Суть тантры - Бхагаван Раджниш

В высших писаниях нет слов. У суфиев есть книга, Книга Книг. Она просто пустая — в ней нет ни одного слова. Веками она передавалась от одного Мастера к другому, от учителя к ученикам, к ней относились с большим почтением. Это вершина священного писания. Веды не так прекрасны, Библия не так прекрасна, потому что в них что-то написано. Книга Книг действительно высшая ценность, но сможете ли вы прочесть ее? Когда суфии захотели впервые опубликовать ее на Западе, то ни один издатель не был готов к этому. “Что публиковать? — говорили они. — Это будет лишь пустая книга. Для чего ее публиковать?”

Западный ум может понять только слова: черные чернила, нанесенные на белую бумагу; он не может видеть просто чистую страницу. Для западного ума не существует чистой страницы, только черные чернила. Для западного ума существуют облака, но не небо; существует ум, но не сознание. Существует содержимое, но они полностью забыли о содержащем.

Мысли — это только черные чернила на белой странице, мысли это только написанное послание. Когда мысли исчезают, вы обретаете Книгу Книг — пустую. Но это голос Бога.

Вы говорите: Я никуда не иду. Зачем мне нужна карта? Разве недостаточно того, чтобы быть здесь и сейчас?

Именно потому, что вы спрашиваете, вам все еще нужна карта, это вопрос о карте. Если вы поняли меня, то вопросов не остается. Тогда о чем спрашивать? Достаточно здесь и сейчас. О чем спрашивать? Что вы можете спросить о здесь и сейчас? Все вопросы — это вопросы о целях, что есть где-то еще, там и тогда.

Третий вопрос:

Возлюбленный Ошо, я женат уже двадцать лет, и вопрос, почему она не может понять меня, присутствует. А ведь было время, когда ее не было в моей жизни, было время, когда был медовый месяц, было время... Кажется, тронулся умом!

Ум всегда трогается — он для этого и предназначен.

Ум находится в состоянии изменения, он постоянно меняется. Это не два последовательных мгновения, каждый мгновение отличается от другого. Да, в одно мгновение вы чувствуете, что вы так и не увидели свою жену, вы еще не встретили ее, хотя и прожили с ней двадцать лет. В другое мгновение вы оказываетесь как будто бы посреди медового месяца — вы видите ее красоту, ее грациозность, ее веселость, ее сокровенную суть — а потом это уходит. А сцена продолжает меняться.

Разум очень изворотлив. Он продолжает ускользать, он не может нигде остановиться. Он не имеет возможности остановиться, это поток. С разумом дело обстоит вот как. В один момент вы счастливы, в другой — нет. В один момент вы так веселы, в другой так печальны... Это продолжается и продолжается. Колесо разума продолжает двигаться: в какой-то момент одна спица на вершине, в другой — другая приближается к вершине, и так продолжается всю дорогу. Вот почему на Востоке мы называем его сансара, колесо. Мир — это колесо: оно продолжает крутиться — то же самое колесо, вновь и вновь, оно не останавливается даже на одно мгновение.

Это как кинофильм: если на какое-то время картина останавливается, то вы можете видеть экран. Но кинофильм продолжает двигаться, он движется так быстро и вы так поглощены им, так заняты, что вы не можете видеть экран. А экран существует. Картина, проецируемая на него, только воображение. Разум продолжает проецировать.

Я слышал, что...

Один миллионер зашел на почту и увидел пожилую пару, стоящую у окна, где выдается пенсия. Он был в хорошем настроении. Он почувствовал жалость к ним и подумал, что они могли бы получить недельку отдыха для того, чтобы познать красоту и радость жизни. У него было благотворительное настроение. Он подошел к ним и спросил: “Не хотели бы вы провести недельку в моем загородном доме? Вы прекрасно проведете время".

Пожилая пара согласилась, и миллионер отвез их в свой дом на Роллс-ройсе и, как и обещал, они действительно хорошо отдохнули с прекрасным питанием, цветным телевизором и роскошной едой, о которой они никогда и не мечтали. В конце недели он пошел в библиотеку, где старик проводил время, наслаждаясь стаканом вина и куря сигарету. Он спросил:

— Хорошо ли вы провели время?

— Да, очень хорошо, — ответил старик. — Но я могу задать вам вопрос?

— Конечно, — ответил миллионер.

— Тогда, — сказал старик, — с какой старушкой я спал всю неделю?

Такова обычная ситуация для людей, проживших с женой, проживших с мужем долгое время. Кто эта женщина, с которой вы спите двадцать лет? Бывают моменты, когда вы чувствуете, что знаете. Бывают моменты, когда вдруг вырастает Китайская стена, непроницаемая, темная, и вы ничего не можете видеть. Вы не знаете, кто тот незнакомец, что спит рядом с вами.

Все наши знания так поверхностны. Мы остаемся незнакомцами. И причина в том, что вы даже не знаете себя, — как вы можете знать другого? Это невозможно. Вы не знаете даже себя. Вы не знаете, мужчина ли вы; вы существовали здесь вечность, вы были здесь миллионы жизней — и вы даже не знаете еще, кто вы есть! Что уж говорить о двадцати годах?

И как вы можете знать другую женщину, которая далеко от вас? Вы не можете войти в ее мечты, вы не можете войти в ее мысли, вы не можете войти в ее желания — как вы можете знать ее? Вы не можете знать даже ее мечты. Вы спите с одной и той же женщиной двадцать лет в одной постели, но ее мечты остаются при ней, ваши мечты — это ваши мечты. Ваши субъективные миры остаются порознь.

Даже когда вы занимаетесь любовью с женщиной и держите ее в своих объятиях, действительно ли вы держите женщину, которая есть, или вы держите только ее образ, проекцию, тень? Действительно ли вы держите в объятиях настоящую женщину, или это плод вашего воображения, призрак? Вы любите ту женщину, которая есть, или у вас есть определенные идеи о любви, и вы видите, как эти идеи воплощаются в этой женщине? Когда два человека находятся в постели, у меня всегда возникает чувство, что там четверо: между двумя людьми лежат два призрака — между мужем и женой находятся образ мужа и образ жены.

Не случайно, что муж продолжает стараться изменить жену согласно своим идеалам, а жена старается изменить мужа согласно своим. Это два призрака. Вы не можете принять женщину такой, какая она есть, не правда ли? Вы делаете много изменений, много перемен. Но если бы это было действительно возможно... Если бы однажды Бог пришел в мир и сказал: “Хорошо, теперь всем женам разрешено изменять своих мужей так, как им хочется”, или: “Всем мужьям разрешено изменять своих жен так, как они хотят”, знаете ли вы, что бы тогда случилось? Мир просто бы сошел с ума. Если бы женщинам было разрешено изменять своих мужей, как они хотят, то вы не нашли бы ни одного мужчины, которого вы бы могли узнать: все прежние люди исчезли бы. Если бы мужьям было разрешено изменять своих жен, тогда бы ни одна женщина не осталась такой, как она есть. И думаете ли вы, что они были бы счастливы? Не были бы, потому что тогда женщина, которую вы изменили согласно своим идеалам, не подходила бы вам; в ней не было бы тайны.

Взгляните на абсурд ума, на требования ума, самоубийственные требования. Если вы действительно можете изменить своего мужа и действительно стать достаточно сильной, чтобы изменить его полностью, то будете ли вы любить его? Он будет только “вещью", положенной рядом с вами. В нем не будет никакой тайны, не будет никакой души, не будет никакой целостности, в нем нечего будет исследовать. Вы потеряете интерес, вам будет скучно с ним; он будет только домашней безделушкой. Какой в нем интерес? Интерес возникает только потому, что что-то незнакомо, загадочно, и вы исследуете это, любопытство заставляет вас двигаться в неизведанное.

Первое: вы не знаете себя, как вы можете знать свою жену? Это невозможно. Начните с узнавания себя самого. И в этом красота: в тот день, когда вы познаете себя, вы познаете все. Не только вашу жену — вы познаете все существование; не только людей, но и деревья, и птиц, и животных, и скалы, и реки, и горы. Вы познаете все, потому что вы содержите все; вы — маленькая вселенная.

И другая красота, другое невероятное переживание в том, что в тот момент, когда вы познали себя, тайна не раскрыта. В действительности, тайна становится еще большей. Вы знаете, что еще многое предстоит узнать. Вы знаете, что знание, которым вы обладаете, — ничто. Вы знаете, и все же граница еще далеко, вы только входите в океан знания, вы никогда не достигнете другого берега.

В тот момент все существующее таинственно: ваша жена, ваш ребенок, ваши друзья. И это знание не разрушает волшебства, поэзии жизни — это знание увеличивает поэзию, волшебство, чудо, тайну.

Я женат уже двадцать лет, и вопрос, почему она не может понять меня, присутствует.

Понимаете ли вы себя? Вы никогда не совершали поступков, о которых потом жалели? И вы говорите: “Я сделал это против своей воли”. Понимаете ли вы себя? Понимаете ли вы, что вы делаете? Когда кто-то бьет вас и вы начинаете злиться, вы злитесь, понимая это? Или только потому, что тот, кто вас ударил, оторвал вашу пуговицу?