Большая Охота - Дмитрий Янковский

– Всем занять места! – скомандовал Борис. – Катя, на пульт управления затоплением!

– Есть!

Я нырнул в люк вслед за Ольгой и занял место в кресле. Док по боевому расписанию должен был находиться в стрелковом комплексе вместе с Катей. На симуляторе он не показал особых снайперских качеств, но отличался зоркостью, вниманием и спокойствием, что, теоретически, могло сделать из него хорошего корректировщика. Насколько нам вообще был нужен корректировщик – вопрос спорный, поскольку Катя имела все необходимые приборы для обнаружения целей. Но Борис уверял, что во время ожесточенного боя основному стрелку некогда будет смотреть на экраны радаров и сонаров, ему бы с прицелом управиться. Так что в необходимости целеуказания он не сомневался нисколько, ссылаясь на свой боевой опыт.

Саймону было велено не выходить из каюты и находиться все время на связи и в пристегнутом состоянии, чтобы не получить травмы во время маневров. Мы с Ольгой и Борисом пристегнулись к креслам в ходовой рубке – она за капитанским пультом, а мы за штурвалами управления. Оставалось ждать, когда Катя даст команду машинерии тоннеля на отсроченное затопление и тоже займет свое место в корабле.

Она управилась быстро. Я увидел на основных ходовых мониторах, как задвигаются герметичные ворота тоннеля. Затем, минуты через три, красный цвет шлюзового индикатора сменился на зеленый, и Катя доложила, что находится на борту.

– Приготовиться к выходу! – скомандовал Борис. – Стрелкам не расслабляться! Катя права, с водой может затянуть какую-нибудь гадость.

На мониторах заднего вида я увидел стремительно приближающуюся волну с пенными бурунами.

– Тряхнет, – предположила Ольга.

Но нас не тряхнуло, только индикаторы нагрузки на винтовые лопасти показали, насколько сильным напором шарахнуло в батиплан.

– Все агрегаты в норме, – доложил я. – Затопление в штатном режиме.

Очень скоро тоннель залило до самого верха. Я включил задний радар и сонар, предназначенные для движения на реверсе винтов, к тому же после включения бортовых прожекторов на мониторах вполне прилично прорисовались стены.

– К старту готов, – доложил я.

– Старт разрешаю, – кивнул Борис.

Я чуть продул основные балластные цистерны, немного увеличив плавучесть, и мы без проблем оторвались брюхом от платформы.

– Только не гони пока, – предупредил капитан. – Даже если будет такая возможность.

– На реверсе не разгонишься, – пожал я плечами.

– Ну и славно.

Я дал самый малый назад, и мы тронулись с места. Винты тянули мощно, мне сразу понравился и ход корабля, и то, как уверенно он держался в пространстве. Ни крена на старте, ни тангажа. Проектировщики постарались на славу.

– Как себя ведет наша скотинка? – спросил Борис.

– Более чем, – ответил я. – Баланс отличный. При запуске винтов никаких отклонений по осям координат. Точный ход в заданной плоскости. Думаю, что на такой машине можно высший пилотаж показывать. Я на симуляторе кое-что разучил.

– Смотри мне! Не угробь нас на первом же выходе.

– Не дрейфь! – ответил я тем же словечком, которое не раз слышал от него.

Борис улыбнулся, но ничего не сказал. Я дал малый назад, потом средний. Быстрее разгоняться не было смысла. Мы хоть накануне и проезжали на машине до самого конца тоннеля, но все же всегда надо рассчитывать на закон подлости и неожиданные препятствия. Я поглядывал в основном на экран сонара, на нем заранее можно было заметить опасность, буде таковая возникнет.

Мы продвинулись по тоннелю примерно на треть, когда по внутренней связи прозвучал голос Дока:

– Неопределенная цель на радаре! Малоподвижная, не массивная.

– В Каталоге что-нибудь похожее есть? – спросил меня Борис.

Он обратился ко мне не потому, что Каталог составлял мой отец, а потому что знал: я изучил Ольгины записи досконально. К тому же я с ней много общался, а она создавала электронную версию Каталога.

– По параметрам может быть молодая мина. Торпеды малоподвижными не назовешь.

– Опасно?

– При близком контакте.

– Стрелкам. Уничтожить цель! Заодно пушку опробуем в деле.

Через несколько секунд на задних мониторах я увидел шесть метнувшихся в темноту гарпунов, за которыми оставались кавитационные вихри и следы из мельчайших газовых пузырьков.

– Цель поражена, – вскоре произнес Док. – Катя пробила ее двумя гарпунами. Детонации не было.

– Сколько до цели? – спросил Борис.

– Метров семьсот.

– Отличный результат! Андрей, чуть сбавь ход. Хочу посмотреть, что это было и что от него осталось.

Я перешел на малый. Батиплан под водой и на винтах вел себя очень устойчиво, что меня очень радовало. Я был готов и к худшему. А тут – фактически идеальный ход. Что будет на маршевых двигателях, не ясно, но на винтах можно и разогнаться прилично, и маневрировать лихо.

Вскоре на экране сонара проявился посторонний предмет. Но под водой любой предмет – цель. Тут не до красот, понятное дело. Я свел оба задних прожектора в одну точку, чтобы высветить пространство получше. На мониторах теперь можно было разглядеть какие-то бурые ошметки в количестве двух штук.

– Точно мина, – определил я, основываясь на рисунках отца. – Совсем молодая, вылупилась неделю назад.

– Гарпунами разрубило, – довольно сообщила Катя. – Полость вскрыло, нитрожир наружу. Значит, о детонации можно сильно не беспокоиться.

– Это можно проверить только опытным путем, – не согласился Борис. – Может быть, раз на раз не приходится. Наверное, стоит эти фрагменты взять на борт. Док? Ты готов выйти?

– Да без вопросов! – бодро ответил кок. – Три минуты дашь снарядиться? Через пять я снаружи.

– Годится, – кивнул капитан. – Стоп машина!

Я остановил винты и положил батиплан в дрейф. Хотя реального дрейфа тут не было по причине отсутствия течений. Док снарядился действительно бодро. Отработали индикаторы прохождения шлюза, и я увидел бывшего повара снаружи. Он брезгливо осмотрел плавающие куски биотеха, подобрал оба и потащил на борт. Когда шлюз прокачало, мы втроем не выдержали и рванули к кессону.

Док снимал аппарат с очень довольным видом.

– Вон ваш трофей, – кивнул он в сторону люка.

Там распластались в луже воды два куска мясистой плоти, покрытой коричневой шкурой.

– Саймон! – позвал в микрофон гарнитуры Борис. – Срочно прибыть к шлюзу!

Через минуту врач уже был на месте.

– Сможешь сделать из этого препарат? – спросил у него капитан.

– Конечно. Но не здесь, на базе.

– Отлично. А до базы сохранить можно?

– Да. У меня в каюте есть ультрафиолетовый излучатель. Он предотвратит разложение. Дней пять у нас есть.