петух демонстрировал миру свой роскошный хвост. Су Нан вспомнилась древняя китайская легенда, по которой петух одолжил рога дракону, когда тот собрался идти к Будде. По возвращению дракон рога решил не возвращать, укрывшись в толще воды. С тех пор петух ходил по берегу и кричал: «Ку-ка-ре-ку», что по-китайски означало «Братец дракон, отдай мои рога».

Время уже клонилось к вечеру, и в зале было полно народу. «Хочешь что-либо спрятать — спрячь на виду, — часто говаривал Свами, — будьте естественны, сливайтесь с толпой, станьте своими, и вас никогда не раскроют».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Мир менялся, с ним менялась и триада. Они все еще жили контрабандой рыбы, сигарет, золота, оружия, не брезгуя и препаратами аля «виагра». Но новые порядки диктовали свои условия, и триады активно уходили в тень, все больше вовлекаясь в рынок киберпреступлений. Наркотики, проституция никуда не делись, а вот азартные игры переместились в виртуальную реальность. Ушли в прошлое и долгие обеды, на которые собирались главы банд. Сейчас молодежь, как и старшее поколение предпочитали обмениваться короткими мессенджами в телеграмме.

Мир сужался до экрана мобильника, и каждый прохожий мог заснять лишнее на камеру, а триадам свидетели были не нужны. Им нужны были новые сферы влияния, выход из тени, полулегализация, доступ в те сферы бизнесы, где можно было заработать миллиарды на подкупах должностных лиц и ухода от налогов. И все это могла дать им Су Нан, став наследницей семьи Юн.

Хозяин ресторана провел их в отдельный кабинет, где в центре стоял стол на девять — число императора — персон с традиционным вращающимся кругом посередине. На стене в желтом круге — цвета золота — висел диск из дерева с двумя драконами, охраняющими жемчужину императора.

— Девочка, как я рад тебя видеть! — со стула поднялся Свами, расцветая широкой улыбкой, отчего его темное, испещренное морщинами лицо стало похожим на запеченное яблоко.

— Я тоже рада вас видеть, учитель, — поклонилась Су Нан, из уважения не поднимая взгляд от пола.

В зал она вошла одна, Дохляк остался в общем, что было плохим знаком. Парня, точно дворняжку, не пустили за стол к старшим.

— Знакомься, мой добрый друг Чхве Гын Сок.

Су Нан поклонилась в сторону мужчины, который даже не подумал встать из-за стола. Более того, не стал он скрывать и недовольство, рассматривая девушку с явным неодобрением.

— Доброго дня, господин Чхве Гын Сок-сси, — снова поклон. Су Нан некуда было торопиться. Ей надо выиграть время для господина Сона.

Голос Свами мягко обволакивал, завораживая собеседника. Бывший учитель умел заставить себя слушать. В школе дети бегали за ним стайкой, ловя каждое слово. Вот и сейчас Су Нан с трудом вынырнула из наведенного очарования.

Свами подробно, точно это было для нее важно — хотя кому она врала? — рассказывал о школе, новичках, успехах выпускников. Оказывается, ее друзья сдали финальные испытания и были отправлены на усиление американского филиала.

— Благодаря тебе, у парней отличный язык, — похвалил ее Свами. Как будто мало у них ребят, владеющих английским. Но выбрали тех, к кому она могла обратиться за помощью. И в итоге пришлось искать помощь у врагов.

— Как только освоятся и станут делать успехи, я организую им отпуск. Почему бы вам не встретиться, например, в Таиланде?

Щедрое предложение, однако запоздалое. Она готова была выложиться по полной, если понадобится — отдать жизнь, взамен ожидая малого: доверия и поддержки. Три года ей врали. Три года готовили к роли принцессы, обещая жизнь чудовища. А теперь сладкими сказками сдабривали пилюлю.

Су Нан разжала кулаки. Это оказалось непросто — смотреть в лицо бывшему учителю и понимать, как сильно она его ненавидит. Говорят, любовь и ненависть ходят рядом. И чем сильнее одна — тем выше вырастет на ее пепелище другая. Су Нан обожала Свами. Попросил бы он тогда сделать любую глупость — раздумывать не стала, но ложь простить не смогла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Ты хоть понимаешь, как тебе повезло?

Господину Чхве надоели россказни Свами, и он вмешался в разговор.

Повезло ли? Она теперь не просто девчонка с бедного квартала Гонконга, а член семьи Юн. Любое нарушение закона станет бомбой в новостях. Корейцам плевать на триады, мафию и контрабанду, а вот скандал с членами известной семьи, коррупция или махинация с налогами взорвет новостные сайты. И никого не будет волновать, что кукловоды останутся в тени, вся «слава» достанется ей. Так что она платит свою цену за «везение».