Безумная одержимость - Даниэль Лори

В его голосе слышался едва заметный скрежет зубов.

Я напряглась.

Потому что это слово пришло от мужчины, с которым я спала всю последнюю неделю. Тот, который мыл мне волосы и возвращался к Русскому языку, когда трахался. Я поймала его фигуру в зеркале бара, когда он проходил мимо меня.

Он только что оскорбил меня.

Мы делали это все время. Раньше мы только этим и занимались. Но теперь, это было похоже на... предательство. Тревожное чувство скрутило мой желудок.

— Ой, — пробормотал Бенито.

— Он имеет в виду «идеальная», — сказала я. — Он явно перепутал термины. Легко перепутать, когда в твоей голове столько воздуха.

Если бы взгляды были осязаемыми, то тот, которым он одарил меня, прежде чем исчезнуть в коридоре у входа в подвал, был бы резким шлепком по моей заднице.

Я видела его голым и слышала, как он кончал, но в одежде, на людях, наши различия были очевидны. Он, холодный, строгий профессионал. Я, безработная, взбалмошная девушка, которая все еще пыталась наладить свою жизнь.

Я осталась в клубе на час, пытаясь помочь Елене и ее маме найти общий язык между их спорами, но, к сожалению, не было цвета между розовым и зеленым, который был бы достаточным, так что спор зашёл в тупик.

Когда я посмотрела на часы, приближающиеся к девяти вечера, в моей груди нарастало беспокойство. Я не знала, чего ожидать от него, когда он приедет. Будет ли он вести себя так, словно сегодня ничего не произошло? У меня было больше уважения, чем позволять ему оскорблять меня публично, а потом трахать наедине, верно? Тем не менее, это создало границу, напомнившую мне, что это просто секс. И за последние несколько дней то, что он сказал мне, размыло грань.

Но по мере того, как тикали часы, возникало смутное сомнение, что, возможно, он понял, насколько мы разные, и решил покончить с этим.

Девять превратилось в десять, а десять в одиннадцать.

Он так и не пришел.

Вэл: Можешь считать меня сумасшедшей, но я все еще уверена в своей ставке.

К сообщению прилагалась статья под названием: «Встреча с отцом... услышу ли я свадебные колокола в ближайшем будущем?»

Боже, мне так надоели ее статьи, что хотелось выбросить телефон в окно. Я велела себе не читать это, но в конце концов любопытство взяло верх.

На снимке был изображен седовласый джентльмен, Кристиан и Александра, входящие в двери пятизвездочного ресторана.

Он не пришел вчера, потому что был с ней.

Мой желудок скрутило в узел.

Мой взгляд остановился на Александре. Она была стройной, как поручень, а я сидела здесь в эластичных штанах рядом с наполовину съеденной пачкой M&M's.

Я поднялась на ноги и протопала через квартиру к шкафу. Одежда полетела через плечо, когда я попыталась найти что-нибудь надеть. Я схватила буханку хлеба на выходе, но, когда открыла дверь своей квартиры, это было похоже на оживший кошмар — полностью великолепная, светловолосая, метр восемьдесят два ростом.

Кристиан был перед открытой дверью, а Александра стояла перед ним в розовом платье в цветочек. Она положила руку ему на грудь.

Оба пристально посмотрели на меня.

Ее глаза расширились от удивления, затем сверкнули вызовом. Она снова повернулась к нему.

— В общем, я просто хотела вернуть тебе часы и сказать, что отлично провела время вчера.

Кристиан действительно держал в руках часы. Те, которые он снимал каждый вечер и ставил на мой комод.

Он коротко кивнул, не сводя с меня глаз.

— Надеюсь, скоро сможем повторить. — она промурлыкала, глядя на меня с кошка-получила-сливки улыбкой. Я ненавидела ее.

Она поплыла по коридору, и я, чувствуя легкую тошноту, повернулась, чтобы запереть дверь.

— Я с ней не спал.

Облегчение поселилось в моей груди.

И это меня раздражало.

— Не спрашивала, — ответила я.

— Я даже не прикасался к ней.

— Мне все равно.

— У меня сломалась застежка на часах. Я оставил их на столе за ужином.

— Захватывающе.

Я была взволнована, моя рука вспотела, и я не могла заставить дурацкий ключ повернуться в замке.

— Джианна...

Я развернулась с хлебом.

— Ты назвал меня взбалмошной!

— Ты практически позволила ему трахнуть тебя на барной стойке — прорычал он.

— Ой, я тебя умоляю. Он почти не касался меня. — неужели я действительно ожидала, что хладнокровный убийца будет разумным? — Я не обязана тебе ничего объяснять. Это не отношения. Просто секс, помнишь?

В его глазах ярко вспыхнул ответ, но он покачал головой и сдержался.

— Куда ты собралась?

— Я собираюсь покормить голубей и обдумать свой жизненный выбор, как истинный житель Нью-Йорка.

Я обернулась, и каждую секунду боролась с этим замком, разочарование под моей кожей раздувалось, пока я не почувствовала, что вот-вот лопну.

— Вчера я вернулся домой только после трех. Я не хотел тебя будить.

— Это не имеет значения. Я не хочу больше это делать.

— Нет. — его голос был яростным. — Это еще не конец.

Я думала, что он хотел покончить с этим, и теперь глубина и сила его голоса согрели мое сердце облегчением и восторгом. Но для всех этих ошеломляющих чувств не хватило места, и все они взорвались, как растяжка.

Я повернулась к нему лицом, оставив ключ торчать в замке.

— Послушай, Кристиан. Все это, — я жестом указала между нами, — Слишком драматично для меня. Клянусь, я набрала не меньше двух килограмм от стресса! И я не откажусь от шоколада, черт возьми!

Его челюсть сжалась, когда он увидел, как по моей щеке скатилась сердитая слеза.

— Драмы больше не будет, Джианна.

От меня не ускользнуло, что я только что сказала ему, что прекращаю эти отношения, а он возразил, сделав их более серьезными.

Я моргнула.

— Эксклюзивно, просто секс?

Он покачал головой, что-то сардоническое промелькнуло в его глазах.

— Как пожелаешь, malyshka. (прим.пер: Малышка)

Я сглотнула.

— Ты уезжаешь со дня на день, Кристиан. Давай просто называть вещи своими именами. Это не будет длиться вечно.

— Я возвращаюсь в Нью-Йорк.

Мое сердце упало.

— Что? Почему?

Его взгляд коснулся моего, когда он сказал:

— Я скучал по городу.

Ох.

— Ты назвал меня взбалмошной, — выдохнула я.

— Я имел в виду идеальной.

Я стояла с хлебом в руке, ключ наполовину застрял в замке, а этот