Роза Марена - Стивен Кинг

— Иди же, — сказала Роза Марена. — Сделай для меня то, чего я не могу сделать для себя сама. И помни: я отплачу.

— Хорошо, — сказала Рози. Она жутко боялась посмотреть в лицо этой женщине. Увидеть, что там. Быть может, увидеть собственное лицо, изуродованное мертвыми серыми тенями от какой-то болезни, которая сначала сводит с ума, а потом пожирает заживо. — Хорошо, я пойду… Я попытаюсь, только не заставляй меня смотреть на тебя.

Рука отпустила ее запястье, но… лишь чуть-чуть, словно была готова снова сжаться в то же мгновение, когда возникнет малейшее колебание со стороны Рози. Потом рука повернулась и одним мертвым серым пальцем указала вниз, на подножие холма.

— Так иди, — сказала Роза Марена.

Рози медленно стала спускаться с опущенной по-прежнему головой, осторожно ступая босыми ногами по буйной траве на склоне холма. Только когда сильнейший раскат грома разорвал воздух, она испуганно подняла глаза и обнаружила, что женщина в красном сарафане пошла вместе с ней.

— Ты поможешь мне? — спросила Рози.

— Я могу идти только до нее, — женщина в красном указала на рухнувшую колонну. — Я заболела тем же, что и она, только болезнь не зашла так далеко.

Она вытянула руку, и Рози увидела извилистую розовую полосу между запястьем и локтем. Такое же розовое, но круглое пятно было у нее в чашечке ладони. Оно напомнило Рози клевер, который она нашла между половицами в своей комнате. Ее комната — ее убежище — теперь казалась очень далекой. Может быть, то было сном, вся та жизнь, а это — единственная реальность.

— Я заполучила только эти две язвы, по крайней мере пока, — сказала женщина, — но их достаточно, чтобы не соваться туда. Тот бык учует меня и прибежит за мной, но убьет нас обеих.

— Какой бык? — спросила Рози, заинтригованная и напуганная. Они уже почти дошли до рухнувшей колонны.

— Эриний. Он сторожит храм.

— Какой храм?

— Не трать время на мужские вопросы, женщина.

— О чем ты говоришь? Что такое мужские вопросы?

— Те, на которые ты уже знаешь ответы. Подойди сюда.

Уэнди Ярроу стояла возле заросшей мхом части рухнувшей колонны и нетерпеливо смотрела на Рози. Храм был совсем рядом. У Рози болели глаза, когда она смотрела на него, точно так же, как если бы смотрела на яркий свет. Она видела замысловатый горельеф там, где нет никаких выступов; она видела тени, которые исчезали, как только она моргала глазами.

— У Эриния один глаз, да и тот слеп, но с обонянием у него все в порядке. Сейчас твое время, девочка?

— Мое… время?

— Время месяца!

Рози отрицательно покачала головой.

— Хорошо, потому что с нами было бы покончено до того, как мы успели начать, если бы у тебя были месячные. У меня тоже нет — нету женских кровей с тех самых пор, как я заболела. Но это и скверно, потому что кровь сгодилась бы лучше всего для лечения. Тем не менее…

Чудовищный раскат грома разодрал воздух прямо у них над головами, и с неба полились ледяные струи дождя.

— Нам нужно спешить, — сказала женщина в красном. — Оторви два куска от своей ночной сорочки — полоску для бинта и здоровенный кусок, чтобы в него можно было завернуть камень и еще осталось бы для завязки. Не спорь и не вздумай задавать вопросы. Просто сделай это.

Рози нагнулась, ухватилась за край своей хлопчатобумажной ночной сорочки и, рванув его вверх, оторвала длинную, широкую полосу, заголив левую ногу почти до бедра. Когда пойду, то буду похожа на официантку в китайском ресторанчике, подумала она. От этого куска она оторвала полоску поуже, а когда подняла взгляд, с ужасом увидела, что Уэнди держит в руке длинный, грозный на вид то ли меч, то ли кинжал. Рози не могла представить себе, откуда он мог появиться, если только женщина не скрывала его у своего бедра.

Наверное, там он у нее и был, подумала Рози. Она знала, что ей самой захотелось бы иметь при себе нож, если бы она пребывала в компании женщины в розмариновом хитоне. Она снова вспомнила о том, как женщина в красном стучала пальцем по своему виску и говорила Рози, чтобы та не трогала ее. Она не желает тебе зла, сказала тогда Уэнди Ярроу, но уже не владеет собой.

Рози хотела спросить женщину в красном, стоявшую возле рухнувшей колонны, что та собирается делать с этим кинжалом, но не решилась. Если мужские вопросы — это те, на которые заранее знаешь ответы, то это был явно мужской вопрос.

Уэнди, казалось, почувствовала на себе ее взгляд и подняла глаза.

— Сначала тебе понадобится большой лоскут, — сказала она. — Приготовь его.

Прежде чем Рози успела ответить, Уэнди проткнула свою кожу кончиком кинжала. Она прошептала несколько слов, которые Рози не поняла — быть может, молитву, — а потом провела яркую линию по своей руке выше локтя, по цвету точь-в-точь такую же, как ее одежда. Линия расширилась и начала превращаться в полосу, когда кожа и ткань под ней раздвинулись, давая ране раскрыться.

— Оо-оо, как больно! — простонала женщина и вытянула руку с кинжалом. — Давай его мне. Большой кусок, скорее!..

Рози вложила лоскут в ее руку, испытывая растерянность и страх, но не дурноту: ей не становилось дурно от вида крови. Уэнди Ярроу скомкала лоскут хлопчатобумажной материи в комок, приложила его к ране, подержала, а потом перевернула. Она не собиралась завязывать рану, она лишь хотела вымочить тряпку в своей крови. Когда она протянула ее обратно Рози, материя, имевшая светло-голубой цвет, когда Рози ложилась в постель у себя на Трентон-стрит, стала гораздо темнее, но… цвет был очень знакомым. Голубой и красный смешались, получился розмарин.

— Теперь найди камень и обвяжи его этой тряпкой, — сказала она Рози. — Когда сделаешь это, сними эту штуку, которая на тебе, и заверни в нее и то и другое.

Рози уставилась на нее диким взглядом, шокированная этим приказанием гораздо больше, чем видом крови, струившейся из руки женщины.

— Я не могу этого сделать! — сказала она. — У меня под ней ничего нет!

Уэнди грустно усмехнулась.

— Если бы было, я не говорила бы тебе этого, — заметила она. — А сейчас дай-ка мне тот, другой лоскут, пока я не истекла кровью.

Рози протянула ей другой лоскут, поуже и по-прежнему голубой, и женщина с коричневой кожей принялась осторожно обматывать им свою раненую руку. Молния ударила слева от них, словно какой-то чудовищный фейерверк. Рози услышала, как с продолжительным шумом и треском рухнуло дерево. Вслед за этим последовала канонада громовых раскатов. Теперь, она почуяла запах меди в воздухе, как от плавящихся монеток. Потом, словно молния разорвала небесные хляби, хлынул ливень. Сильный ветер сносил струи воды, и они проливались холодными косыми потоками. Рози увидела, как струи воды ударили по комку ткани в ее руке, от него пошел пар, и первые струйки розовой кровавой воды стали растекаться по ее пальцам.