Настойка полыни - Мисс_Дарси

крыла, делая вид, что спит. Профессор Дамблдор сидел за своим столом, сложив перед собой руки треугольником.

— Добрый день, мисс Барлоу.

— Здравствуйте, сэр, — Джейн присела на краешек стула, с трудом отрывая взгляд от астрономической лаборатории профессора.

— Мисс, вы что-то хотели?

— Да, — Джейн очнулась. — Сэр, я хочу сказать, что яд, которым был отравлен Рон Уизли, — это моих рук дело.

Дамблдор удивленно приподнял брови, жестом приглашая девушку говорить дальше.

— Мы готовили на паре по зельям яды, и я выбрала один из самых сложных — парализующий, — Джейн чувствовала, как ее горло сжимается от волнения. — И Драко обманом передал пробирку яда профессору Слизнорту, якобы с заботой о моих оценках. Я не успела запротестовать, а потом и не стала настаивать. Но я должна была это сделать, я должна была убедиться в полном его уничтожении.

Джейн плакала, совсем не замечая этого. Она смотрела на свои ладони, которые вжимала в бедра.

— Из-за меня, моей слабости, чуть не погиб мой друг, сын семьи Уизли, которую я очень люблю! Разве я правильно поступаю, профессор? Зачем хранить тайны, которые могут убить тех, кто мне дорог?!

Директор Хогвартса все еще смотрел на треугольник рук, поглядывая на Джейн из-за своих очков-половинок.

— Мисс Барлоу, прошу вас, успокойтесь. Возьмите салфетку, — он магическим образом передал ей бумажный платок. — Я понимаю ваши чувства, но вы сделали все, что могли.

— Я ничего не сделала, — сдавленным голосом пролепетала Джейн, смахивая слезы.

— Нет, вы пришли и признались. Это уже серьезный поступок. А раз мы знаем, каким точно ядом был отравлен Рон Уизли — мы сможем вылечить его намного быстрее, — профессор улыбнулся. — В том, что вы талантливый зельевар нет вашей вины, скорее заслуга. Просто вы доверились не тому человеку. Любовь — сила, которая нас объединяет, даже если поступки, продиктованные ею, кажутся нам неправильными. Я думаю, Драко больше не станет действовать таким способом.

Джейн посмотрела в синие глаза профессора, которые излучали ум и спокойствие. Девушка ничего не сказала, хотя внутри была с ним не согласна. Но если ее признание сегодня спасет Рона, то большего она не желала. Директор отпустил девушку с горстью кусачих лакриц, которые щипали ей пальцы, когда она положила их в карман мантии.

* * *

Жизнь Джейн с того момента начала собираться в единую картинку — после объяснения с Малфоем она больше не пыталась следить за ним и вообще как-либо обращать на него внимание, а значит и не знала никаких его замыслов, не искала ответы на сложные вопросы. Им просто не по пути. В ее душе образовалась пустота, которую могло теперь заполнить что угодно. Только для этого прошло слишком мало времени. И Джейн ждала, давая себе возможность прожить тяжелую утрату.

Джорджу она так ничего и не сказала: ни про расставание со «слизнем», ни про свои переживания, хотя много вечеров сидела над исповедальным письмом, желая рассказать ему вообще все, что произошло с ней за эти месяцы без него. Но пергамент был скомкан и уничтожен, как и сотни других ее мыслей, так и не дошедших до адресата. Джейн чувствовала, что надвигается нечто ужасное, что жизнь скоро изменится.

Но время шло. Повседневные заботы заставили сознание девушки погрузиться в настоящее. Так как Рон лежал в Больничном крыле весь февраль, в начале марта на его место вратаря пришлось поставить Кормака Маклаггена, который, к возмущению всей команды, вел себя во время матча «Гриффиндора против Пуффендуя» как настоящий идиот. В итоге пробил Гарри череп бладжером. Так команда львиного факультета проиграла с невероятно огромным счетом не в свою пользу.

Джейн и Гермиона часто приходили в Больничное крыло к Гарри. Рон же при их появлении так или иначе привлекал к себе внимание, заставляя Гермиону расплываться в улыбке. При этом Джейн слышала в коридоре возмущения Лаванды Браун о том, что ее Бон-Бон вечно спит, когда она приходит его навестить. Всем было, что скрывать.

А концу марта Рон и Гермиона начали снова разговаривать, в то время как Гарри не мог оторваться от Джинни. Она рассталась с Дином Томасом. Эти танцы друзей читались Джейн как открытая книга, в которой все было так чудесно, что собственное одиночество казалось ей чем-то очень далеким и совсем неважным.

Она успешно сдала испытания по трансгрессии. А также негласный экзамен у профессора МакГонагал по анимагии. Женщина сдержанно улыбнулась успеху своей ученицы:

— Мисс Барлоу, теперь я могу с уверенностью сказать, что вы достигли своей цели, — Джейн в это время летала под потолком в образе сокола. Она опустилась на парту, быстро вернувшись в форму человека. Спрыгнув на пол, девушка засияла.

— Я бесконечно благодарю вас, мэм! — она вдруг замялась, с трудом начиная тяжелый для себя разговор. — Следует ли мне регистрироваться в Министерстве магии в качестве анимага?

— Почему вы задаете такой вопрос? Конечно же, вам следует сделать вашу способность легальной, — заметила профессор, поправив очки. — Хотя в некоторых обстоятельствах это лучше никому не знать.

— Я боюсь, что эти обстоятельства наступят совсем скоро.

— Тогда советую вам держать это в секрете до окончания школы. Вам в целом некуда спешить, — МакГонагал посмотрела сторону. — Только я вам этого не говорила.

— Разумеется, профессор.

После этого вечера их индивидуальные уроки трансфигурации закончились. Когда она, воодушевленная, вернулась в гостиную, ей сообщили однокурсницы, что Гарри Поттер и Джинни Уизли теперь встречаются. От такой новости Джейн медленно села в кресло, на лице застыла глупая улыбка — неужели чудо всё-таки произошло?

========== Совершеннолетие ==========

— Ты к экзаменам будешь готовиться?

— Мы с Гарри идём сегодня к озеру, я не могу, — ответила Джинни, показав язык Джейн.

Девушки сидели на лавочках майским утром. Выходной день выдался приятным: солнце ярко сияло, обдавая студентов живительным теплом. Предвкушение лета. Джейн смотрела на небо сквозь крону дерева, наслаждаясь искусным рисунком ветвей и листьев. Она уже неделю не могла заставить Джинни сесть за подготовку к экзаменам, хотя та сама попросила её о помощи.

— Тогда больше не проси меня помогать, я устала тебя уговаривать, Джин, — выдохнула Джейн, хотя легкая улыбка не сходила с ее лица: — Какое красивое небо!

— Ну, прости, давай вечером?

— Ты хочешь сказать — очень глубокой ночью, когда Гарри устал с тобой обжиматься и пошел спать?

— Именно так, — Джинни сияла ярче солнца: она вполне походила на рыжее воплощение небесного светила. — Ну, ты так безжалостна, как я могу отказаться от встречи с ним?

— Пусть тогда сидит с нами и учит, ему полезно, — хихикнула Джейн.

Девочки ждали Гермиону, которая еле