Опасная связь - Анна Джолос

— Упала… в обморок? — уточняю удивленно.

— Да.

— Почему?

— Ежу понятно, потеряла много крови. Мы же не знаем, что конкретно повредил нож, — умничает Свечка.

— Если бы ты сразу оказала помощь… — парень поворачивается к ней.

— Знаешь что, Илья! — перебивая, взрывается она. — Я не обязана латать твою малолетнюю подстилку!

— За языком следи!

— Подстилка здесь ты! — хочется орать, но на деле, наверняка, выходит не очень громко.

Внезапно раздается трель дверного звонка. Илья спешит в прихожую.

Не знаю, кто там. Мне в данную минуту абсолютно плевать, мы со Свечкой заняты тем, что зеркально отражаем взглядами обоюдную ненависть. Всепоглощающую, лютую и непримиримую.

Дать бы ей по морде! Овца! Кто из нас подстилка — вопрос точно спорный.

— Мы снова вместе, — задирая нос, намеренно лгу. Главное ведь что? Сделать вид, будто так и есть, а там уже дальше как-нибудь разберемся.

— А мне показалось, что ты ему больше не нужна.

— Тебе показалось, — прищуриваясь, подчеркиваю холодно.

— Да неужели? — как-то уж чересчур самодовольно ухмыляется и вздергивает тонкую бровь.

Ох и раздражает ее реакция! Что это еще за скептическое «неужели»?

— Он со мной. Усекла? — повторяю я зло.

— Мы обе знаем, что это ненадолго, — уверенно заявляет она, забирая дутую куртку со спинки кресла.

— Сюда проходите.

Я как раз собираюсь уточнить, с чего бы она так решила, но в комнате появляется Паровозов, а за ним следом и люди в белых халатах.

Поверить не могу в то, что он вызвал скорую! Я же просила этого не делать!

— Здрасьте, — формальности ради безэмоционально произносит тучная женщина, весьма недоброжелательная на вид. — Как вижу, в сознание барышня пришла. Что тут у вас вообще? Степ, глянь, а я пока бумажки заполню.

— Лады, — молодой врач с чемоданчиком в руках присаживается на стул.

Я в этот момент беспомощно смотрю на Илью. Как на самого настоящего подлого предателя. Не меньше.

Они сейчас все оформят, заберут меня в больницу, вызовут полицию и конец мне! До отца дойдет по-любому! Он покажет мне Кузькину мать. Ох, устроит…

— Так-с… милочка, имя, фамилия, отчество, год рождения, — усевшись в кресло, гундосит женщина. — Че у нас там, Степ, напомни, — чешет лоб кончиком шариковой ручки.

— Ножевое ранение, — буднично отзывается тот.

— Так-с…

— Слышь, мать, разговор есть, — обращается к ней Илья, совершенно точно заметив слезы, выступившие на моих глазах.

*********

Выдыхаю только тогда, когда остаемся в квартире одни. Перенервничала я ужас! Тетка-врач такой жуткой скандалисткой оказалась! Орала сиреной на всю квартиру. Правда ровно до тех пор, пока не увидела возмутившую ее взятку. Немаленькую, надо сказать, сумму…

Занятно. Как-то сразу громкость поубавила и явно призадумалась. Велела напарнику внимательно оценить мое состояние и риски, а потом уже дала добро на то, чтобы парень провел хирургическую обработку раны с наложением швов. Что, вообще-то, не практикуется, как она сказала.

— Что в бумажках написали? — спрашиваю, едва Паровозов заходит в свою комнату, куда сам же меня переместил.

— Высокую температуру и что-то еще, — кладет пакет на стол и раздевается.

Уже успел проводить бригаду фельдшеров и смотаться в ночную аптеку, находящуюся в соседнем доме.

— Точно? Не сообщат в полицию, как думаешь?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Нет.

Выдыхаю.

Вообще, они решили, что это Илья ударил меня ножом. Якобы бытовые конфликты в наши дни сплошь и рядом.

Особенно я подофигела, когда женщина отправила Паровозова за водой на кухню, а сама, наклонившись ко мне, стала шепотом выпытывать, точно ли это не он меня пыранул. Мол поехали с нами, все расскажешь ментам. Его посадят.

Я, естественно, от этой версии словила шок. Пришлось срочно убеждать их в том, что это — бред полнейший. Что на меня напал алкаш у клуба, в который я пошла назло парню и без разрешения строгих родителей.

Поверили вроде, но мне кажется, пронесло только потому что я совершеннолетняя. В противном случае точно бы ничего не получилось.

— В больницу надо было ехать, — опять заводит свою шарманку.

— Не начинай, пожалуйста, — раздраженно цокаю языком.

— Хера ли не начинать? — бросает он недовольно. — Тебе по-русски сказали, что нужна капельница.

— Это в идеале. А так… у нас есть все необходимые таблетки и уколы, — прислоняюсь щекой к подушке.

Честно говоря, лежать в его кровати — сплошное мучение. Я же все-все помню, до мелочей. Но беда не столько в этом, сколько в том, что я мастерски умею себя накручивать. Например, представляя с ним Свечку.

Противно, если… было и с ней. Здесь.

* * *

— Жаловался значит?

— Не понял… — хмуро взирает на меня исподлобья.

— Откуда Свечке знать, что я называла тебя и ребят социальным дном?

— То есть ты решила, что я обсуждал наши отношения с Леной? Ты серьезно, Харитонова? — глаза на выкате. Бычится тут же.

— А как объяснишь-то? Тот факт, что она в курсе… — внимательно наблюдаю за его реакцией.

— Я тебе баба, что ли? Перепутала?

— Поясни тогда, если не в тягость!

Поджимает губы, закатывает глаза.

— Ну…

— Сидели как-то все вместе вечером, у Черепа была днюха, — убирает руки в карманы спортивных брюк. — Кое-то из пацанов невзначай напомнил о тебе. Вроде как видел где-то.

— И? — нетерпеливо подгоняю его я.

— Выразил свою радость относительно того, что мы разбежались. Типа не подходим друг другу. По статусу, — делает паузу и криво усмехается. — Предложил найти «бабу попроще».

Динамит, стопроцентно!

— Я в ответ по пьяни обронил эту фразу. Мол да, социальное дно, куда мне. Не потяну.

— И Лена поняла, что это я тебе сказала? — в горле встает ком. Мне крайне неприятно вспоминать тот вечер и тот наш с ним разговор.

— Наверное, поняла, — отвечает он равнодушно. Достает из шкафа второе одеяло, но направляется… нет не ко мне, а к двери.

— Ты опять с ней спутался, да? — бросаю в спину, ощущая, что безнадежно утопаю в ревности и отчаянии.

Тяжелый вздох.

Щелчок выключателя.

Гаснет свет.

— Спи, Сань.

Спи. Спи! Спи?

Уходит, оставляя меня одну.

Серьезно?

Ну все понятно. Все мне понятно! Предельно ясно! Не сомневалась и секундочки!

Отворачиваюсь к стене, аккуратно переместив штопаную ляжку.

Спи.

Так значит, да?

Шмыгаю носом. Очень стараюсь сдержать рвущиеся наружу слезы, но им абсолютно по фиг на мои пожелания. Вон они брызнули из глаз от всеобъемлющей обиды. Текут будто кислота по щекам. Жгут кожу.

«А мне показалось, что ты ему больше не нужна» — всплывают в памяти слова самоуверенной Свечки. И взгляд еще этот!

Точно спутались!

Ненавижу его! Ненавижу ее! Их обоих ненавижу!

Резко поднимаюсь с подушки. Не могу тут лежать. Не хочу! Уж лучше вообще с ним не