История Армении - Киракос Гандзакеци

прятался, схватив, убивали, а у того, кто не мог выплатить подать, отнимали детей взамен долга, ибо странствовали они [в сопровождении] персов-мусульман.

Даже князья — владетели областей ради своей выгоды стали их сообщниками в притеснениях и требованиях. Но этим они (монголы) не довольствовались; всех ремесленников, будь то в городах или селах, они обложили податью. И рыбаков, промышляющих рыбной ловлей на морях и озерах, и рудокопов, и кузнецов, и красильщиков[877] — [всех обложили податью]. Да нужно ли мне подробно рассказывать? Были закрыты /363/ людям все пути к получению доходов, и лишь сами они получали доходы. Все соляные копи как в Кохбе, так и самых разных местах были отняты.

Нажились они и на торговцах и собрали огромное богатство — золото, и серебро, и драгоценные камни. И так, обобрав всех, повергнув страну в горе и бедствие, они оставили злобных востиканов в тех странах, чтобы они взыскивали то же самое ежегодно по тем же спискам и указам.

Однако ими был возвеличен один богатый купец, по имени Умек[878], которого сами они называли Асилом. Человек этот любил делать добро, и мы уже упоминали о нем, рассказав, как он во время разорения татарами города Карин спасся вместе с сыновьями Иованном и Степаносом и своими братьями. А в это время он уже обосновался на жительство в городе Тифлисе, считался названым отцом грузинского царя Давида и был почтен грамотой хана и [уважаем] всей знатью. Он заплатил щедрую дань Аргуну и спутникам его, и те оказали ему большие почести.

Но с духовенства не взыскали никаких податей ибо не было у них на то приказа от хана. Точно так же и с сыновей Саравана: Шнорхавора[879] и Мкртыча — людей богатых и знатных.

/364/ ГЛАВА 58

О том, как благочестивый царь армянский Хетум отправился к Батыю и Мангу-хану[880]

Набожный и христолюбивый армянский царь Хетум правивший в Киликии, восседал в городе Сисе. Сначала он отправил брата своего Смбата, который был его полководцем с подарками и подношениями к Гиуг-хану, и тот с честью возвратился с грамотой о признании.

А когда воцарился Мангу-хан, великий военачальник Батый, носивший титул царского отца, расположившийся и живший с бесчисленным войском в северных областях на берегу великой и бездонной реки, называемой Етиль[881] что впадает в Каспийское море, послал [людей] к царю Хетуму с [приглашением] приехать повидать его и Мангу-хана И тот боясь его (Батыя), пустился в путь, но тайком и переодетый из-за страха перед соседями своими, тюрками, [главу] которых называли ромейским султаном по имени Азадин[882] ибо они [издавна] таили против него злобу за то, что он протянул руку татарам. И, быстро, за двенадцать дней, пройдя через его страну, прибыл в город Карс. Там он повидался с Бачуноином, военачальником татарских войск, расположенных на Востоке, и другими вельможами, был почтен ими Остановился он у подножия Арагаца, против /365/ горы Ара, в селении Варденис, в доме ишхана, которого прозывали Курдом, армянина по происхождению и христианина по вере Сыновей его [звали] Вачеи Гасан, а жену — Хоришах; [последняя] была из рода Мамиконянов, дочь Марзпана, сестра Асланбега и Григора. [Он пробыл здесь], пока не доставили ему из дома все, что нужно было в качестве подарков и приношений которые отправили ему его отец ишханац-ишхан Константин тогда уже старец, сыновья его Левон и Торос, которого он оставил своим наместником, ибо [к тому времени] благочестивая царица по имени Забел, т. е. Елизабет, что означает неделя божья, уже преставилась ко Христу. Поистине она согласно имени своему была покоем воли божьей: благотворительница, милостивая и любящая нищих, дочь великого царя Левона — первого венценосца[883].

А когда великому католикосу Константину стало известно, что он (царь) благополучно проехал и остановился в Великой Армении, он отправил [туда] великого вардапета Иакоба — мужа разумного и мудрого, еще до этого посланного к греческому царю Иоанну[884], который владел азиатскими странами и в те дни возвеличился, и к их патриарху для установления дружбы и союза. И [Иакоб], поехав туда, предстал перед греческим собором и полными глубокого смысла изречениями из божественного Писания опроверг их в споре о едином естестве Христа /366/ и клевете относительно того, что мы якобы евтихейцы[885]. И он глубокомысленными речами доказал по Писанию соединение в неисповедимое единство двух [начал] во Христе — бога и совершенного человека, без утраты божественного, без смешения человеческого; [доказал], что [Христос] прославился в одном естестве, действуя по-божески и по-человечески.

Были также споры и о словах «святой бог», которые мы говорим о лице сына в соответствии со свидетельством евангелиста Иоанна. И о других заблуждениях, которые существовали у них относительно нашего исповедания, все это [вардапет Иакоб] подтвердил свидетельствами богомудрых изречений и Писания, настроил их умы к дружбе и союзу с нашим народом и с честью вернулся от них. Приехал [сюда] и епископ тэр Степанос, и вардапет Мхитар, живший [обычно] в Скевре, куда он поехал из Восточных областей, и священник Барсег, бывший послом у Батыя и приехавший [сюда] с самим царем, и священник Торос, давший обет безбрачия, и Карапет, бывший придворным иереем царя — [человек] смиренного нрава и ученый, а также множество князей. И взяв их, царь отправился через страну Агванк, Дербентские ворота, т. е. крепость Тчор, к Батыю и Сартаху, /367/ сыну его, который был христианином по вере. [Там] ему был оказан большой почет и гостеприимство. Потом его послали в долгий путь на тот берег Каспийского моря к Мангу-хану. Отправившись в путь от иих шестого числа месяца марери — тринадцатого мая, переправившись через реку Айех[886], они прибыли в Ор[887], расположенный на полпути между [местопребыванием] Батыя и Мангу-хана. Переправившись через реку Ертич[888], они вступили в страну Наимана[889], [потом] поехали в Каракитай[890] и достигли Татаристана[891] четвертого числа месяца гори — тринадцатого сентября — и в день праздника воздвиженья креста были представлены Мангу-хану, восседавшему во всем величии своей славы. Преподнеся подарки, [царь Хетум] по достоинству был почтен им. Он пробыл в Орде пятьдесят дней, [хан] пожаловал ему указ с печатью, дабы никто не смел притеснять его и страну его; он пожаловал также грамоту, освобождавшую повсеместно церкви [от податей].

На пятидесятый день, двадцать третьего числа месяца сах-ми — первого ноября, [царь] выехал от них