Феномены древней культуры востока Северной Азии - Вадим Попов

Глава № 22

Значение выявления европеоидной археологической культуры Нижнего Амура для понимания этногенеза и образования цивилизационных центров Евразии в неолите

Судя по современным историческим материалам, затрагивающих неолит Евразии и освещающих его культурогенез, у исследователей появилась потребность понимания этого процесса – его механизма. Древние культуры включают многочисленные элементы его: письменные знаки – праруны, руны, литерные руны, эмблемы, символы, орнаменты, петроглифы, статуэтки, набор божеств, обряды, мифы, орудия труда и охоты, жилища и др.

У исследователей существует два подхода к изучению культурогенеза: моногенетический и полигенетический, которые, однако, существенно стеснены в возможностях решения его вопросов. Как результат этого появилась и третья гипотеза, примеряющая эти противоположности. Её предложил В.Д. Косарев – исследователь древних знаковых систем. Он назвал её «палеоконтактный мультирегионализм».

Эта концептуальная позиция предполагает, что культурная эволюция шла в ряде регионов относительно самостоятельно, однако никогда не была полностью изолирована. Культура т. о. развивалась в них самостоятельно и одновременно на общей основе. При этом существовала и диффузия и конвергентность культурных явлений, хотя они не были определяющими.

Появление некоторых общих (универсальных) символов в т. ч. и графических, а затем и рун, автор связывает с общим психогенезом пралюдей, рождающим общие для них материальные и духовные потребности. Это обусловило базовое единство письменных систем всей планеты, отмечая, что это касается, в основном, знаков геометрического характера. В этом и состоит суть конвергенции – сходное, но независимое образование знаков.

Он выделил универсальный репертуар знаковой символики, большинство или некоторые элементы которого можно найти практически во всех письменностях, которые не могли быть, якобы, связаны между собой, что противоречит моногенетической концепции. Учёный выявил обширный корпус прарун, рун палеолита, мезолита, неолита аналогичных или даже идентичных современным знакам трёх алфавитов Евразии – греческому, латинскому, кирилличному, а также слоговому письму и китайскому иероглифическому.

Косарев создал классификацию письменных знаков древности, где выделил праруны, руны и литерные руны, а так же сгруппировал их по хронологии. Он развенчал представления старой парадигмы, что письмо было изобретено лишь однажды в Месопотамии, и все последующие системы письма были ответвлениями от этого истока. По логике этой устаревшей доктрины «китайская, индуиская письменности развились из ближневосточных прототипов». Сюда он так же отнёс письмо Египта, долины Инда, знаки культур Винча, Лепенского Вира, трипольской культуры, македонско-болгарские руны, символы эпохи Дзёмон, руны острова Итуруп и др.

Он определил т. о, что рунические знаки, как и письменность возникли и распространялись не из единого центра, а регионально, т. е. очагово во всей Евразии. Понятно, что это касается и других символов, эмблем, орнаментов и вообще культурогенеза, который в свою очередь тесно связан и с этногенезом. При этом учёному ничего не оставалось, как признать полигенетическую концепцию происхождения человека разумного, т. е появление его одновременно в самых различных регионах планеты.

Однако на данном этапе генетикой признано, что человечество имело в своём начале только одну родительскую пару, т. е. антропогенез всё же был моногенетическим. Но этногенез по определению мог быть только полигенетическим, учитывая шеститысячный отряд различных этносов планеты, который не мог образоваться в одном центре и тем более единовременно. Значит этот процесс происходил в разных регионах, а с ним, очевидно, был тесно связан и культурогенез с вызреванием к неолиту центров древних цивилизаций, артефакты которых можно интерпретировать сегодня, а по ним создавать представлении об этносах или предэтносах оставивших их.

Исторической наукой давно замечено удивительное совпадение или тождественность символов, орнаментов, топонимов в разных уголках планеты, что уже не принято считать чем-то необычным. Б. Мойшезон заметил: «Когда два явления вдруг обнаруживают перед нами совпадение нескольких свойств, то трудно отделаться от мысли, что такие совпадения имеют общую причину, что за ними кроется нечто таинственное и важное, не лежащее на поверхности».

Эту тайну по своему раскрыл крупнейший исследователь древних знаков и символов А. Голан, который справедливо указал, что единственным средством проверки, при анализе исторических событий является перечисление разного рода совпадений, особенно многократных. И таким образом, по его мнению, доказывается правильность дешифровки письменных документов, генетическое родство языков и археологических культур. Дополняя его, следует сказать, что и родство этносов – носителей этих культур и языков, которые, очевидно, должны иметь для этого не только общее мировоззрение, религию, но и близкородственную связь, для того чтобы сохранилась преемственность речи и элементов культуры – символов, знаков, орнаментов, хотя этносы могли существовать и на отдалённых территориях.

В неолите повсеместно происходило переселение племён. Присутствие альтернативных верований и воинственных этнических образований на пути переселения могло существенно ограничивать языковой и культурный обмен между ними, да и само переселение. По-видимому, процесс переселения происходил многоэтапно, медленно, с созданием новых археологических культур. Но не исключено, что переселение отдельных племён могло происходить и достаточно быстро с одного региона планеты в другой. В первом случае символика, полученная переселенцами на первичной родине, претерпевала значительные изменения – она терялась, приглушалась, заменялась и изменялась до неузнаваемости, хотя ничтожная часть могла и сохраняться.

В случаях достаточно быстрого переселения в течение нескольких лет или десятилетий символика, видимо, и сохранялась, и могла приобретать инвариантность с ещё более сложной и оригинальной семантикой, чем изначальная. Выявление таких тождественных вариантов символики в отдалённых уголках планеты всегда многозначительно, загадочно и на первый взгляд невероятно. Очевидно, такое было возможно только в среде родственный этносов, имеющих общее мировоззрение и религию.

В некоторых случаях родство этносов учёными аргументируется, в других его отсутствие научно не доказывается, а принимается за аксиому. Например, следует ли доказывать отсутствие этнического родства между европеоидами и северными нижнеамурскими монголоидами – нивхами и нанайцами? Понятно, что в рамках существующей невнятной парадигмы механизма этногенеза, не следует. Но что делать, если символы неолита Нижнего Амура в большинстве своём тождественны символам Западных регионов этой эпохи – Ближнего Востока, Европы, Передней Азии.

Академисты выбрали проверенные способы игнорирования этого факта – замалчивание и ложную интерпретацию символов. Более того, нижнеамурская символика ими всячески камуфлировалась под шаманскую – верования северных монголоидов. Такие совпадения академическая наука объясняет сходством условий проживания этносов, постулатом конвергенции, общностью человеческой психологии (В.Д. Косарев), случайными совпадениями.

В своей книге «Миф и символ» А. Голан легко расправился с такими утверждениями. По его мнению это положение ничем не доказано, т. к. тождественные абстрактные изображения (символы) разных народов не имели объективного мотивирования. А единство человеческой психики должно распространяться не только на тех, кто создавал тот или иной символ, но и на тех, кто теперь их расшифровывает, иногда почему-то с большим трудом, не проявляя единства психологии. А постулат конвергентности не обоснован даже на уровне гипотезы, и с этим нельзя не согласиться. Как считает Голан, это пример мифологического мышления, где кажимость считается истиной, основывающейся на вере, не нуждающейся в доказательствах. Предпочтение А. Голан отдал диффузии идей по планете, которой, однако, могла препятствовать, если не враждебность, то во всяком случае отчуждённость различных этносов – военная и религиозная. В тоже время учёный считает, что символы даже при различных верованиях этносов не относились к области идеологического разобщения и представлялись позитивными. Они, будучи однажды изобретёнными, якобы, стали достоянием всего человечества, не останавливаясь перед географическими препятствиями и этническими барьерами. Диффузия, по его мнению, происходила из единственного цивилизованного центра – Ближнего Востока, населённого предками мудрых евреев. Но так ли это?

Похоже, что это тоже пример мифологического мышления самого А.Голана. На примере символов неолита Нижнего Амура трудно представить, что тунгусо-маньчжурские племена – предки нанайцев могли использовать в своих шаманских верованиях такие западные символы, как свастика, «Рога барана», «Священная триада», трикветра (трискелион), божественное сияние над головами богов и др. Такое противоречие сводит на нет концепцию диффузии позитивной символики, равно и других знаков и языка в разноэтнической среде. Что же тогда остаётся? Остаётся нечто «таинственное и важное, не лежащее на поверхности», как считал Б. Мойшезон.