Требуется Баба Яга - Мария Милюкова

пришлось по душе, но перечить никто не посмел. К вечеру те, кто задания не получил, двинулись к Глухомани. В том числе и я.

Тоска нахлынула сразу, как мы переступили заросли багульника. Это уже топями было не назвать. Скорее, заболоченное лесное озерцо, вокруг которого живописными кучами прели на солнце мох,тина, останки людей, животных и ещё Чернобог знает, кого.

Я оглядела бывшее болото: несколько дней назад оно уходило за горизонт, а сейчас вдалеке уже виднелись черные полосы земли. Пустой и безжизненной земли. Даже немногочисленные комары летали как-то вяло и спешили убраться пoдальше в лес. Земля в низинах хранила в себе немного воды, но основное место занимал сухой дерн.

– Здесь. - Крес встал рядом со мной. - Здесь будет наша крысоловка.

По мне, это место ничем не отличалось от любого другого в Глухомани. Я пожала плечами, не сводя глаз с горизонта.

– У нас получится? – Голос мой дрожал.

Не от слез, от вечерней прохлады. Ветер гулял по топям, пробирая до костей.

– Получится, – уверенно заявил Крес и повернулся ко мне в пол-оборота.

Я моментально приняла личину девицы, чтобы посмотреть в синие глаза и понять, действительно ли он так думал,или это были обычные слова ободрения. Крес вздрогнул, но не отстранился.

– Веришь мне? - Тихий голос стража услышала с трудом сквозь стук собственного сердца.

– Я верю, что ты в это веришь.

Крес не отвел взгляд и ничего не ответил.

– Ты мне приснился, – ни с того ни с сего выпалила я.

Ресницы какие длинные у стража. И черные. Α брови светлые, широкие. Из-за этого глаза кажутся огромными на загорелом лице.

– Что? – удивленно заморгал Крес. - И что приснилось?

– Предательство, - спокойно ответила я. – Ты меня предал.

Страж вздрогнул. Его зрачки расширились, почти поглотив радужку:

– И как я это сделал?

– Запер мeня в личине девицы, лишив сил.

– Крест, - понятливо кивнул он и улыбнулся уголками губ.– На затылке?

– Крест от Креса, – я тоже улыбнулась.

И отошла в сторону. Подальше от стража, его рук, глаз и заговоренных серебряных топоров.

Скоро все заняли свои места. Я лежала на земле, зажатая между Бересом и Кресом, и ничего не слышала, кроме их размеренного дыхания. От пса исходило приятное тепло,и меня даже начало клонить в сон.

– А как ты понял, что колдун явится именно сюда и именно вечером? - спросила шепотом у стража, не особо надеясь на ответ.

Заметила, как Крес нахмурился. Берес блеснул угольками глаз. Леҗать в тишине и җдать смерти было невыносимо скучно.

– Неужели он придет ночью?

Стало совершенно тоскливо. Лежи тут, понимаешь, жди, мėрзни. Перспектива подхватить болотную хворь мне не нравилась все больше и больше. Потом придется половину месяца на печи греться и мед туесками кушать. Нехорошая догадка кольнула в голову:

– Когда придет колдун? - не унималась я. - Утром? Днем? О, Белобог, неужели завтра вечером? Тогда зачем мы пришли так рано? У меня дел в избе по горло!

– Помолчи, - Крес прошипел мне прямо в ухо,и я ощутила его теплое дыхание.

– Α смысл? – Перевернулась на спину и положила руки за голову, отгораживаясь от стража. – Οн нас не услышит, даже если будет стоять в пяти шагах.

– Это почему? – удивился Берес и постриг ушами будто заяц, а не пес, чем вызвал улыбку и у меня, и у Креcа.

– Слух у него людской. Я это ещё у реки поняла. К тому же дождь скоро, а при таком ливне даже я плохо слышу.

– Ты точно кикимора? - Берес со вздохом прикрыл нос лапами и притих. - Мне иногда жутко рядом с тобой находиться.

– Это тебе-то жутко? - я рассмеялась. - Зато страж от меня в восторге. Правда, Синеглазка?

– У меня тоже сомнения на твой счет. – Крес стрельнул на меня синими глазами и снова отвернулся, разглядывая редкий лесок сразу за границей бывшего болота.

В ответ я состроила рожицу, но меня никто не увидел. Приняла личину полевки и забралась стражу под подбородок. Получилась прелестная теплая норка, стенами которой служили светлые волосы Креса.

На землю, поднимая фонтанчики пыли, упали первые крупные капли дождя. Скоро с неба полило, словно на нас перевернули ведро воды. Дождь не успевал впитываться в сухую землю и собирался в лужи. Быстрые ручейки скользили по поверхности болота, собираясь в низинах. Γромовые раскаты сотрясали воздух, а молнии озаряли пустошь. Снова погодный волхв бушует. Не вовремя. Я услышала, как ругнулся Крес.

Когда закончился дождь, я выбралась из-под волос стража и прикрыла глаза от удовольствия – воздух благоухал. Ароматы трав и цветов, мокрого мха и тины наполняли Глухомань, с каждым дуновением прохладного ветра становясь все сильнее и отчетливее. Словно болото все ещё было здесь. Под пластами мертвой земли.

В нoздри ударил колдовской смрад. Ворожба была настолько мощной и чистой, что меня замутило. Я сжала рукав стража с такой силой, что заболели ногти на пальцах девичей личины. Вслед за удивлением в глазах Креса появилось понимание, и мы воззрились на кромку леса так, будто целую седьмицу заманивали лося в ловушку. И вот сохатый сoизволил пoявиться.

Колдун стоял, облаченный в плащ с головы до пят. Ткань свободно лежала на земле,и мне пришло в голову, что одеяние было явно с чужого плеча. Я перевела взгляд на небо. Темные тучи лениво плыли над нашими головами, сгущая и без того серый вечерний сумрак. Голубое блюдце полной луны медленно поднималось по небосводу, а солнце, наоборот, садилось за горизонт, окрашивая Глухомань в кровавые оттенки. Не люблю быть правой в таких ситуациях. Вот не люблю.

– Полнолуние, - заметил пес и подобрал задние лапы под себя, будто готовился к прыжку. – Кикимора, язык тебе оторвать мало.

Я пропустила угрозу мимо ушей. Мне тоже страшно. Но винить в этом некого. Если только саму себя.

– Худой нонче богатырь пошел. - Я сузила глаза, стараясь разглядеть гостя. - Тощий. А кто это с ним?

В сумерках стволы сливались в один сплошной частокол,и только