Джейн - Ольга Токарева

крик, полный боли и отчаянья. Незнакомка сорвалась с места, побежала в ее сторону, крича во все горло:

— Дашка! Дашка! — Она замерла всего в нескольких шагах от Нэйры, по ее щекам бежали ручьями слезы, а с губ срывалось раз за разом странное имя. — Дашка, Дашка. Жива. Где же ты была все это время! Мы тебя так долго искали, искали, но все было напрасно!

Незнакомка не обращала внимания на потоки слез, в глазах ее была тоска. Наконец она сделала шаг и вплотную подошла к Нэйре. Осторожно коснулась круглого живота, и ее губы расплылись в счастливой улыбке, глаза заблестели от счастья.

— Джейн, у тебя будет маленький. На каком ты месяце!

— На девятом. — Она машинально ответила на вопрос незнакомки, и ее сердце забилось сильней. Что-то смутно знакомое, волнующее было в чертах незнакомки. Но где и когда она могла видеть девушку, Нэйра не помнила.

— Невероятно, ты родишь раньше меня. А кто у тебя — мальчик или девочка?

В ответ Нэйра пожала плечами:

— Не знаю.

— Тебе, что УЗИ не делали?!

— Нет. — Она улыбнулась во весь рот, услышав смешное слово.

— Я так рада, что ты жива. — Незнакомка обняла ее, прижалась.

Нэйра слышала печаль и тоску в голосе, ее рука поднялась, бережно погладив черные и волнистые, короткие волосы незнакомки, успокаивая, жалея девушку. Вдруг та резко отстранилась, в ее глазах вспыхнул испуг: — Зачем ты обстригла свои волосы?!

Нэйра вновь пожала плечами.

— Я не помню.

— Как не помнишь?! И меня не помнишь?!

Нэйра опустила глаза и покачала головой. Незнакомка стояла некоторое время молча, а затем подошла и вновь обняла Нэйру, только теперь прижав ее голову к своему плечу и бережно погладив волосы, приговаривая:

— Бедная Дашка, как же так получилось, что ты ничего не помнишь? Как?! Неужели даже имени моего не помнишь!?

— Нет, — едва прошептали взволнованно ее губы.

Девушка отстранилась от нее и перешла на крик:

— Сашкой меня зовут! Сашкой! Как ты могла забыть все?! Как?!

Мир вокруг изменился, по синей глади воды прошла рябь, солнце заслонила черная туча, воздух вокруг начал сгущаться и мерцать. Девушки огляделись. Сашка схватилась за плечи Нэйры и, тряся, продолжала кричать:

— Родишь дочку, Александрой назови в честь меня! Слышишь — Александрой! Чтобы память между нами осталась. У меня будет мальчик, но я обязательно потом девочку рожу и назову ее в честь тебя — Джейн! Слышишь, Джейн!»

Ее опять охватил липкий серый туман и унес в свои владения, оставив на плечах тепло рук, память от прикосновения незнакомки. В ушах все еще эхом раздавалось — Джейн, Джейн, Джейн…

Нэйра нехотя открыла глаза, с пустотой во взгляде посмотрела в потолок. Сон был таким странным, но настолько реальным, что до сих пор ощущалась сила прикосновений незнакомки. Себя она видела в образе другой девушки, но чувствовала все так по-настоящему, как будто это была она.

Незнакомка ее хорошо знала, имя свое назвала, Александра или Саша. Странное имя, чужеродное какое-то. Она смахнула бежавшие по щекам слезы и с удивлением посмотрела на мокрую ладонь. Оказывается, все это время она плакала вместе с Сашей, но совершенно этого не замечала. Спустив ноги на пол, приложила ладонь к животу, губы расплылись в счастливой улыбке. Только взгляд серых глаз из-под нахмуренных бровей оставался все таким же печальным. Вздохнув, отправилась в ванную провести утренние процедуры и бегом в столовую. Последнее время кушать хотелось неимоверно, целительница сказала, что это нормально, малыш растет и забирает от мамы все питательные вещества.

А потом можно будет выйти в город погулять, времени свободного у нее много. Княжна вернется вечером, дракон подарил Нэйре перстень, и теперь ей не нужно заниматься уборкой комнат — взмахнул рукой, прошептал заветные слова, и чистота кругом.

При воспоминаниях о Редгаре на душе сразу посветлело, стало как-то легко и радостно. Напевая себе под нос песню, Нэйра расчесала свои светлые редкие волосы, заплела косу, больше похожую на мышиный хвостик. Надела платье, покрутилась перед зеркалом, улыбнулась своему отражению, погладила большой округленный живот и отправилась в столовую.

***

Девятый месяц беременности подходил к концу. За этот месяц живот Нэйры еще больше вырос, да и сама она, вышагивая, смахивала походкой на гусыню.

У Катарины тоже в жизни случились большие перемены, она каждый вечер залезала на свою кровать и с восхищением рассматривала небольшое колечко с белым камушком. Княжна теперь была помолвлена с Корнером и вечера напролет мечтала о предстоящей свадьбе. Нэйру она практически не замечала и лишь один раз похвалила, сказав, что в комнатах стало намного чище. На что та ответила, что готовится к рождению малыша.

И в один из дней этот момент наступил. Резкая боль прошлась по всему животу и отдалась в спине Нэйры. Целительница приказала ей, чтобы при малейшей боли она сразу шла к ней. Нэйра взяла приготовленный заранее узелок и отправилась в лазарет академии. Добрая у нее все-таки госпожа, обо всем позаботилась и договорилась.

Нэйра, прежде чем дойти до лазарета, несколько раз останавливалась, чтобы отдышаться от сильной боли внизу живота. Когда она прибыла в нужное место, на глазах выступили слезы радости и облегчения оттого, что она не одна и ей обязательно помогут.

Бергер оказалась удивительной доброй целительницей, она не отходила от роженицы все то время, пока у той были схватки, и облегченно выдохнула, когда через сутки громкий крик новорожденной оглушил палату.

— Нэйра! Ты только посмотри, какая у тебя чудесная девочка! Ничего удивительнее не видела за столько лет. Какой интересный разрез глаз, светлые волосики, темно-серые глазки, а кожа какого интересного оттенка. Любопытно, может, ты питалась чем-то особенным?

Счастливая и уставшая роженица улыбалась во весь рот, она с любовью смотрела на свою дочь и совсем не слушала целительницу. Какая разница, какой у ее доченьки разрез глаз и цвет кожи, главное, чтобы ее Александра была здорова и все беды обходили ее стороной.

Целительница вошла в палату, в которой после долгих родов спала служанка княжны Катарины. Окинув взором мать и дитя, нахмурилась.

«Все-таки не показалось».

Проведя рукой над девушкой и усилив ее сон, взяла на руки ребенка и вышла из палаты. Пройдя в свой кабинет, положила сонную девочку на кровать и стала осторожно разворачивать пеленки, потом провела над ее телом рукой и в удивлении отошла.

— Странно. Такого еще не встречала. И кто