Без права выбора. Чужие миры - Мария Шорох

Пока он говорил, я ощущала себя в театре абсурда. Это как нужно было вывернуть ситуацию? Почему Иск не рассказал, что это не первое нападение? Потому что мы удерживаем сиренида у себя? Наверное, так. Согласна, это не совсем законно. Муж не говорил, что я напала, лишь то, что он ничего не видел. В этом я абсолютно уверена. Значит, моё слово против слов сиренид.

— Бред. Я не нападала на них. Они использовали свою магию и усыпили моего мужа. Я в своей личной защите использую наработки нашей Академии, которыми мы занимаемся на основе магии сирен, и только это спасло меня от вероломного усыпления и похищения.

Можете проверить. Свяжитесь с ректором. Сейчас Академия накрыта магическим куполом на основе этих разработок. А их совет действительно хочет меня увидеть, но я боюсь, что путешествие под воду может нанести вред моим малышам. Я беременна. Если им та хочется узнать, что происходит с их детьми, пусть приплывают сюда сами или приглашают кого-нибудь другого.

— Я, конечно, проверю ваши слова, девушка. Но звучат они крайне неубедительно, — он поджал губы и неодобрительно посмотрел на меня, делая какие-то пометки в папке на своём столе.

И меня не отпустили. Отвели обратно в камеру, дверь закрыли, и всё. Я сижу в каменном мешке размером метр на два, без окон, в искусственном тусклом освещении. Ни воды, ни еды, ни магической подпитки. Да что, демоны их раздери, происходит?

Я устроилась на неудобной кушетке, для которой не выделили ни матраса, ни простынки. Переключила артефакт на общую защиту и потянулась к детям. Их источники тускло мерцали на фоне нашей ауры, но вроде бы не были повреждены. Мне ничего не оставалось, кроме как попытаться уснуть. Ужин я пропустила, кормить нас завтраком никто не торопился, ночь прошла неспокойно. Усталость расходилась волнами и не давала сосредоточиться.

Сколько я дремала, свернувшись на жестком 'ложе' и укрываясь собственной шубкой, не знаю, но открывающейся двери была рада, как подарку на день рождения.

— Ты выходишь или нет? У нас мало времени, — вывел меня из оцепенения голос северного лиса.

— Иду. Я неуклюже сползла с кушетки, и, слегка прихрамывая затёкшей ногой, вышла из камеры.

— Иди за мной, как будто на допрос. Глаза в пол, мы не друзья, чтоб болтать.

После короткого инструктажа он, не оглядываясь, шел впереди меня. Никто не обращал на меня внимания, Дарок здоровался с сослуживцами, перекидывался беззлобными шутками о том, что сбежал от молодой жены, и работа всегда на первом месте, и уверенно шел вперёд.

Только после того, как за мной закрылась дверь его кабинета, я спросила:

— Дарок, что происходит?

— Присядь.

Мне совсем не нравилось его настроение. Но отказываться и стоять я не видела смысла.

— Не знаю, зачем тебя втягивают в эти игры, но ты ведь помнишь, что после того, как вас перенесли из вашего мира, вы стали подданными Империи?

— Да.

— А нашей Империи сейчас очень выгоден союз с южными сиренами, в особенности с их наёмниками.

— И?

— И тебя хотят сделать залогом мира. Тебя отправляют к сиренидам и позволяют сделать все, что им заблагорассудиться, а империя получает союзника и военную помощь.

— Неслабо меня оценили. Какой-то неравноценный обмен получается. Одну маленькую меня на военную помощь всей империи.

— Единственный выход, который мы для тебя придумали, здесь, — он протянул ладонь, на которой лежал маленький шарик.

— Это артефакт веерного переноса на соседний континент. Куда он тебя выбросит, мне неизвестно, отдача от него такая, что здесь будет взрыв. Стирать память умеешь?

— Нет.

— Смотри, — он показал мне довольно простое трёхуровневое плетение. — Набросишь мне на голову, и я забуду последние сутки. Топорно, но может сработать и отвести от меня подозрения. От работы меня отстранят в любом случае. Больше я ничем помочь не смогу. И запомни. Ни с кем не связывайся из своего окружения, их будут отслеживать в первую очередь. Ауру скрой, в больших городах не появляйся. Где-то спустя месяц тебя перестанут активно искать, тогда отправь сообщение кому-нибудь из знакомых за пределами нашей Империи. Отстанут от тебя, только если ты перестанешь быть нужна сиренам. Но на это не стоит рассчитывать.

В дверь кто-то громко постучал.

— Плетение! — скомандовал оборотень.

Дальше всё закрутилось очень быстро. Я успела сплести и бросить почти остатки своих, так и не восстановившихся сил на лиса, дверь взломали, и я активировала шарик.

Вспышка. Артефакт, наверное, был бракованный. Впервые меня так крутило и кидало из стороны в сторону во время перемещения. Последнее, что я помню, это яркий летний закат и колючий кустарник, на который я выпала. Потом темнота. Проснулась я от того, что по моей штанине кто-то медленно полз. Первым желанием было вскочить, отряхнуться и драпануть, но здравый смысл победил, хоть и с большим трудом. Было ужасно мерзко, желание стряхнуть с себя змею, а по ощущениям это была именно она, становилось невыносимым, но страх за детей пересилил. Я не была уверена, что моя устойчивость к ядам распространяется и на них.

Вытерпев где-то с пять минут ползания по мне, возможно, ядовитой гадины, и ещё минут десять для верности, я перевернулась на спину, а потом и села, растирая затёкшие конечности.

Летняя короткая ночь заканчивалась, и пора было убираться с места непредвиденной ночёвки, куда в любой момент могли заявиться безопасники. И найти что-нибудь съестное. Расход сил всегда будил во мне голод, а суточное голодание явно не пойдёт на пользу малышам.

Местный лес не внушал доверия, но выбор был невелик. Либо идти в сторону полей, на окраине которых я выпала, попасть к чьему-то жилью и увеличить вероятность наследить, чтобы меня проще было найти, либо драпать в лес, к незнакомым хищникам. Хищники выглядели предпочтительней. Нужно уйти как можно дальше от преследователей, а потом попытаться попасть в гости к знакомым драконам. Богиня мне в помощь.

Вся следующая неделя прошла отвратительно. У меня была сумка через плечо из завязанной узлом шубы, которая по ночам становилась одеялом, в ней же хранился свитер. Штаны приходилось засовывать в зимние сапоги, из которых я частично выскребла мех, чтоб не так жарко было. Ходить босиком было страшно. А создать одежду или обувь я не могла. Я не пользовалась магией — боялась наследить.

Скудный рацион состоял из корешков, ягод и яиц. Пару раз нашла птенцов, но мяса в них было меньше, чем пуха, да и без огня пытаться съесть их было бессмысленно. Один раз нашла кладовую саблезубых белок, но чуть не была сама ими покусана. Умывалась несколько раз в ручьях, купаться не могла. Во-первых, вода в них была холодной, а во- вторых, мне нечем было обсушиться или обогреться. Создавать огонь из ничего я так и не научилась.