Серебряный зов - Деннис Маккирнан

С бьющимися сердцами воины вскочили на коней, чтобы занять боевую позицию. Бритта был первым, за ним в несколько рядов выстроились остальные всадники. На небе сияли звезды, и луна заливала все вокруг серебристым сиянием. На западе возвышалась вершина Красного Стража, а за ним, не видимая отсюда, протекала река Кейр. Морозный воздух был свеж, ночь стояла тихая и безветренная. От дыхания коней и всадников поднимался белый пар.

Ванадьюрины ждали.

Ппфаа! Ветер Ночи захрапел и вскинул голову. Бритта напряг слух. Вначале он ничего не расслышал, но потом уловил далекий звук, который становился все отчетливее, и в конце концов стало ясно, что это топот подкованных железом сапог рутхов.

— Штел! (Стой!) — шепнул Бритта и натянул поводья, удерживая на месте встревоженного коня. Воины, стоявшие за ним, выровняли ряд. Топот становился громче, уже были слышны голоса беспрестанно бранящихся и ссорящихся рутхов. Наконец показался свет факелов.

— Товит! (Готовься!) — скомандовал Бритта.

Все напряглись, словно натянутая тетива, однако никто не шелохнулся. Враги приближались. Колонна рутхов зашла в ущелье, и несколько ванадьюринов преградили им путь к отступлению. Сзади раздались звуки валонского рога.

Ловушка захлопнулась!

— Вттаку! (В атаку!) — крикнул Бритта, и стрела наконец полетела. Всадники опустили свои смертоносные копья и рванулись вперед.

Вначале орки не осознали всей полноты опасности. Заслышав сзади звуки рога, они устремились вперед, убегая от преследователей, и, только налетев на копья, поняли, что попали в западню.

Конские копыта добивали тех, кто успел увернуться от ударов копий. Сабли сверкали в лунном свете, разя врагов направо и налево. Воздух гудел от боевого клича валонских воинов:

Халь Валанрич! (Да здравствует Валон!)

Брайт харлингары! (Готовьтесь, сыны Харла!)

Коп йо Втакку Рутха! (Теперь мы победим гоблинов!)

Несколько рюкков попытались спастись, вскарабкавшись по стенам ущелья, но они были слишком крутыми, а всадники теснили их с обеих сторон. Однако большинство рутхов дрались отчаянно, ибо война была призванием ночного народа. Железными палицами они ломали коням ноги и набрасывались на упавших воинов, швыряли в лошадей и всадников факелы, орудовали молотами.

Бритта был в самой гуще сражения. Держа саблю в левой руке, он наносил мощные и точные удары, словно сама Смерть гарцевала на вороном скакуне. Ущелье оглашалось звоном стали и криками раненых. Рутхов становилось все меньше.

Факелы потухли, и теперь поле битвы освещала только луна. Уцелевшие рутхи старались спрятаться в темноте. Постепенно сражение превратилось в охоту за оставшимися в живых врагами. Ванадьюрины спешились и стали осматривать каждую щель. Рутхи прятались по одному или небольшими группами. Пощады не было никому.

Бритта, сидя на Ветре Ночи, наблюдал за своими воинами. Вдруг его внимание привлек какой–то шум. Он поднял голову:

— Наверху! Дрокх! Нет, два!

Два дрокха умудрились каким–то образом вскарабкаться по отвесной стене, и до спасенья им оставалось всего несколько ярдов.

Стиснув зубы и проклиная свою неловкость, Бритта достал лук и крикнул подъехавшему всаднику:

— Дидион! Ко мне! На стене орки! Быстрее! — Бритта тоже вскинул лук и, превозмогая боль, попытался сломанной рукой натянуть тетиву. — Целься в правого, а я сниму левого, — скомандовал Бритта.

В этот момент хлоки уже подтянулись на руках. В воздухе просвистели две стрелы. Один сорвался и рухнул вниз, а другой скрылся в темноте.

— За ним, Дидион! Нельзя дать ему уйти! — крикнул Бритта. — Гед! — подозвал он еще одного всадника. — Пойдешь вместе с Дидионом.

И Гед, спрыгнув с коня, полез вслед за товарищем по отвесной стене.

Поиски уцелевших продолжались.

Луна зашла, и ночь близилась к концу. Воины были измучены: они не спали уже двое суток и выдержали два тяжелых боя — с Кракеном и с орками. Некоторые со слезами на глазах вынуждены были убить своих изувеченных врагами коней. Каждый второй воин был ранен, некоторые довольно тяжело. А пятеро остались лежать в ущелье, больше они уже никогда не откликнутся на призыв валонского рога.

Ванадьюрины насчитали семьдесят три убитых рутха. В предрассветной мгле тела вынесли на открытое место, где солнечные лучи должны были превратить их в прах. Воины собрали оружие поверженных врагов и в бессильном гневе переломали стрелы.

Около полудня вернулись Дидион и Гед, они еле держались на ногах от усталости.

— Сэр, мы долго шли по следу, и вот что нам удалось найти, — доложил Бритте Дидион, протягивая ему измазанную черной кровью орка стрелу, в которой маршал узнал свою. — Самого дрокха мы не нашли, хотя поднимались вверх по склону до снежной шапки, — продолжил Дидион. — Вначале мы шли по кровавому следу и довольно быстро обнаружили стрелу, но затем след стал менее четкий, а на краю глубокого ущелья исчез совсем. Гед спустился туда, а я пошел поверху, но дрокх словно испарился.

— Скат! — воскликнул Бритта в сердцах. Он отшвырнул стрелу и с досадой посмотрел на свою сломанную руку. — Значит, рана была неглубокой, и дрокх вытащил стрелу. Боюсь, ему удалось ускользнуть, и теперь он спешит с вестями к Гнару. Вы сделали все, что могли, здесь нет вашей вины. Если бы только я выстрелил удачнее…

С этими словами Бритта отпустил воинов. Сам же сел на землю и, прислонившись к камню, уставился перед собой невидящим взором. Неизвестность томила.

Сколько времени провел он, предаваясь мрачным мыслям, Бритта не помнил. Наконец он поднялся и собрал воинов.

— Ванадьюрины! — обратился к ним маршал. — Мы останемся здесь и будем охранять ущелье. Ведь мы не знаем, удастся ли королю Дьюреку открыть сегодня в полночь Закатные Врата. Отряд лорда Киана мог не успеть починить их к сроку.

Кроме того, вполне возможно, что Гнар уже знает новости и у входа гномы столкнутся со всем войском рутхов.

К тому же наверняка помимо Высоких Врат существуют еще потайные входы и выходы, через которые Гнар сможет атаковать. Поэтому если отряды Гнара двинутся по этому склону, мы предупредим Дьюрека, разложив сигнальные костры, и попытаемся оттянуть на себя часть сил противника, чтобы выиграть время. Так что будем ждать здесь столько, сколько понадобится.

Пока же нам многое предстоит сделать: сложить над телами наших погибших товарищей каменные пирамиды, позаботиться о конях и отдохнуть, потому что все мы очень устали. А теперь идите.