Сын Ра, Любящий своего отца, Птолемей IV - Weirdlock

Являясь авангардом, эти роты располагались впереди основных боевых порядков в виде линий, которые при необходимости могли развернуться и в каре, и в колонну, и в стрелковую цепь. В общем, во что угодно.

Сразу же за стрелковой цепью по флангам, разумеется, стояли двенадцать рот линейной пехоты. Это, соответственно, две с половиной тысячи солдат линейной пехоты.

Данные силы выступали в качестве небольшой поддержки стрелковой цепи, то есть, авангарда, при помощи которых можно было бы стремительно развить успех прорыва.

Вместе с авангардом они образовывали первую линию, коя, в сумме, состояла, таким образом, всего из семи с половиной тысячи пехотинцев.

Ну и да, роты линейной пехоты — это, как не трудно догадаться, пехота, обученная сражению в линии (педзетайры). Как не трудно догадаться, линейная пехота действует в линейных построениях, вроде линии из двух шеренг, каре и боевых колонн.

По сути же, линейная пехота представляет собой костяк армии, являясь наиболее многофункциональным средством для достижения любых моих целей. При ней же, к слову, состояла и вся полковая артиллерия.

За ними, в свою очередь, стояло ещё тридцать шестьрот линейной пехоты. Это, соответственно, очередные семь с половиной тысячи солдат линейной пехоты.

Данные силы, таким образом, представляли собой вторую линию и располагались в самом центре построения, прямо перед разрывом между силами поддержки первой линии.

Наконец, в резерве располагались ещё двадцать четыре роты линейной пехоты, а также шестнадцать тяжёлых кавалерийских рот и тридцать две лёгкие кавалерийские роты.

Не считая артиллерийского резерва, в котором находилась вся артиллерия, не считая четырёх пушек, располагавшихся при первой линии, конечно же.

Это, соответственно, ещё пять тысяч солдат линейной пехоты и десять тысяч всадников, из которых две с половиной тысячи — «гетайры», а семь с половиной тысяч — «продрома».

Ну и да, пора наконец-то рассказать о кавалерийских ротах. Итак, есть роты тяжёлой кавалерии, а есть роты лёгкой кавалерии.

Роты тяжёлой кавалерии (гетайры) — это, по сути, инструмент мощнейшего натиска, как и линейная пехота, необходимый для осуществления шоковых ударов по вражеским контингентам, направленных, в первую очередь, на повреждение вражеского боевого духа.

Роты лёгкой кавалерии же (продрома) — это столь же многофункциональное средство разведки, каким являются егери из числа пехоты.

То есть, по сути, продрома — это более дешёвая, но, тем не менее, весьма важная для любого полководца конница, полезная и в разведке, и в организации засад, и в транспортировке донесений, и в битве.

Таким образом, теперь, когда вы понимаете, как устроена армия в принципе, а также как была построена моя армия в данном конкретном случае, я могу приступить к описанию битвы. Которое, к слову, не то чтобы очень длинное.

Итак, сражение началось… со стояния, как и всякое другое генеральное сражение. В результате, оба войска стояли где-то около двух часов в полной тишине, прежде чем Ганнибал всё же решился атаковать мои позиции, естественно, также заранее подготовленные.

Начал он свою атаку, разумеется, с приближения ко мне, и, как только его войско вошло в радиус эффективной дальности стрельбы большинства орудий, они, разумеется, тут же начали стрельбу по его войску.

Последнее, разумеется, было крайне шокировано произошедшим, но всё же продолжило приближение, немного рассредоточившись для уменьшения входящего по нему урона.

Таким образом, он, несмотря на растущие и уже весьма ощутимые потери, приблизился к позициям моих солдат достаточно близко для того, чтобы в бой вступила уже стоящая в авангарде стрелковая цепь.

Постоянный огонь стрелков, разумеется, не расстроил войска Ганнибала, хотя последний был довольно шокирован тем, какой урон они при этом наносят его войску.

Впрочем, к тому моменту, когда враг приблизился достаточно близко для того, чтобы начать непосредственную атаку моих позиций, он уже понёс достаточный моральный и физический урон от артиллерии и стрелковой цепи.

В частности, особый урон был причинён офицерскому составу войска Ганнибала, поскольку они, естественно, шли впереди войска, в то время как моя лёгкая пехота была натаскана ликвидировать, в первую очередь, именно офицеров…

p. s. Извините, забыл выставить правильный таймер у отложенной публикации

Глава 46. Пуля — дура, штык — молодец!

В результате, войско Ганнибала начало колебаться, не желая идти в атаку, чем, собственно, Я и воспользовался, отправив всю первую линию во фронтальную штыковую атаку при массированной поддержке артиллерийского резерва.

Вся первая линия, это, соответственно, двадцать четыре роты лёгкой пехоты и двенадцать рот линейной пехоты. Как уже ранее было упомянуто, в первой линии, таким образом, находилось семь с половиной тысячи пехотинцев и четыре пушки.

Естественно, довершить разгром противника ударом во фланг я отправил шестнадцать рот тяжёлой кавалерии, что, в свою очередь, две с половиной тысячи всадников.

Всего, таким образом, в атаке предполагалось одновременное участие целой половины моего войска — десяти тысяч человек. И нет, не надо считать меня безумцем — я не от своего великого счастья отправил стрелков атаковать гораздо более подготовленного к ближнему бою врага.

Просто так получилось, что к этому моменту практически закончился дымный порох, ведь из-за ошибки хранения пороха на складе, допущенной из-за неправильной оценки климатических условий Иберии, большая его часть, как раз и хранившаяся на складе, за ночь отсырела на влажном тропическом воздухе и стала непригодной к использованию.

В итоге, солдаты имели только тот порох, что хранили всё время при себе, а он, к сожалению, быстро кончился у первой линии, хотя остался у второй.

Собственно, артиллерийский порох тоже подходил к концу, правда, уже из-за ошибок в расчёте необходимого для похода количества артиллерийского пороха.

Так что да, особого выбора не было — к следующей атаке врага, если бы она вообще случилась, армия бы уже лишилась поддержки основной части артиллерии, что, как вы понимаете, даже звучит не очень.

Именно поэтому, в общем-то, и была запущена столь своевременная, но всё ещё безумная по своей сути штыковая атака линейной пехоты, которая уступала врагу количественно и качественно, когда дело шло о ближнем бое.

И, естественно, это было очень рискованно, но… ставка сыграла! Сыграла, потому что моральный дух врага находился буквально на дне и в тот момент он бы побежал даже после атаки едва вооружённой толпы гражданских.

Тем более, что он находился под массированным огнём артиллерии и был лишён значительной части своего офицерского состава, не говоря уже о том, что он изначально был крайне деморализован новостью о бегстве значительной части его кавалерии, традиционно считающейся основным ударным кулаком карфагенской армии.

Так что в тот момент, когда моя первая линия с оглушительным рёвом