Расшифрованный Булгаков. Тайны «Мастера и Маргариты» - Борис Вадимович Соколов

В «Обрядности вольных каменщиков» был подробно описан ритуал посвящения в различные степени масонства: «Обрядность трех низших степеней, т. е. иоанновского масонства, была несравнимо проще обрядности всех остальных степеней. В степенях иоанновского ученика, товарища и мастера преобладала символика этических начал вольного каменщичества, начал равенства, братства, всечеловеческой любви и непротивления злу. Обрядность высоких степеней, т. е. андреевского или шотландского масонства (флаг Шотландии включает в себя крест св. Андрея, патрона этой страны. – Б. С.), символизировала борьбу за идеал силою, славу мученичества за идею, нещадную жестокость к врагам и предателям». А вот как выглядел обряд посвящения ученика в статье Соколовской: «В иоанновской ложе первой ученической степени лазурь тканей и золото символических украшений ласкали взор. Стены затягивались голубыми тканями, подвешенными на золотом шнуре, связанном большим кафинским узлом, как раз на самой середине стены, обращенной к востоку. Тут же, на востоке, на возвышении о трех ступенях был престол, масонский жертвенник, а за ним кресло управляющего ложею. На престоле лазоревое шелковое покрывало с густою золотою бахромой. Балдахин, осеняющий престол и кресло великого мастера также голубого шелка, испещренного золотыми звездами, среди коих, в сиянии ярких золотых лучей, сверкает треугольник со священным именем Великого Зодчего Вселенной. На престоле раскрытая Библия у первой главы от Иоанна. Обнаженный меч, золотой циркуль и наугольник резко выделяются на потемнелых листах святой книги; меч положен первым; он словно не допускает страницам перевернуться, закрыться.

Деревянные кресла и стулья крыты белым лаком: они обиты лазоревым бархатом для Великих Мастеров и белым атласом для прочей братии. В ложах с очень ограниченными денежными средствами ткани бывали проще или даже вовсе заменялись окраскою дерева в соответствующие цвета. Столы должностных лиц покрашены голубой краской и форма их треугольная. На полу, посреди ложи, разостлан символический расписной ковер (подобный упомянутому выше в связи с легендой об убийстве Хирама (Гирама). – Б. С.). В золоченых треугольных трехсвечниках зажжены девять желтых восковых свечей. Светильники озаряют мягким светом восток, юг и запад; северная часть залы – в полутьме. Большая шестиконечная звезда спускается с потолка над ковром; она из золоченой бронзы; цепь, на которой она подвешена, также густо позолочена, матовая, с блестящими острыми гранями ромбоидальных звеньев. На братьях голубые камзолы и белые кожаные запоны, крошечные каменщичьи железные лопаточки подвешены на белых ремешках к третьей петле камзола, у всех руки в белых перчатках. Управляющего мастера отличает голубая шляпа, украшенная золотым солнцем или белым пером. Запон его подбит и обшит голубым шелком, на запоне же нашиты три голубые большие розетки. В петлице камзола, на голубой ленточке золотая лопаточка; на шее, в знак власти, – ключик слоновой кости и в знак подчинения орденским законам – золотой наугольник. В правой руке его – круглый молот белой кости.

Каким же образом совершался прием профана в ученики иоанновского масонства?

«Возымевший настоятельное желание соделаться вольным каменщиком», изъясняют масонские уставы, должен был заручиться рекомендацией кого-либо из членов той ложи, в которую он желал быть принятым, и через его посредничество подать о том просьбу управляющему ложей. Просьба вручалась рекомендующим не с глазу на глаз мастеру стула, а в присутствии братьев, когда после окончания работ в ложе обносилась так называемая кружка-предлагательница, куда опускалась просьба. По открытии предлагательницы все просьбы и заявления прочитывались секретарем во всеуслышание и, если случалось заявление о желании профана быть посвященным в таинства масонства, то имя профана выставлялось в зале ложи, где и оставалось на виду две недели. В течение этих двух недель на обязанности всех членов ложи лежало расследование о нравственности, характере, гражданских и семейных «добродетелях» предложенного к приему. Поручитель же, которым являлся в большинстве случаев предложивший профана, «долженствовал прилежать» произвести перемены в его нраве, буде то необходимо, «дабы не оставить его еще погрязшим в какие-нибудь склонности, противные всему тому, что он будет слышать при своем принятии». По истечении обязательного срока следовала баллотировка, если не имелось никаких порочащих сведений. Уже один черный шар мог отдалить прием и вызвать новые расследования, если только заявленная мастеру стула причина не оказывалась настолько незначительною, чтобы он своею властью мог черный шар обелить. При наличности трех черных шаров обычно в приеме отказывалось и лишь через известный промежуток времени, иногда в несколько лет, профан мог возобновлять свое ходатайство. О забаллатировании профана тотчас поставлялось в известность все братство вольных каменщиков, а в случае благоприятного исхода все члены ложи, а иногда и дружественные ложи, приглашались к приему профана в орден, т. е. к присутствованию при торжественном посвящении в первую степень иоанновского ученика».

Соколовская подробно описывает обряд посвящения, «каким он был в России в XVIII веке, в союзе Великой Национальной ложи и во многих ложах начала XIX века»: «В назначенный день и час поручитель, завязав профану глаза, вез его в помещение ложи, где все приглашенные каменщики уже находились в сборе. По приезде он тотчас отводил его в так называемую «черную храмину», где и оставлял его одного, предварив, что он имеет право снять наложенную на его глаза повязку лишь тогда, когда стихнет совершенно всякий шум, не слышен будет даже малейший отзвук удаляющихся шагов.

Черная храмина, или храмина размышления, была не велика, без окон; дверей, через которые был введен испытуемый и в которые вышел поручитель, не было видно: так искусно были они замаскированы. Потолок сводом едва только дозволял стоять выпрямившемуся среднего роста человеку. Покрашенная, либо затянутая тканями храмина была однообразно черная, чем скрывался действительный ее размер, тем более еще, что она была едва освещена. С потолка свешивался «лампад триугольный», в котором три тонких свечи давали «свет трисиянный». В одном углу – черный стол и два стула. На столе – берцовые человеческие кости и череп, из которого в глазные впадины выбивалось синеватое пламя горевшего спирта. Тут же – библия и песочные часы. В противоположном углу – человеческий скелет с надписью над ним: «ты сам таков будешь». В двух других углах по гробу; в одном гробу – искусно подделанный мертвец с признаками тления, в другом углу – гроб пустой.

Тьму, смерть, тление, слабый свет, часы и отверстую библию – вот что видел каждый посвящаемый, когда впервые снимал с очей своих повязку в масонском братстве. Истекало четверть часа, и входил обрядоначальник. Изумленному, испуганному или равнодушно взиравшему профану он изъяснял значение черной храмины более или менее витиевато, нередко в следующих выражениях: «Вы посажены были в мрачную храмину, освещенную слабым светом, блистающим сквозь печальные остатки тленного человеческого существа, помощью сего малого сияния вы не более увидели, как токмо находящуюся вокруг вас мрачность и в мрачности сей разверстое Слово Божие. Может статься, вы вспомнили тут слова Священного Писания: «Свет во тьме светится и тьма его не объяст». Человек наружный – тленен и мрачен, но внутри его есть некая искра нетленная, придержащаяся Тому Великому, Всецелому Существу, Которое есть источник жизни и нетления, Которым содержится вселенная. Вступая к нам в намерении просветиться, при первом шаге получили вы некое весьма изобразительное поучение, что желающий света должен прежде узреть тьму, окружающую его, и, отличив ее от истинного света, обратить к нему все внимание. Повязка, наложенная тогда на ваши глаза, заградила то чувство, которое едва ли не более прочих развлекает наше внимание, дабы вы, устраняясь от наружных вещей, сильно действующих на наши чувства, всего себя обратили внутрь себя к источнику вашей жизни и блаженства. Цель ордена троякая: сохранение и предание потомству таинства (тайного знания); исправление членов ордена, исправление собственным примером и вне общества находящихся, а также весь род человеческий. Орден требует исполнения 7 должностей: повиновение, познание самого себя, отвержение гордыни, любовь к человечеству, щедротолюбие, скромность, любовь к смерти. Ритор пространно изъясняет важность этих «должностей», их неразрывность, а затем тотчас же требует доказательства первой, третьей и пятой; в знак послушания испытуемый должен позволить завязать себе глаза, в знак отвержения гордыни – снять верхние одежды, эти отличия земной жизни; в знак щедрости – отдать все деньги и драгоценности. Приставив к обнаженной левой груди острие меча, ритор выводит посвящаемого из черной храмины.