Инимити.Игрушка с характером - Виктория Николаевна Ковалева

забыл, насколько она красива! Особенно теперь: с этой гордой осанкой, с этим уверенным взглядом, с мягкой улыбкой, в которой чуть изогнулись ее пухлые губы. Девушка, как и брат, облачилась в расшитые золотом белоснежные одежды, а украшенная крупными сапфирами диадема, сверкающая в заплетенных в сложную прическу волосах, подчеркивала ее новый статус. Энн действительно выглядела теперь как настоящая принцесса, и у Тьена при взгляде на нее, перехватило дыхание.

Он нестерпимо захотел вновь увидеть ту, которая последние недели прочно занимала его мысли, и считал дни, до запланированного визита в Грем-Ретт, повелителя Алишана. Ведь Дэнна, его Дэнна наверняка приедет вместе с братом, и тогда, возможно, они найдут силы наконец-то поговорить друг с другом.

Продолжая внимательно разглядывать изображение, Лестьен с неудовольствием отметил О-Гри, который с непроницаемым лицом стоял за спиной принцессы. С одной стороны, Тьену было спокойней от осознания того, что этот загадочный, но несомненно могущественный имперец способен защитить Энн в случае угрозы. Но с другой… С другой, Лесьена терзала совершенно иррациональная ревность, которая хоть и притупилась немного, после памятного разговора с Алишаном, но все равно упорно проявляла себя, как только принц видел рядом с Дэнной О-Гри. Их странная мистическая связь наставника и воспитанницы, изрядно действовала ему на нервы, и Лестьен неожиданно поймал себя на мысли, что если Дэнна все-таки станет его женой, он сделает все, чтобы ограничить ее общение с сероглазым имперцем.

— Видел бы ты сейчас себя со стороны! — осторожно откашлявшись, заметил Никаэль, который все это время внимательно наблюдал за своим двоюродным братом, и несомненно отметил некоторые особенности в его поведении.

Лестьен недовольно нахмурился, и с трудом оторвав взгляд от изображения Дэнны, аккуратно сложил газетный лист, и убрал его под подушку.

— Ого, как все запущенно! — присвистнул Ник, бесстрашно глядя в предостерегающе прищуренные глаза Леста, — Нет, серьезно, с тех самых пор как ты вернулся, я совершенно не узнаю тебя, дорогой кузен! Когда в последний раз ты приводил в свои покои женщину?

— Тебя это не касается! — сквозь зубы произнес Лестьен, поднимаясь с кровати и проходя к столу, на котором стояла початая бутылка вина. Вытащив пробку, он сделал несколько жадных глотков и передал тару Никаэлю, молчаливо предлагая выпить вместе с ним.

Ник хмыкнул, и отпив вина, продолжил свою мысль:

— И все-таки? Что с тобой случилось в Альвее? Неужели знаменитый ходок по женщинам, Лестьен де Эспада наконец влюбился?

— Заткнись ты, Рода ради! — неприязненно поморщился наследник, — Ты последний человек, с которым я буду обсуждать подобные вещи.

— Это еще почему?! — с наигранным возмущением поинтересовался Ник.

— Потому что, дорогой мой кузен, что ты второй знаменитый ходок по женщинам, после меня!

Никаэль заливисто рассмеялся, и сделав очередной большой глоток вина, покачал головой:

— Надеюсь, меня подобный недуг, который приключился с тобой в Альвее, настигнет еще не скоро!

Глава 27.

Дэнна.

— Мне обязательно отправляться с тобой? — без особой надежды поинтересовалась Энн, просительно заглядывая брату в глаза.

— Обязательно. — Отрезал Алишан, и вздохнув, уже мягче произнес: — Теперь ты принцесса, Дэнна. Сестра повелителя Альвеи. Скажи, чего ты боишься?

Девушка смущенно замялась и опустила взгляд. Она сама не понимала, почему все внутри было против этой дипломатической поездки в Грем-Ретт, но от одной мысли, что ей придется лицом к лицу столкнуться с высшим светом соседнего королевства, а тем более, с Лестьеном, у Энн начинало противно сосать под ложечкой.

Здесь, в Альвее, она начала мало по малу привыкать к своему положению, и уже достаточно освоилась для того, чтобы не смущаться всякий раз, как подданные спешили выразить ей свое почтение. Да вот только одно дело здесь, во дворце, который как-то незаметно стал ей если не настоящим домом, то местом где она чувствовала себя в безопасности, точно, а другой дело, — Грем-Ретт, где для большинства осведомленных, она все еще будет оставаться бесправной инимити, — верной слугой Ее Императорского Высочества. Еще находясь при дворе в Крет-Роххе, Энн прекрасно видела с какой скоростью разносятся сплетни, и надеяться на то, что о том кем она была раньше никто не узнает, было бы глупо. Все эти напыщенные благородные снобы так и будут видеть в ней рабу, пусть в дорогих одеждах, но рабу. Ведь по сути, принцессой она стала совсем недавно, в то время как инимити она являлась всю свою жизнь.

— Эй, — Алишан ласково погладил сестру по щеке, — не переживай так. С тобой будем я и О-Гри, так что тебе совершенно нечего бояться.

— Они… — Дэнна с трудом подавила судорожный вздох, — … они до сих пор помнят о том, кем я была.

— Сейчас, гораздо важнее то, кто ты есть. — Синие глаза повелителя опасливо прищурились. — Никто не посмеет оскорбить тебя или выразить свое непочтение. Теперь ты представительница древнейшего рода, и любой обязан этим считаться.

— Обо мне все равно будут шептаться. — Почти обреченно произнесла Энн.

— Значит, ты будешь выше этого, верно? — улыбка Алишана вышла мягкой и теплой, — Поверь, я никому не дам в обиду мою любимую младшую сестренку.

От этих простых, но таких важных слов, на сердце девушки тут же потеплело, а губы тронула ответная, хоть и немного неуверенная улыбка.

Тем же вечером, прогуливаясь в саду, Дэнна раз за разом прокручивала в голове их предстоящую встречу с Лестьеном. Она не могла отрицать, что очень хочет его увидеть, даже не смотря на то, что наследник Греем-Ретта в свое время сделал ей очень больно. Память до сих пор хранила того самого Тьена, который был рядом с ней в Бакке. Который оберегал и утешал ее, не давая окончательно впасть в уныние. Как же так могло случиться, что его к ней отношение поменялось так резко. Какой он настоящий, Лестьен? Хотелось бы верить, что именно такой, каким она запомнила его во время их пребывания у старого Али, да только скорее всего, это лишь ее глупые надежды, которые не имеют никакого отношения к действительности.

Внезапно, Дэнна замерла, увидев на одной из фигурных скамеек, скрытых в тени фруктовых деревьев, неподвижный мужской силуэт. Девушка знала,