Странный приятель – 3 - Егор Чекрыгин

— О Боги!!! — Лицемерно испуганно воскликнул Готор. (Ренки едва сдержался, чтобы не заржать). — Надеюсь, бесценная реликвия не пострадала?

— Я еще не знаю! — Ответил Торб. — Как раз сейчас иду к декану, куда доставили отобранный у студентов котел, чтобы участвовать в осмотре.

— Хм… А ведь это возможность удостовериться не только в сохранности вещи. Но и…

— Знаю… — Переходя на заговорщицкий шепот, ответил профессор. — Только не стоит болтать об этом вслух. Вы, это сразу видно — человек не слишком искушенный в интригах, что происходят в этих, с виду таких спокойных стенах. Однако, поверьте мне — если подобный слушок дойдет до ушей некоторых моих коллег — им ничего не будет стоить, обвинить меня, если не в краже, то в прямом пособничестве студентам. …Тем более, что я, прошлой ночью, засиделся допоздна у себя в кабинете, и возможно находился в здании, в то время когда произошла эта кража! Так что — Тсс!!!

— Я все понял… — Таким же трагичным шепотом, ответил Готор. И добавил уже обычным голосом, переходя на неестественно нейтральный тон. — А кстати, мы вот уже два дня не видели нашего почтеннейшего Йоорга. Вы не знаете, где бы мы могли его найти?

— Конечно в Хранилище! — таким же фальшиво нейтральным тоном, ответил профессор, старательно подмигивая Готору и Ренки. — Изучает нашу коллекцию образцов узелкового письма Первого Храма. Сами понимаете — одно дело увидеть их перерисованных чужой рукой, и совсем другое — изучить самостоятельно.

И кстати — если пойдете туда сейчас — захватите ему какой-нибудь еды. Я вчера угощал его обедом. А про ужин, честно говоря, забыл. Мне пришла в голову одна идея, о необязательности диакритического знака из двух точек над буквой «Ё», в самых ранних образцах классического имперского письма. Я знаете ли, неоднократно встречал образцы написания и с точками и без… Думаю, вы понимаете, что это может стать настоящим переворотом в нашем представлении о языке?! Например — родовое имя благородного оу Дарээка, могло ранее звучать как «Дарёёка» или «Дарёэко». Ведь как известно прошедшая в третьем тысячелетии реформа письма, почти повсеместно заменила написание удвоенного «е», удвоенным «э», посчитав что это гораздо лучше передает звучание…

— Хм… почтеннейший… — Прервал речь профессора Готор. — Боюсь, мы бессовестно злоупотребляем вашим вниманием. Как бы захватывающе не было бы мне послушать про ваше новое открытие… Однако — вы, кажется, куда-то направлялись? …И можете опоздать!!!

— Да! Вы абсолютно правы! — Встрепенулся профессор, и еще раз заговорщицки подмигнул Готору. — Побегу осматривать Котел. Ведь это возможность, выпадающая раз в сотню лет, и было бы глупо ее упустить!

— Эй… А что это он там говорил про мое имя? — Слегка возмущенно спросил Ренки, когда профессор удалился на достаточное расстояние. Мой род известен с незапамятных времен, и…

— Тогда тебе незачем беспокоиться… — Махнул рукой Готор. — Такое благородное имя, какими-то там точками не испортишь. …И между прочим — он абсолютно прав — точки над «ё», писать вовсе не обязательно. Но сейчас, полагаю, нам и правда надо навестить нашего почтеннейшего Йоорга. Особенно учитывая, что он не ел со вчерашнего обеда.

Помимо чистого гуманизма — мне еще понадобиться его помощь в поисках Амулета, и было бы нехорошо, коли он начнет падать в голодные обмороки, именно сейчас, когда мы, возможно, находимся на самом пороге открытия!

Закупив в ближайшем кабачке обычный «студенческий» перекус, состоящий из куска мяса меж двух слоев хлеба, (удобно жевать на лекциях), и спросив дорогу — друзья отправились в Хранилище Университета Мооскаа.

— Кстати. — Спросил Ренки. — А ты не боишься, что профессор Торб, прочтет надписи на котле, и сам отправится на поиски?

— Их не так-то просто прочесть… — Ответил Готор. — Мало того, что язык падонкаффский, так еще и сам котел, за долгие годы успел изрядно покрыться патиной. (Кстати, надеюсь с желудками студентов, пившими из него вино, все будет в порядке). Хорошо, я догадался захватить с собой тонкой бумаги и карандаш. А то бы тоже остался в дураках.

Увы, но и так — часть текста утрачена. Однако, есть несколько наметок. Но тут нужна помощь знатока.

— Прошу прощения судари, но вход запрещен!

У дверей большого здания Хранилища, стоял стражник, и с самым решительным видом, преграждал дорогу всем, желающим посетить сей храм науки.

— Э-э-э… Собственно говоря, нам туда и не надо… — Вежливо ответил Готор, в то время как Ренки навис над стражником, положив руку на эфес шпаги и свирепо хмуря брови. — Мы пришли навестить нашего знакомого — почтеннейшего профессора Йоорга из Университета Западной Мооскаа, и передать ему его завтрак.

— Боюсь, это никак не возможно… — Осторожно косясь на Ренки, ответил стражник, с уже куда меньшей решительностью

— И почему же? — Спросил Готор, при этом в его пальцах вдруг появилась, и ярко засияла на солнце золотая монетка.

— Скажу вам по секрету, судари… — Резко меняя тон с решительного, на доверительный, пояснил стражник. — У нас тут сегодня большой переполох — украли бесценную реликвию. И ваш знакомый… попал в неприятности… Сегодня рано утром, стража заметила его ходящим по кампусу в неурочное время, и задержала вместе с остальными безобразниками.

— Вы посмели арестовать уважаемейшего профессора Университета Западной Мооскаа, одного из величайших специалистов по древним языкам, гостя вашего Университета? — Гневно воскликнул Ренки, и его клинок вышел из ножен примерно на пядь. Подобное обращение со столь уважаемым человеком, и правда было вопиющей бестактностью, так что гнев Ренки был искренен.

— Со всем почтением задержали, судари… Со всем почтением… — Быстро забормотал стражник. — Мы ведь тоже… не того… Мы при Университете службу несем, порядок понимаем. Просто ить… такое дело!!!

— Хм… И где мы можем найти нашего друга? — Оборвал его, так же нахмурившийся Готор, которому была неприятна мысль, что уважаемый профессор попал под раздачу, из-за его проделок.

— Дык вон… — Указал стражник куда-то в сторону. — Вон там вон Университетский карцер, тама нынче все они.

— Не собирался я тут светится лишний раз… — Задумчиво сказал Готор, когда они подошли к указанному зданию, прислушиваясь к доносящемуся из-за дверей гомону. — Но профессора выручать придется. …Продолжаем играть благородных болванов. Побольше ора и хватания за шпаги. …Но и переусердствовывать не стоит — стражники нынче на нервах!

Помещение, в которое они вошли, было разделено на три части… Вернее — две части, отделенные решетками, и коридор между ними.