Последнее наступление Гитлера. Разгром танковой элиты Рейха - Андрей Васильченко

* Pz — танки; StG — штурмовые орудия; SPW — бронетранспортеры.

Несмотря на сложность положения, на следующий день приказы, отданные соединениям, остались неизменными:

1) На позициях 2-й танковой армии 16-я панцергренадерская дивизия СС «Рейхсфюрер» и 1-я народная горнострелковая дивизия должны были начать наступление в восточном направлении. Их первой целью должно было стать взятие Шомодьвара и Ёреглака.

2) 6-я танковая армия должна была вновь попытаться атаковать советские позиции. В качестве первоочередных задач рассматривались наступление с юго-запада и северо-востока на Шаркерестур и ликвидация советского плацдарма у Шар-Эгреша.

3) III танковый корпус (армейская группа Балка) должен был взять высоту 145 и перерезать дороги, соединяющие Шерегейеш, Перкату и Солгаедьхазу.

Тем временем командование 3-го Украинского фронта направляло на советские оборонительные рубежи свежие ударные силы (9-я гвардейская армия и 6-я танковая гвардейская армия).

«Температура до 13 °С выше нуля. В целом тепло и солнечно. Дороги просыхают, по территории можно передвигаться на гусеничном транспорте».

Самым примечательным событием этого дня стал налет американской авиации на Комаром. На этот раз это был уже не символический акт. Во время бомбежки было уничтожено почти 70 % нефтеперерабатывающих предприятий города. Можно было предположить, что данный налет был непосредственно связан с готовящимся советским наступлением. Он был настолько мощным, что ни использование зенитной артиллерии, ни вылеты истребителей Люфтваффе не смогли уберечь столь драгоценных для Гитлера заводов. Германия окончательно утратила свое господство в воздухе.

В сложившейся ситуации уже вряд ли что-то могло изменить обстановку в Западной Венгрии. Наступление на Печ полностью провалилось. Об «урегулировании обстановки на западном берегу Дуная» не могло быть и речи.

Согласно разработанному плану в 9 часов утра дивизия СС «Рейхсфюрер» и 1-я народная горнострелковая дивизия, входившие во 2-ю танковую армию, начали свое наступление в восточном направлении. Им предстояло совершить невероятное — прорваться сквозь хорошо устроенную линию советской обороны, которая, кроме традиционных заграждений, была оснащена обширными минными полями. За целый день этим двум немецким дивизиям удалось вторгнуться в советские позиции на три километра — это был неплохой тактический успех, но отнюдь не ожидаемый стратегический прорыв. Тем не менее командующий 2-й танковой армией генерал де Ангелис продолжал надеяться, что «наступление преуспеет завтра, когда будет пробита первая линия советской обороны».

В этот день частям 6-й танковой армии удалось отразить несколько советских атак на немецкие позиции вдоль канала Шио. I кавалерийский корпус мог только обороняться. 25-я венгерская пехотная дивизия не только не заняла ни одного населенного пункта, но и не могла даже толком держать оборону. По большому счету, теперь венгры были немцам не помощниками, а скорее обузой. В итоге 3-я и 4-я кавалерийские дивизии только 14 марта умудрились отразить восемь советских атак, которые главным образом предпринимались с плацдарма к востоку от Аданда. К слову сказать, во время одной из таких атак было задействовано 15 советских танков.

Советские самоходные артиллерийские установки IX гвардейского механизированного корпуса входят в венгерский город. Весна 1945 года

I танковый корпус СС смог немного расширить свой плацдарм близ Шимонторньи. По сути, это было единственное немецкое соединение, которое продолжало атаковать. Во время одной из атак немцам удалось отбросить части Красной Армии за Шар-Эгреш, но за этим последовало не ожидавшееся наступление II танкового корпуса на Шаркерестур, а еще более ожесточенные советские контратаки. К тому же немцы были почти полностью подавлены огнем советской артиллерии и минометов. Это была уже не артиллерийская дуэль, а исключительно советский огневой шквал. Выбив немецких летчиков из воздушного пространства над Западной Венгрией, советские штурмовики постоянно «утюжили» позиции II танкового корпуса СС.

К этому моменту советское командование нащупало слабые места в немецкой обороне. Так, например, удар по позициям I танкового корпуса был нанесен у села Белшё Сари (между Озорой и Мезё Комаром). Это село удерживалось самыми слабыми подразделениями дивизии СС «Гитлерюгенд». Советским войскам даже удалось кое-где пробиться на северный (немецкий) берег Шио. Впрочем, командование I танкового корпуса не собиралось бездействовать. Дивизия СС «Лейбштандарт», усиленная несколькими батальонами из состава дивизии «Гитлерюгенд», смогла расширить свой плацдарм у Шимонторньи, продвинувшись вперед на два километра до высоты 115. При этом танкистам «Лейбштандарта» приходилось не только наступать, но и отражать советские контратаки. Однако советская артиллерия делала свое дело. Одним из снарядов была уничтожена переправа через Шио, и в итоге немцам вновь пришлось наводить мосты через канал. Можно сказать, что повезло и 23-й танковой дивизии. После трехдневных изматывающих и кровопролитных боев немецким танкистам удалось отбросить части Красной Армии от Шар-Эгреша. Советские войска были вынуждены отойти на другой берег Шио.

Тем временем II танковый корпус СС продолжал вести безуспешные бои за Шаркерестур. Советское командование посылало сюда все новые и новые части. Пехотные части постоянно предпринимали контратаки, поддерживаемые танковыми подразделениями из 10–20 машин. Огромные потери несли обе сражающиеся стороны. Но успех был на стороне Красной Армии — немцев потихоньку вытесняли с плацдарма под Калозом.

III танковый корпус не мог развить наступление и перешел к глухой обороне. Становилось все более очевидным, что операция «Пробуждение весны» провалилась и наступление имеющимися в распоряжении у немцев силами продолжать далее нельзя. Они хотели в одночасье получить все, но не добились ничего.

Чем яснее становилось, что 6-я танковая армия со дня на день начнет отступать, тем чаще взоры командования группы армий «Юг» устремлялись на оборонительные рубежи армейской группы Балка, которая не принимала столь активного участия в операции «Пробуждение весны». Именно в этот день из штабов IV танкового корпуса СС и 3-й венгерской армии стали приходить сообщения о том, что были замечены двигающиеся в сторону фронта крупные советские соединения. Сообщалось о приблизительно тысяче машин с красноармейцами, которые устремлялись к передовой. В штабе группы армий «Юг» предположили, что местом нового советского прорыва должно было стать «венское направление», а именно Татабанья и Мор. Эти выводы подтверждались сведениями, которые предоставлялись немецкой авиаразведкой. Более того, летчики сообщали о еще более грандиозном количестве машин и транспортных средств. Теперь уже ни у кого не было сомнений в том, что со дня на день должно было начаться крупное советское наступление.

В данной ситуации советское наступление могло не просто обрушить, а смести неприкрытое левое крыло армейской группы Балка. Однако Балк в своей характерной манере предпочитал либо строить воздушные замки, либо интриговать, но отнюдь не готовиться к обороне. Он полагал, что наступление будет осуществляться всего лишь силами двух советских корпусов, а потому для отражения их натиска будет вполне достаточно имеющихся сил. По его «оценкам», 6-я гвардейская танковая армия «должна» была действовать на другом берегу Дуная. Когда же стало ясно, что такие неосмотрительные суждения не имели под собой никакой почвы, в армейской группе в пожарном режиме стали мобилизовываться все мыслимые и немыслимые резервы. В итоге под угрозу было поставлено снабжение 6-й танковой армии. Но Балка это мало интересовало. Он, как и прежде, излучал «беспричинный оптимизм». Он наивно полагал, что имеющаяся в его распоряжении противотанковая и зенитная артиллерия могла остановить советские танки.

Между тем командование 6-й танковой армии видело, в какую ловушку могла попасть вся группа армий «Юг». Зепп Дитрих понимал, что маршал Толбухин вряд ли отказался бы от окружения четырех танковых корпусов. В данной ситуации в венгерском котле могли оказаться как минимум восемь немецких танковых дивизий. Если бы стал развиваться подобный сценарий, то более ничто не преграждало бы Красной Армии путь на Вену. В чем-то это напоминало ситуацию 1805 года, когда в сражении под Ульмом войска Наполеона окружили австрийскую армию, вынудив ее капитулировать.

Но осознать серьезность положения в данной ситуации было недостаточно. Командование группы армий «Юг» оказалось перед серьезным выбором: отвести танковые части и тем самым спасти их или же продолжать бессмысленное наступление, как того хотели Гитлер и генералы Верховного командования.