Рождение Кровавой легенды - Николай Грошев

Настало утро. Хорошее такое утро. Синее небо, барашки облаков в нём, маленькие игривые, а как красив был лес, в этот утренний час! Чудо просто. Если б не поднявшийся с земли, в полном молчании Суб-Зеро. Это напоминало восстание не упокоенного трупа из могилы. Парней всех как одного пробрало крупной дрожью. Видят боги, они предпочли бы, что б сей организм человеческой наружности, не встал бы вовсе. Мёртвый Су-Зеро всем им нравился много больше, чем живой, не смотря на всю его мощь. Такое порой случается с людьми. Вроде бы выгода, от такого союзника, очевидна, но только глянешь на него, и блевать тянет или скручивает в бублик от ужаса. И не смотря на все доводы разума, инстинкты визжат дурным голосом: беги! Или: убей! С вами такого не бывало? Лягушку, когда увидишь или там соседа? Пардон, мы, кажется, отвлеклись. Суб, к счастью – молодец чувак, – был лишён подобных не подконтрольных нашему разуму, инстинктивных эмоций. Повелителя горных вершин, отношение презренных людишек к собственной персоне не особенно волновало, он был холоден как лёд, к сим презренным эмоциям. Ещё когда предки упомянутых воинов, вычёсывали из своих волосатых шкур блох и тому подобную милую живность, он принёс всё это в жертву за обладание той силой, что свободно владел ныне. Он прошёл мимо, нестройной толпой вставших, в ожидании приказаний воинов, с таким видом, будто во всём лесу он был совершенно один. Суб-Зеро мерно шагал к просеке, между поваленных старостью и непогодой лесных гигантов. Не останавливаясь, он прибег к свойственной ему Силе. На ходу левая рука парня вспыхнула знакомым огнём. Толпа за его спиной синхронно вздрогнула. На сей раз, пронесло, видимо, сегодня он никого убивать не собирался. Пылающая конечность легла на нижнюю часть лица самого колдуна. Что-то хрустнуло, тоже очень знакомо. Один из самых слабонервных аборигенов придушенно пискнув, рухнул без чувств. Жилистый Барт – один из последних варваров Тара, презрительно сплюнул и от души пнул бесчувственное тело. Ему тоже было страшно, но он был готов сражаться, а этот. Окалина с клинка, воин мать его, бесхребетная отрыжка Богов…

– Ждите у конца просеки. – Произнёс воин-маг, обернувшись через плечо, его лицо скрывала новенькая маска. Учитывая как выглядел весь остальной гардероб воина, сие казалось немного смешным. Впрочем, смеяться, понятное дело, никто не рискнул. Жить хотелось всем.

Воины послушно, естественно без возражений выполнили приказ и двинулись вон из временного лагеря. Предприимчивый Страйк – боец из коренного населения, – благоразумно прихватил не доеденный вчера остаток окорока. Его он тут же применил по прямому назначению, с аппетитом поедая по ходу выполнения приказа. Не смотря на страх, есть хотелось, а себя кормить надо регулярно и вкусно. Марсу показалось, что громко чавкающий боец, позорит маленькое и без того смешное войско, а посему, мудро решив так, он отобрал у Страйка окорок и съел его самостоятельно, без режущих ухо звуков. Страйк не возмущался, есть хотелось, но Марс мог и башку отрубить, тогда поесть уже не получится никогда.

Воины остановились точно там, где им приказали. Суб, больше не разу не оглянувшись, скрылся за низко склонившейся кроной ближайшего дерева. В ожидании возвращения своего временного командира воины обратили свои взгляды на упомянутое дерево. Всё-таки им было интересно, что могло понадобиться ужасному колдуну под деревом. В тяге к собиранию грибов он как-то замечен не был. С минуту ничего примечательного не происходило, кроме того, что Марс доел окорок и кость с ошмётками мяса, любезно вернул прежнему владельцу. Всё-таки сердце у парня было доброе, щедрое. Не мог он без боли в сердце видеть голодного бойца в своём отряде! А раз убивать его нельзя, их и так мало, значит надо дать ему чего-нибудь бросить в область желудка. Затем началось то во, что не поверит ни одни уважающий себя Маг. Дерево дрогнуло, и снизу вверх, начало покрываться изморозью. Очень скоро уже каждый его листочек обратился в белесые ледышки. Всегдашний хруст, в этот раз больше походил на перезвон хрустальных бокалов. Сей перезвон, ласкал слух, был приятен, как ни странно. Секунду дерево стояло в своём хрустальном наряде, вполне мирно. Воины стояли тоже мирно: раскрыв рты. Сие зрелище и завораживало своей красотой и пугало. Послышался глухой удар и с весёлым перезвоном, дерево ссыпалось на землю, солидных размеров кучей, ледяных осколков, полностью скрыв под собой воина. Ещё пару мгновений всё было спокойно. А потом натерпевшимся за последнее время воинам, довелось услышать вой зимнего ветра. К слову, аборигены побелели от ужаса, они не сталкивались с холодным ветром Великих гор. Арийцы болезненно поморщились, воспоминания, навеянные сим звуком к числу приятных, не относились.

Над кучей осколков зародился маленький вихрь, почти прозрачный. Постепенно он рос, становился больше. Но воронка закручивалась подозрительно медленно, настоящим вихрем это быть не могло при всём желании. Впрочем, вихрь на глазах набирал силу. Он вращался всё быстрее и становился более насыщенным в цвете. Он медленно проседал, вбирая в себя осколки дерева. Осколки эти, втянутые вихрем, почти сразу, разбивались в мелкую труху и дождём падали вниз. Но не всё падало. Какие-то серые искорки оставались в чреве вихря и складывались в ниточки, бешено вращались в нём.

Вскоре куча оледеневших обломков, уменьшилась настолько, что стал, виден виновник её создания из останков, безжалостно уничтоженного дерева. Суб-Зеро стоял без движения, чуть склонив голову и скрестив руки на груди. Глаза закрыты, ладони расправлены, вкупе с широко расставленными пальцами образуя два своеобразных веера. Впечатляющая поза. А вокруг него бесновался в конец сбесившийся вихрь. Воины, наблюдавшие эту картину, инстинктивно сжали рукояти своего рубящего и режущего оружия. К слову, убирать его в ножны никто не собирался. События минувшей ночи, убеждали, что этого делать не стоит.

Между тем вихрь действительно несколько утратил стабильность. Гора мельчайшей ледяной пыли, образовавшейся у ног воина, была разнесена резким порывом смерча, в разные стороны. Воинам пришлось отступить, подальше прикрывая лица, пыль врезалась в кожу подобно раскалённым иглам. И вдобавок вихрь начал выходить из "берегов", он пытался втянуть в себя не только осколки покрупнее, но и наших храбрых солдат, новой, к несчастью ещё не созданной Империи. Суб решил покончить с вольностями вихря, а может, это входило в сложное Действие учинённое им. Кто знает? Может, боги, мне же сие не доступно.

Пальцы воина резко сжались в кулаки. Вихрь, будто сие, могло зависеть именно от этого не хитрого движения, немедленно успокоился. Теперь он вращался всё так же, может быть несколько быстрее, но в строгих рамках, не выходя за их пределы. Только пыль, падающая вниз от изничтоженных осколков, продолжала разлетаться в разные стороны. Впрочем, с каждой секундой пыли становилось всё меньше, крошить уже было не чего. Вскоре, земля на которой стоял воин, полностью очистилась и от осколков и от всей растительности вообще. Осталась одна голая покрытая наледью земля и испещренный серыми нитями вихрь. На глазах, уже порядком натерпевшихся воинов, Суб лишился одежды. Всё его тело с головы до ног, покрыло ледяной коркой. Сам воин стал похож на одну из ледяных статуй, в которые он обожал превращать своих врагов. Миг и импровизированный панцирь с треском лопнул, его куски мигом поглотило вихрем и размололо в мелкую муку. Не было сомнений: воин-маг, абсолютно гол. Только вот, посмотреть всё ли у него как у людей или имеются некие анатомические отличия, воинам не удалось. Вихрь стал настолько плотным, что через него всё и фигура колдуна, в том числе, казалось настолько призрачным размытым, что не было ни какой возможности разглядеть какие-либо детали. Только смутные очертания, которые могли быть чем угодно: от скрытых до того, а сейчас расправленных шипастых крыльев, до низкого куста лесной малины, поту сторону смерча. Зато серых нитей в теле воздушной воронки заметно прибавилось. Секунд пять вихрь крутился себе, без всяких видимых изменений. Затем, в одну секунду все нити разом, потянулись своими окончаниями внутрь смерча и там исчезли. Спустя ещё одну секунду, вихрь взвился ещё раз и бессильно опал. Там, где, только что был его центр стоял Суб, широко расставив вытянутые под углом к телу руки. Он снова был в своём излюбленном одеянии, более того оно казалось, абсолютно новеньким, будто только вышло из мастерской портного. Только портной этот обитал не в этих землях – так здесь не шил ни кто и никогда. Правда, изменения в одежде всё же имелись. Густой, ранее, синий цвет жилета, сейчас обрёл неприятный глазу серый оттенок. Казалось, одежду воина кто-то обсыпал пеплом. Зато чёрный обтягивающий костюмчик под жилетом по-прежнему блистал, точнее, темнел, насыщенным чёрным цветом.