Я люблю… тебя! - Линдси Келк
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Щелчок я услышала раньше, чем что-то почувствовала. Через долю секунды меня выбросило в небо, и водопад остался далеко-далеко внизу… Ну, на сотню метров, я имею в виду. Странно, но я ничего не ощущала — ни физически, ни эмоционально, а только сознавала, что Ниагарский водопад и мой желудок находятся где-то подо мной и в любую секунду восхитительное парение сменится холодящим стремительным падением и моей безвременной смертью, которая придет вот прямо сейчас. Подумать только — а я ведь всегда торжествовала, когда жизнь доказывала мою правоту!
Глава 19
— Бож-же мой, как здорово! — выдохнула я, когда недоделанный брат Дуги Хаузера[53] освободил меня из капсулы катапульты под восторженные вопли моей аудитории, Эмили и Мэтью. Ноги подкосились почти сразу, но две пары сильных рук подняли меня с пола. Мистер Бин-младший отступил в сторону, позволяя мне рухнуть.
— Нам не разрешается прикасаться к клиентам, — объяснил он, стоя надо мной. — Надеюсь, вам понравился полет на катапульте.
Глаза у меня были вытаращены, но я ничего не видела, кроме плавающих цветных пятен, и звуки казались слишком громкими. Но я была жива. Я чувствовала себя очень-очень живой. Видимо, это и называется заново родиться, ощутить себя дезориентированной и бороться с неудержимым желанием разрыдаться в голос. Мне хотелось присесть. Мне хотелось вычеркнуть из списка прыжок с тарзанки. И никогда-никогда больше ничего подобного не делать.
— Как же я тобой горжусь! — бросилась мне на шею Эм. — Никогда такого не видела. Мэтью все заснял.
— Да, — подтвердил он. — Возможно, ты захочешь подложить другой саундтрек, прежде чем мы покажем запись твоей маме. Но либо микрофон у этой штуки ненормально чувствительный, либо твои сочные, цветистые выражения действительно перекрыли шум водопада.
— А может, и то и то, — предположила я, делая шаг вперед и чувствуя себя как Бемби на льду. — Вот это да, скажу я вам.
— Ну что, ты по-прежнему боишься высоты? — спросила Эм, помогая мне спуститься с платформы. Двух буйных горластых студентов уже пристегивали в капсуле на моем месте. Как, разве в шаре можно пить пиво?
— До паралича, — подтвердила я. — Но дело сделано. У меня получилось. Теперь мне кажется, я могу справиться с чем угодно.
— И чего же конкретно ты хочешь? — поинтересовался Мэтью.
Я замолчала, обдумывая достойный ответ. Только что я совершила поступок, способный перевернуть жизнь, — встретилась со своим страхом лицом к лицу. Я покорила Эверест! Переплыла Атлантический океан! Нашла «лабутены» на распродаже в «Селфриджес»!!!
— Я бы отдала твою руку за хороший бургер, — ответила я.
* * *Набрав достаточно доказательств того, что полет с катапульты действительно состоялся: фотографии, футболки, брелоки и прочие тридцать три удовольствия, — Эмили помогла мне дойти до скамейки, а Мэтью, назначенный охотником-добытчиком, ушел на поиски еды.
— Ты сейчас как на седьмом небе? — спросила Эм, перебирая мои сувениры. Они не были особенно красивыми, но я слишком гордилась собой, чтобы об этом думать. Пока. В конце концов, всегда есть «Фотошоп».
— Ага. — Сильно дрожавшей рукой я отыскала в сумке список дел и с особой тщательностью вычеркнула прыжок с тарзанки. Остался последний пункт. — Мутит немного, а так — да, на седьмом.
— Спорим, любое потрясение таких масштабов оставляет легкую дурноту, — отозвалась Эм, обнимая меня сбоку и одновременно отодвигаясь на несколько дюймов — на всякий случай. — Вроде прогулки по Луне, или покорения гор, или прикосновения к живому Джонни Деппу.
Не зная, издевается подруга или нет, я нервно рассмеялась и опустила голову на колени, ожидая, пока сердце перестанет так сильно бухать. Ладно, пусть уж я и дальше не буду какое-то время ощущать собственные ноги, но хотелось бы знать, что хотя бы инсульт мне не грозит. Мои сосуды, ей-богу, достаточно натерпелись за этот день.
— Держи, суперзвезда! — Мэтью вернулся через несколько минут с тремя большущими пакетами из «Вендис». — Три номера седьмых, размер экстра, с жареной картошкой, луковыми кольцами и диетической колой.
Он поставил картонный поднос на соседнюю лавочку и открыл пакет. Боже, какой запах! Я вынула сандвич в серебристой обертке и откусила, даже не спросив, что это за седьмой номер. Как оказалось, это был код самого вкусного бургера с курятиной, который я когда-либо ела. Я проглотила его за несколько секунд и набила рот картошкой, а Эм и Мэтью все еще убирали ломтики помидора из булочек. Видимо, поэтому спустя две минуты все съеденное мной и оказалось в ближайшей урне.
— Теперь как, ничего? — спросил Мэтью, когда мы пересели на другую скамейку, а я провела пятнадцать пренеприятных минут в туалете «Старбакса», приводя себя в порядок.
— Не знаю, — ответила я, глядя на воду. — У меня странное ощущение.
— Какое?
— Словно мне по силам все, что угодно. — Я уясняла свои ощущения, описывая их вслух. Не часто в двадцать восемь лет сталкиваешься с совершенно новым и неизведанным. — И это немного пугает. Словно я открыла дверь, не проверив, есть ли за ней кто-нибудь. Словно у меня больше нет оправданий и отговорок.
— Вау! — восхитилась Эмили, дожевывая соломку. — Глубокая мысль. Для тебя.
— Да, — подтвердила я. — И мне это не нравится.
— Сегодня большой день, — отозвался Мэтью. Резкий ветер налетал с водопадов и бросал мне волосы на лицо. Я откинула их назад и заправила за уши, ожидая, что Мэтью сразу же их выправит. Но он не шелохнулся и никак не прокомментировал тот факт, что я сижу в не по размеру огромном трикотажном балахоне с изображением гордого лося, играющего в хоккей. После рвоты меня всегда знобит, а эта жуть с капюшоном была лучшим, что нашлось в магазине сувениров.
— Я тебе кое-что принес. — Из внутреннего кармана куртки он вынул небольшой квадратный сверток в голубой шелковистой бумаге. — Это от меня и Эм. Подготовили, пока ты покупала двадцать пять «Тоблеронов» в дьюти-фри.
— Всего два, — вяло возразила я, взяв сверток. — А что там?
— Открой, и увидишь, толстушка. — Он отвернулся обозреть окрестности.
— Я сама выбирала, — не удержалась Эм.
В свертке оказалась маленькая записная книжка в розовом кожаном переплете. На обложке золотом были вытиснены слова «Счастливый список». Я посмотрела на моих дорогих друзей. Они улыбались.
— Раз уж ты почти покончила со списком одинокой девушки, — Мэтью кивнул на подарок, — я подкинул тебе возможность начать новый.
На первой странице книжки уже была запись — выведенная серебряным карандашом строчка: «Купить обед Мэтью». Я перевернула тонкую бледно-голубую страницу. На второй значился тот же пункт. И на третьей. И на четвертой.