Только однажды - Джил Лэндис

Джемма перекрестилась и, поднявшись с колен, снова вышла на балкон. На этот раз она как следует подготовится, прежде чем уехать. У нее будет с собой достаточно денег, приличная одежда и ясное осознание своего предназначения.

Внизу, во дворе, Андре Роффиньяк садился в свою коляску, ему помогал чернокожий кучер.

Не желая терять времени даром, Джемма принялась собирать вещи.

Глава 20

Сейчас или никогда!…

Хантер наконец решился ступить на тротуар и направился к дому на Сент-Луис-стрит, где, как сказали ему работники пакгауза «О'Херли импорт», находилась резиденция владельца компании. Он прибыл в город прямо из порта, приготовившись постучать в дверь со шляпой в руке и принести искренние извинения. Пылкое красноречие и избыток монет помогли ему получить комнату в приличной гостинице над кафе во Французском квартале, хотя владелец сначала пытался ему отказать на том основании, что он из «каинова отродья» и скорее всего доставит массу неприятностей. Теперь же, оставив в гостинице вещи, Хантер чувствовал себя уязвимым без своего привычного ружья. Длинный кинжал у пояса служил ему единственной защитой.

Хантер подался назад, наблюдая, как роскошная открытая коляска с чернокожим кучером на козлах проехала мимо, и отошел еще дальше в тень, когда осознал, что женщина в ней не кто иная, как Джемма. Она непринужденно сидела рядом со смазливым джентльменом с угольно-черными волосами, по-видимому, состоятельным бездельником креолом, на лице которого застыло выражение ленивого безразличия. Шикарно одетая, как и подобает дочери богатого коммерсанта, Джемма никогда не казалась ему более прекрасной и недосягаемой. Ее золотистые волосы были зачесаны вверх и уложены в модную прическу. Выбившиеся локоны игриво падали на щеки, а жемчужное ожерелье на шее сияло в лунном свете, как и ее кремовая кожа. В темноте трудно было различить ее черты, но Хантеру почудилось, что она приветливо улыбалась молодому смазливому денди.

Потрясенный, боясь даже подумать о том, что она, вполне возможно, уже замужем за другим, Хантер затаился в тени, куда не проникал свет уличного фонаря, и наблюдал за домом. Он видел, как коляска свернула во двор. Затем послышались шаги по лестнице, ведущей на веранду. А когда они показались из-за высокой стены сада, он увидел, как Джемма и ее сопровождающий пересекли балкон и вошли в дом.

Скрываясь в темноте, как соглядатай, Хантер почти убедил себя, что молодой человек не уйдет, что он стал неотъемлемой частью жизни Джеммы. Затем он потратил массу времени, блуждая вокруг и пытаясь заглянуть в каждое окно. Вскоре он был вознагражден, увидев стройную белокурую фигурку в одном из окон в дальнем конце дома.

Джемма. Время замерло на мгновение, как и его сердце. Когда она отошла от окна и Хантер не смог больше ее видеть, он снова начал дышать. Вдруг она собирается лечь в постель с темноволосым мужчиной? Неужели он пришел слишком поздно?

Хантер тронул кожаный кошелек на поясе. Неужели он свалял дурака, рассчитывая завоевать ее простым объяснением в любви и сломанным потемневшим сердечком? Он привалился к холодной кирпичной стене за своей спиной, отказываясь оставить надежду, пока не выяснит все наверняка. К его великому облегчению, креол в конце концов вышел через одну из высоких застекленных дверей и проследовал по веранде к лестнице.

Хантер подождал, пока коляска с молодым человеком выкатилась из двора и умчалась прочь. Тогда он сошел с дорожки и направился к дому.

Когда он входил во двор, то почти ожидал, что кто-нибудь остановит его. Но видимо, все домашние слуги уже улеглись спать. В нескольких комнатах наверху все еще горели свечи. Хантер видел серебряный канделябр в одном из окон. Его мокасины ступали бесшумно по деревянной лестнице. Поднявшись на верхний балкон, он направился к широкой открытой двери. Хантер снял шляпу и пригладил волосы, раздумывая, не лучше ли подождать до завтра.

Подойдя к открытой двери, он увидел мужчину лет пятидесяти, который сидел в кресле и, задумчиво уставившись в пространство, потягивал вино из бокала. Опасаясь напугать пожилого человека и испортить первое впечатление, Хантер переступил с ноги на ногу и слегка кашлянул. Томас О'Херли мгновенно поднял на него взгляд, как только Хантер вышел на свет из тени. Бун держал руки перед собой, сжимая в одной шляпу. На его взгляд, он выглядел достаточно безобидно.

Томас О'Херли быстро вскочил, отложил выпивку в сторону и стремительно бросился к двери. Ничто в этом человеке не напоминало Хантеру Джемму, за исключением его голубых глаз. В то время как она вся лучилась улыбками и светом, ее отец выглядел суровым и откровенно расчетливым. Его холодный взгляд словно ощупывал Хантера, оценивая его, взвешивая его достаток. В глазах Томаса мгновенно вспыхнуло пренебрежительное неодобрение.

- Мистер О'Херли? - Хантер улыбнулся.

О'Херли кивнул, но не ответил на улыбку. Он заговорил тихо, словно опасаясь разбудить домашних:

- Кто вы такой, и что вам здесь надо?

- Я Хантер Синклер Бун. Из Кентукки. - Хантер оглядел комнату через плечо О'Херли, надеясь увидеть Джемму.

- Это должно мне о чем-то сказать? - Опять тот же холодный, презрительный тон, каким снобы обычно обращаются к слугам.

Хантер стиснул зубы, говоря себе, что это отец Джеммы и следует сохранять хладнокровие.

- Ваша дочь наняла меня, чтобы я сопровождал ее на север в прошлом году. Я зашел, чтобы поговорить с ней, если можно.

О'Херли загородил рукой дверной проем. Хантер и так не собирался входить без приглашения, но О'Херли определенно этого не знал. Бун не смог удержаться и медленно оглядел низкорослого отца Джеммы с ног до головы. Если бы ему вздумалось войти, без сомнения, пожилой торговец с его комплекцией и телосложением не смог бы его удержать.

- Она уже легла спать. Кроме того, я уверен, что она вообще не захочет вас видеть. Через несколько недель она выходит замуж.

Пальцы Хантера, удерживавшие шляпу, крепко сжались. Он понимал, что мнет поля, но в данный момент это меньше всего его беспокоило. Заявление О'Херли ставило Джемму вне досягаемости. Образ покойного Чарли Тейта всплыл в его памяти: немощный старик, убогая каморка, обтянутый кожей сундучок под кроватью. К Хантеру перешло по наследству потертое медное сердечко, но у него не осталось даже никаких старых писем в утешение. Ошеломленный новостью, он оглядел комнату, стараясь взять себя в руки. Гостиную за спиной О'Херли нельзя было сравнить ни с чем, что довелось повидать Хантеру. Там видны были серебряные подсвечники и изящная хрустальная люстра, отбрасывавшая на стены сотни маленьких световых зайчиков, переливавшихся всеми цветами радуги. В высоком открытом буфете были выставлены тарелки из тончайшего китайского фарфора. Портрет женщины в натуральную величину, очень напоминавшей Джемму, висел на стене напротив огромного зеркала над камином, в котором отражался ее облик.