Ледяной Принц (ЛП) - Мартино Максим М.

Все мысли о Язмин исчезли. Мне нужно было спасти Нока. Он был нужен мне, чтобы выжить.

— Нок! — я потянулась к нему.

Нок появился передо мной и занёс длинный клинок. Целясь мне в шею, он нанёс чистый удар, но не раньше, чем подоспел Оз и оттолкнул меня, в результате чего лезвие вонзилось в камень так сильно, что пол треснул.

— Держись подальше!

Затем Калем врезался в Нока, на короткий миг прижав его к земле.

Кост схватил меня раньше, чем я успела пошевелиться.

— Даже не думай об этом.

Прежде чем Оз вернулся к Калему, он взглянул на свою тварь.

— Несмотря ни на что, сначала защити себя, понял? Держись в стороне от битвы, на поляне, подальше от Вриса. Но если ты сможешь… — он указал на нас быстрым кивком. — Защити их своими стенами. Но не заходи внутрь. Хорошо?

Джакс издал гортанную трель, бросившись к выходу, до которого не добрался туман, и Оз бросился на помощь Калему как раз в тот момент, когда Нок швырнул того в стену. Я не была уверена, что стены Джакса действительно смогут остановить атаки Вриса, но, по крайней мере, они предложат некоторую отсрочку на случай, если Нок отправит в мою сторону ещё один кровавый клинок.

Паника сдавила мне горло.

— Что нам делать?

Язмин неторопливо двинулась вперёд сквозь туман.

— Время вышло.

Статический заряд, который накапливался в комнате, достиг критической точки. Врис готовился к атаке, и теперь он был готов нанести удар. Молния пронеслась в воздухе и ударила в пол, прямо там, где мы стояли. Кост сбил меня с ног в рекордно короткие сроки вместе с Гейджем. Мы все приземлились в нескольких метрах от места удара, окутанные тенями.

Ещё один из ужасающих клинков Нока устремился ко мне, но Джакс был готов. Перед клинком выросла стена, защищая меня от нападения. Нок издал бессловесный вопль, а затем Калем и Оз снова сосредоточили на себе его внимание.

Было слишком много атак, чтобы уклониться. У нас едва хватило времени сосредоточиться.

— Гейдж, какая тварь…

И снова волна электрической энергии начала наполнять воздух, сигнализируя о нападении Вриса. Заряд пронзил меня, и глаза Коста распахнулись. Подхватив нас с Гейджем, он снова затащил нас в мир теней как раз в тот момент, когда там, где мы стояли, вспыхнула яркая голубая вспышка молнии. Мы снова возникли в нескольких места от места, где стояли, и в воздухе вокруг нас висело достаточно статики, чтобы воспламенить огонь.

В клубящемся тумане, стоявшая у лап твари Язмин рассмеялась.

— Что ты думаешь о моём Врисе, Лина? Я только что приобрела его. Я следила за ним в течение многих лет, и, наконец, он показал себя, — её улыбка стала дикой. — Беги, сколько хочешь. Куда бы ни простёрся его туман, его молния может ударить.

А он был повсюду. Идеальный проводник для искры, опасно зарождающейся внутри его рёбер. С трудом сглотнув, я перевела взгляд обратно на Нока. Он парировал удары направо и налево, всё это время улыбаясь так нервирующе, что у меня кровь застыла в жилах. Лицо Оза представляло собой окровавленное месиво, покрытое глубокими порезами и кровоточащими ранами. Опухшая плоть угрожала закрыть один его глаз, но он нанёс сильный удар ногой в грудь Нока, и тот отлетел назад.

Калем бросился вперёд, длинные порезы тянулись по его рукам и груди, и он переключил на себя основное внимание Нока. Нок увернулся от нападения Калема и бросил убийственный взгляд в мою сторону. Неужели клятва наконец-то завладела им? Был ли он вне моей досягаемости?

Нет, я всегда найду способ связаться с ним. Я обещала.

Стиснув зубы, я повернулась к Гейджу.

— Мы проиграем, если будем продолжать бежать. Мне нужно что-то, чтобы отвлечь Вриса, пока я позабочусь об Язмин.

Ещё одна вспышка молнии, и мы бросились врассыпную. Колени Гейджа подогнулись, и он схватился за живот. Судя по красному цвету на его тунике, разошлись швы. Растерянный взгляд Коста метался между нами и его братьями. Проигрывали. Мы проигрывали.

Удушливый туман растянулся ещё больше, и его влажность скользнула по мне, и влажная одежда прилипла к моей коже. Если бы только мы могли сдуть его или испарить с помощью тепла.

Жар. Мои глаза метнулись к Джаксу. Он полностью вытянул шею и постоянно вертел головой слева направо, выискивая угрозы. Он не мог вызывать огонь, но его мать могла. Протянув руку, я направила свою силу, и дверь к тварям со стоном открылась. Яркий свет розового дерева боролся с туманом, и появилась Лола. Её взгляд сначала остановился на сыне, затем на Врисе. В мгновение ока она определила, что он представляет угрозу, и бросилась в атаку. Толстые когти заскрежетали по каменному полу, и она встала перед ним во весь рост. Блестящие красные чешуйки в золотой оправе блестели в тумане. Белые глаза без зрачков горели как яркое солнце, и она издала пронзительный боевой клич, от которого задрожал её головной убор из костяных шипов.

— Кост, — я протянула ему руку.

— Держись.

Он крепко сжал моё запястье и перекинул руку Гейджа через своё плечо, а затем окутал нас тенями. Благополучно выйдя из радиуса действия Лолы, мы снова появились на краю входа в тронный зал, где трава встречалась с камнем.

Наше исчезновение было единственным сигналом, в котором нуждалась Лола. В тот момент, когда мы оказались вне досягаемости, она включила свою силу и поджарила воздух. Волна жара вырвалась наружу, и туман начал испаряться. Камень под её ногами засиял огненно-оранжевым заревом, и она медленно двинулась вперёд. Врис покачал своей массивной головой и оскалил зубы. Язмин отпрыгнула назад к возвышению, избегая плавящего кожу жара Лахарока.

Снова зашипел туман, и Врис отступил назад. Молния сверкнула в его сердце, и он нацелился на Лолу с ужасающей уверенностью. Когда он отвлечётся, я смогу убрать Язмин. И у меня как раз был охотник для такой миссии. Язмин не рассчитывала, что я приручу эту тварь.

Протянув руку вперёд, свет розового дерева вырвался из моего символа, и я вызвала Рейн. Она просачивалась в жизнь в виде пятен ночных красок. Шерсть уже встала дыбом, и неиссякаемые глаза остановились на Врисе, тварь встала передо мной.

— Не он, — я указала на Язмин. — Она. Иди.

Часть меня ненавидела это. Ненавидела приказывать твари убивать, как это уже было с Ониксом. Но эта ситуация крайне отличалась от того, что было раньше. Я была под контролем Винна, и в некотором смысле Совет тоже. Они уничтожили убийц под ложным предлогом защиты своего дома, благодаря ему и Язмин. Мои действия сейчас защитят жизни тех, кого я любила. Даже из тех, кого я не знала, таких как Заклинатели, прячущиеся в своих домах, и твари, которыми они дорожили.

Я буду бороться за них. Точно так же, как Рейн сражалась за меня против Стражей. В этом не было необходимости, мне тогда ещё предстояло её приручить. Но она выбрала меня. Сочла меня частью своей семьи и действовала во имя спасения моей жизни.

Осознание поселилось глубоко внутри меня. Рейн не так уж сильно отличалась от нас, Заклинателей. Она жила своей собственной жизнью, никогда не сталкиваясь с угрозами, только защищала свою территорию. И всё же… Когда что-то, кто-то, о ком она заботилась, подвергался опасности… она наносила удар первой. А решение Язмин открыто напасть на Заклинателей, которые могли угрожать её плану? Люди, которых она должна была любить? Защитить? Это была вопиющая ошибка, которую, как я знала, мы должны были исправить.

Словно почувствовав мою убеждённость, Рейн вняла моей команде и выскользнула из реальности.

Позади нас Калем издал душераздирающий крик. Мы трое обернулись как раз вовремя, чтобы увидеть, как Нок вонзил один из своих кровавых клинков ему под ключицу.

Он отвернулся, оставив свой клинок вонзённым в Калема.

— Не нападай на меня больше.

Тело Калема напряглось от гнева, он боролся с кровавой клятвой Нока. Его глаза вспыхнули ртутью, и чешуя побежала по его коже, образуясь и исчезая, как будто тварь внутри него боролась с принуждением Нока. Подёргивая пальцами, Калем потянулся за братом. Когти сформировались и отступили. Его тело содрогнулось, но он не мог заставить себя продолжать. Оз взвыл и бросился вперёд, ударив Нока кулаком в висок с такой силой, что Нок чуть не увидел звёзды. Он споткнулся и рухнул на землю. Из его ушей потекла кровь, но, когда он повернулся и посмотрел на Оза, в его глазах не было ничего, кроме чистого убийства.