Файтин! - Андрей Геннадьевич Кощиенко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Весь свой сегодняшний пятичасовый рабочий день потратил на беготню, разговоры и переезд. Сначала в отдел кадров за документами, потом — на новое рабочее место, знакомился с руководством. Теперь мой новый кунджан-ним — пожилая японка, госпожа Харука Аясе. Глянув на результат моего "японского" теста, она сразу перешла в разговоре со мной на свой родной язык. Ну, поговорили… После был неловкий момент, в котором я пытался быть чертовски убедительным и, скромно шаркая ножкой, рассказывал, что — "сама научилась". Шота кажется мне, что мне не поверили, но чисто по-японски ничего не сказали…
Потом, я, как в настоящей дораме, таскался по офисному зданию в обнимку с картонной коробкой. Переезжал. Вроде недавно работаю, а мелочёвки уже всякой накопилось прилично. Почти с полкоробки набралось. Мне кажется, сонбе была просто счастлива, что я больше не её подчинённая. Она даже помогла мне кое-что сложить, хотя это совершенно не по иерархии…
О! За мужиком пришли. На остановке вошли двое в форме сотрудников метрополитена и взялись приводить его в чувство. Сейчас он очнётся и узнает, что он совсем не дома… Огорчится, наверное… Наверняка!
Время действия: начало двенадцатого ночи
Место действия: Дом мамы ЮнМи. Мама и ЮнМи, вдвоём, сидя на полу, смотрят телевизор.
— Да где эта негодница?! — возмущённо вопрошает мама, хлопая себя ладонью по коленке и имея в виду СунОк, — И на звонки не отвечает! Что это такое?
ЮнМи философски пожимает плечами.
— Придёт, — говорит она, — Может, с девчонками засиделась или с парнем познакомилась… Если через полчаса не вернётся, пойду искать.
— Куда ты одна пойдёшь! — машет на неё рукой мама, — Ночь уже совсем!
— Мульча возьму с собой, — пожимая плечом, улыбается ЮнМи, — Да, Мульча?
Сидящий рядом на полу котёнок пищит, открывая розовый ротик с иголочками-зубами.
— М-м-м? Видишь, она согласна, — комментирует этот писк ЮнМи.
— Она словно понимает все, что ты говоришь! — произносит мама, немного испуганно глядя на котёнка
— Может, у неё тоже хорошо с иностранными языками? — делает шуточное предположение ЮнМи и вспоминает, — Да, забыла сказать. ЧжуВон пошёл поступать на морпеха и меня на работе перевели на новое место. Теперь я буду работать в отделе переводчиков. Просили передать тебе новые условия моего трудового договора.
Юна поворачивается и, протянув руку, подтягивает к себе лежащую недалеко от неё сумку. Открывает её и достаёт из неё конверт.
— Вот, — говорит она, протягивая его маме, — Адресован тебе.
— Тебе понизили зарплату? — встревожено спрашивает мама, взяв, но не торопясь открывать.
— Без понятия, — пожимает плечами ЮнМи, — Вроде не должны. Переводчик ведь круче чем секретарь?
— И тебе ничего не сказали? — удивлённо спрашивает у дочери мама, начиная вскрывать конверт.
— Уку, — отрицательно крутит головою та, — В отделе кадров я не котируюсь. Я там — пыль на сапогах. Сказали: "Спросишь у мамы".
Мама тоже крутит головою, но только огорчённо. Достаёт несколько листков и начинает читать. Неожиданно она дёргается и замирает, широко открыв глаза.
— Что там? — насторожившись, спрашивает ЮнМи.
— Шесть миллионов вон! Они будут платить тебе шесть миллионов вон! Шесть миллионов!
— С чего это вдруг? — не верит ЮнМи, — Где это написано? Дай!
Юна забирает из маминых рук договор и начинает его читать.
— Странно, — спустя некоторое время озадачено произносит она, — ну да, шесть миллионов… Ноль, что ли, лишний приписали? Да нет… Тут сумма и словами написана…
Юна ещё раз пробегает глазами текст, осматривает листок со всех сторон и, пожав плечами, выносит вердикт.
— Перепутали что-то, — уверенно говорит она, — У меня ведь даже диплома нет.
— А может, нет? — с робкой надеждой в голосе произносит мама, — У тебя ведь такие хорошие результаты тестов…
Дочь в ответ пожимает плечами.
— В понедельник схожу и всё выясню, — обещает она.
В этот миг от входа в комнату раздаётся звук. ЮнМи и мама поворачиваются. В дверях, качаясь на подгибающихся ногах и держась одной рукой за стену, с трудом стоит пьяная "в дымину" СунОк.
— Родные мои! — оттолкнувшись от стены, восклицает она, распахивая руки, — Как же я вас люблю!
И падает лицом вперёд.
— Бо-о-о-ожечки мои… — потрясённо ахает мама, прижимая ладони к щекам, — что же это с ней такое?!
— А что, сегодня праздник какой-то? — спрашивает ЮнМи, с интересом глядя на возящееся на полу тело.
Файтин девятый
Время действия: тот же вечер, немного позже
Место действия: туалет в доме мамы ЮнМи
(ЮнМи с кружкой в руках) — Пей, давай!
(СунОк, стоя на коленях рядом с унитазом и отрицательно мотая головой) — Не буду…
(ЮнМи) — Пей!
(СунОк, опять мотая головой) — Уку!
(ЮнМи) — Пей, я сказала!
(СунОк, со слезами в голосе) — Я не могу больше, как ты не понимаешь? Почему ты такая злая?
(ЮнМи) — Чего ты там не можешь? Водку пить ты можешь, а воду с солью, значит, нет? Пей, давай!
(СунОк, обиженно) — Я водку не пил… ик!.. а! Мы пили соджу… коньяк, пиво…
(ЮнМи, присвистнув) — Ничего се! А может к вам ещё и "бурый медведь"[19] приходил?
СунОк молча мотает головой, ощущая поднимающийся вверх желудок.
— Не было медведя, — после паузы говорит она, сделав усилие и "проглотив" желудок обратно.
(ЮнМи) — Хоть на это ума хватило. Пей, давай!
(СунОк, со слезами на глазах) — Не могу-у-у-у-у…
(ЮнМи, жёстким голосом) — Пе-е-ей!
(Мама, растерянно заглядывая в туалет) — Юночка, зачем ты так со своей сестрой? Ей же плохо!
(ЮнМи, с сарказмом) — Ага, как соджу с пивом хлестать, так нормально было, а простую солёную воду мы пить не можем!
(СунОк, дрожащим от жалости к себе голосом, чуть не плача) — Но сколько же ещё нужно её пить? Я ведь же уже пила!
(ЮнМи, безжалостно) —
