Ралли «Конская голова» - Елена Ванслова

С этого момента у землян явно "не пошла" игра. Резко, непонятно. Словно утратились навыки и пропали куда-то реакция и чутье времени.

Иван не сразу почувствовал неудовлетворение игрой; лишь с трудом переправив мяч через сетку, он с досадой посмотрел на Стана и определил, что в их отлаженном механизме команды что-то испортилось. В это время из воздуха "выпрыгнул" мяч прошлой подачи марсиан. Гвендолин с опозданием упал, мяч угодил в сетку. Леонид в прыжке выполнил "хобот", но блок противника обмануть не смог. Трибуны стотысячного зала игровых видов спорта зашумели. Иван посмотрел на Стана и пожал плечами:

— Попробуем сменить режим первой подачи?

— Не спеши, — хмуро ответил Стан. — Надо отыграть хотя бы стандартную перебежку, я не чувствую настроения команды.

Тренер наблюдал за игрой внешне спокойно, отвечая на советы запасных игроков односложными "да" и "нет". Он тоже видел, что команда потеряла игровой настрой, но не мог определить причину. Минутный перерыв, однако, брать не стал — сначала надо было разобраться в причинах плохой организации игры самому, ребятам сделать это труднее.

Первый сет они проиграли со счетом двадцать четыре — тринадцать.

В середине второго тренер взял первый перерыв.

— Вы что? — негромко, но резко спросил он игроков, разгоряченных и злых. — Перегорели? Или сетка высоковата? Где стиль команды? Почему хроноимпульсы однообразны? Ведь они поймали ваш темп хроноподачи, а вы продолжаете в пятисекундном ритме. Смените режим, играйте второй, третий варианты вперемежку, сбейте их с толку. Они не лучше вас, но тактику выбрали лучшую. Поняли? Иван, сядь отдохни, вместо тебя поиграет пока Сосновский.

— Замена в сборной команде Земли, — гулко возвестил голос судьи-информатора. — Вместо номера четыре — Ивана Погуляя продолжает игру номер девять — Януш Сосновский.

Иван сел рядом с тренером и вытянул ноги, не глядя на товарищей, делавших вид, что ничего особенного не произошло. Тренер присмотрелся к его хмурой физиономии и хмыкнул:

— Устал?

— Не знаю, — помедлив, ответил Иван. — Что-то мешает играть, а что именно — не пойму.

Несколько минут молчали. Игра чуть-чуть выровнялась, но разрыв в очках был слишком велик, и надежда выиграть сет казалась призрачной.

— А ты попробуй сыграть выше своих возможностей, — тихо проговорил тренер. — На пределе. До боли! И перестань думать о возвращении. Я правильно тебя понял?

Иван вспыхнул. Тренер понимающе кивнул и сжал его плечо твердыми пальцами:

— Ты не первый мой гость из прошлого, Иван. В предыдущем чемпионате Союза планет у нас играл Виктор Апанасенко, твой не только современник, но и земляк. Уходя, он сказал: "Теперь уверен, что проживу свой век не зря, — я видел свою мечту, значит, работал и мечтал правильно".

— Я его понимаю, — пробормотал Иван.

Второй сет сборная Земли тоже проиграла. Тренер выпустил Ивана на площадку только в третьем при ничейном счете, жаждущего борьбы и полного желания сделать невозможное.

О себе Иван уже не думал, сердце забилось ровно и сильно, исчезла скованность, пришло ощущение полета и сказочной удачи, тело потеряло вес и стало легко управляемым. Он сразу увидел игру, мгновения полета мяча растягивались для него в секунды, в течение которых он успевал прикинуть траекторию полета, подготовиться к приему первого мяча, найти партнера, принять мяч и выдать пас с точностью автомата.

Сначала он, играя в защите на второй линии, достал "мертвый" мяч, посланный нападающим марсиан в угол площадки. Громадный зал отозвался волной аплодисментов, но Иван их не слышал.

— Меняем темп, — сказал он Стану. — Максимум — третий вариант с переходом на второй при обычной перебежке в первой зоне.

Стан отмахнулся было, потом оглянулся на Ивана, словно не узнавая, и передал остальным игрокам:

— Ребята, играем третий с полупереходом, предельно!

И они заиграли.

Гвендолин из центра сразу же выдал Ивану пас во вторую линию. Это был очень сложный для исполнения нападающий удар. Иван взвился в воздух, повернулся на лету на девяносто градусов, показав противнику левую руку в замахе, тем самым обманув блок, и с сухим звоном вбил мяч в центр площадки марсиан — при нанесении завершающего удара перемещать мяч во времени запрещалось.

Зал зашумел и снова замер.

Иван вместе со Станом и игроком под номером пять провели великолепную скоростную трехходовую комбинацию "зеркало", причем ситуация осложнилась появлением мяча прошлой подачи, так что на площадке в своеобразной петле времени замкнулись сразу все семь игроков — один из них выходящий — и два мяча. Сначала Иван принял подачу, вспомнил положение рук подающего игрока марсиан две секунды назад и переместился на то место, куда, по его расчетам, должен был прийти мяч первой подачи. Стан в высоком прыжке выполнил "юлу" — сымитировал нападающий удар и направил мяч вдоль сетки, а закончил комбинацию пятый игрок команды, чисто срезав мяч на взлете во втором номере. В то же время, когда этот мяч еще только летел вдоль сетки, Иван в падении достал второй мяч прошлой подачи, Гвендолин мягко, кончиками пальцев, пропустил его за собой, и седьмой игрок, мрачноватый Кендзобуро, обманным ударом "сухой лист" отправил его со второго темпа в угол площадки соперника. Действие длилось не более трех секунд, мячи уже впечатались в площадку сборной Марса, а Иван, Кендзобуро, Стан и Гвендолин еще находились в воздухе.

Зал снова зашумел, выдохнул одновременно и замолчал до конца игры, словно боясь шумом аплодисментов нарушить таинство игры.

Иван нападал с любого номера, согласно смене вариантов, с задней линии, с центра. Он угадывал появление мяча в хронополе до десятых долей секунды, перепрыгивал и пробивал блок, доставал в защите такие мячи, которые лишь теоретически считались доставаемыми. Он блокировал нападающих в труднейшем исполнении аутконтроля — ловящим блоком, угадывая направление удара в четырех случаях из пяти.

Это была игра на вдохновении. Она зажгла остальных игроков команды, и они творили чудеса под стать Ивану, разыгрывая комбинации хладнокровно и уверенно, как на тренировке. Если играют команды, равные по классу, то именно такая игра, четкая, слаженная, когда партнеры понимают друг друга по жесту, по взгляду — мысленный контакт карается так же, как и техническая ошибка, потерей мяча, — когда все их движения подчиняются неслышимому ритму и кажется, будто на площадке всего один игрок, чье многорукое тело перекрыло все поле и мяч каждый раз натыкается на него, с удивительным постоянством отскакивая к согласующим игрокам, только такая игра и может дать положительный результат. И земляне, проиграв первые два сета, выиграли остальные три.