В огне - Анна Восковатая

Он был уже возле кромки леса, когда услышал гул голосов в лагере. Вернулось воинство Лии. Только откуда? Что они делали в Симфонии? Он осторожно приблизился к лагерю, прячась за деревьями. Истошный женский крик, заставил его вздрогнуть. Он подошел поближе, пытаясь сбить холод липкого страха, надеясь, что останется незамеченным за палаткой.

Нескольких девушек распластали на земле. В свете костра Рис увидел их обнаженные тела. Руки привязаны над головой к деревянным кольям, вбитым в землю. Ноги широко разведены и также привязаны. Он прекрасно понял, что будет происходить дальше. Но с каким-то одурением наблюдал, как с диким гоготом кидаются воины на девушек. Наслаждаясь криками и болью своих жертв. Его передернуло от отвращения. Многим доставляло удовольствие, разрезать кожу жертв, усиливая мучения. Тела девушек становились красными от крови, они истошно вопили, срывая голоса. Карающий! Среди их мучителей были и девушки. С полубезумными лицами они, добавляли раны на телах жертв, насиловали их толстыми ветками, закатывая глаза в сумасшедшем экстазе. Одна из девушек уже не кричала, Рис даже не знал, жива ли она. Отвратительная картина пригвоздила его к месту, он оцепенел от ужаса и отвращения. Один из насильников вцепился зубами в шею девушки и вырвал кусок плоти, кровь из артерии брызнула фонтаном, садист захохотал и принялся ловить ртом кровь.

— Мать твою! — недовольно закричал, насилующий девушку мужчина. — Ты подождать не мог что ли, мы ещё не развлеклись.

— Другие ещё орут, — поднял измазанное в крови лицо садист. — Да и Ниргу ждет своей очереди… Он любит таких… холодненьких и тихих.

Мужчина слез с мертвого тела. Одна из полубезумных девушек кинулась к трупу с ножом, но упивающийся кровью садист, оттолкнул её в сторону.

— Рано, Гирда, жрать будешь потом…

Рис не знал, что прохрипела девушка, его мутило от увиденной картины. А когда Гирда отхватила ножом кусок кожи мертвой девушки и сунула его в рот, его вырвало. Он бросился назад в деревьями, прорываясь сквозь густые заросли, останавливаясь, чтобы опорожнить свой желудок. Он едва добрался до храма.

"Мне нужна только девчонка… и верховная власть в Симфонии для моего воинства", — крутились у него в голове слова Лии. Этого воинства садистов? Мать твою, практически неуязвимых садистов… Его снова вырвало возле храма. Да он сам себя убьет, если эта нечисть распространится по Симфонии. Но, что он может?.. На дрожащих ногах он добрался в библиотеку храма. Руки сами начали перебирать одну за другой книги, надеясь найти что-то на знакомом ему языке. Найти способ борьбы с воинством Лии…

Лелана, разлаживая бумаги, что-то напевала себе под нос. Всё было просто отлично. Мир вернулся в её домен. Люди, за время войны ставшие одной семьей, перестали устраивать дебоши. Теперь девушки могли спокойно приходить в замок. Все входило на круги своя. Бранд был рядом, под сердцем шевелился ребенок, о котором его отец до сих пор не знал. Сперва Лелана не хотела рассказывать ему, так как боялась, что он силой утащит её в свой дом и закроет там до рождения дочери, ведь и так постоянно ссорились из-за доменов. Бранд боялся за неё, Лела это видела и понимала, но замок покинуть не могла — здесь вся её жизнь и её дочь, наследница древней магии, должна родиться в этих стенах, которые будут защищать её от первого вскрика до последнего вздоха. Поэтому и молчала вначале, решила, что он сам все поймет, когда заметно станет. Но прошло уже пять месяцев, а никаких внешних изменений Лелана не замечала. Но ребенок был, девочка уже шевелилась под сердцем и иногда разговаривала с ней во сне. Вилор объяснил ей причину такой странной беременности. Магические дети живут внутри тела матери в виде энергии, появляются так же и только потом приобретают человеческое тело. По крайней мере, так было у эльфов, Ольга говорила, что и с Вардом было так же. Наверное, видгары не выбивались из такого правила.

Задумавшись, Лелана не заметила посетителя. Бранд появился так тихо, что от неожиданности вздрогнула, когда он обнял сзади за талию и поцеловал в шею.

— Ты не шпион, чтобы так подкрадываться, — недовольно пробурчала она.

— Сила привычки, — весело ответил он и снова поцеловал в шею. — Соскучился!

— Вчера только виделись, — рассмеялась Лела, освобождаясь от его объятий. — Сам говорил, что не нужно афишировать наши отношения, а теперь пытаешься меня соблазнить в моем же дворе.

— Ничего я не пытаюсь, просто хотел обнять, а так по делу.

— Что-то случилось? — обеспокоено спросила Лелана. — Только не говори, что снова объявляешь мне войну.

Он рассмеялся.

— Вообще-то можно было бы, в третий раз, но не сейчас. Мы посовещались и решили предложить Озерам союз.

— Ты серьезно? — удивилась Лела.

— Ты сомневаешься в словах магистра Речного? — с наигранным возмущением в голосе спросил он.

— Как страшно, — перекривила она его. — Магистр Речного в моих руках слабее котенка.

— Это спорный вопрос, кто в чьих, но о союзе я серьезно.

Лелана замолчала, внимательно глядя в его красивые янтарные глаза. Бранд улыбнулся и важно развалился в кресле, в котором до этого сидела магистр замка.

— Подумай, — небрежно бросил он. — О плюсах и, конечно, о минусах такого важного решения.

— Бранд, ты мне предлагаешь это от своего лица или от лица всех правителей Речного? — спросила она, зная о страсти своего возлюбленного принимать решения самостоятельно.

— Конечно, от всех, таррилла, у нас в домене процветает демократия, знаешь такое слово?

Лела фыркнула и дала ему подзатыльник, когда он попытался разрисовать исписанную аккуратным почерком бумагу.

— Не смотря на твою… хм… демократичность, ты даже у меня в замке пытаешься хозяйничать. К тому же, "власть толпы" уже давно упразднена в нашем мире, так как доказала свою недейственность. А ещё я знаю о твоей привычке принимать все важные решения наедине с собой.

— Таррилла, меня иногда бесит, что ты такая умная, сразу же хочется усадить тебя на коленки и заставить забыть обо всем кроме моей царственной особы.

Конечно же, он поспешил это сделать, но Лелана недовольно убрала его руку с груди и положила её на стол.

— Пришел говорить о деле — не отвлекайся, — пробурчала она.

— Разве я могу рядом с тобой думать о деле, Лайда, — он уткнулся носом в шею и прихватил зубами кожу.

— А придется, — раздраженно ответила Лела и вскочила. — Знаешь, что я думаю, — от злости начала мерить шагами комнату, — ты самый невыносимый человек на свете. Когда мы с тобой наедине, можешь вести себя как последний развратник, которому важно только то, как быстро он затянет девушку в постель, а здесь, будь добр, относись ко мне, как к магистру замка, то есть с уважением.