Золотая рыбка - Мила Бояджиева

нейтральных, не выдающих места действия "декорациях".

Профессор явился к миссис Ламс около девяти вечера. Она полулежала в шезлонге,

бросив на пол "Плейбой".

- Я ждала вас, профессор... - Женщина томно протянула руку для поцелуя. Дирк

коснулся её губами, чувствуя, что вступает на тропу заговора. - Мне предлагали

съемки для "Плейбоя". Но... вы, вы будете смеяться: я старомодна. Не могу

обнажаться для миллионов. Кроме того, я вообще не обнажаюсь сама. Она

значительно прищурила фиалковые глаза.

- Простите... - Дирк присел на соседний шезлонг. - Это предупреждение о том, что

перед операцией вас следует раздеть медсестрам?

Она рассыпчато рассмеялась.

- Вы серьезно? Вы действительно ничего не понимаете, профессор? Последовал долгий призывный взгляд, который профессор упорно "не замечал".

- Дорогая, я пришел, чтобы сообщить вам о времени операции... Видите ли... лицевая

хирургия - это акт творчества. Я не ремесленник, я мастер, и нуждаюсь во

вдохновении... Вдохновение не появляется по расписанию. Сегодня полнолуние и я

знаю, что наибольшей силой буду обладать в полночь...

Миссис Ламс прикрыла глаза и слабо застонала...

- Не возражаете, если мы начнем в 23.30? - Предложил он.

Марта вдруг опустилась у ног профессора и, схватив его руки, покрыла их поцелуями,

слегка покусывая пальцы. У Дирка замерло сердце.

- Уверена, что смогла бы подзарядить тебя энергией, Дирк... Я просто не смогу лечь

на стол, если... если ты не овладеешь мной... Только человек со скальпелем, человек,

режущий плоть, может быть диким, необузданным, требовательным... Руки

женщины гладили его бедра. - Ты сумеешь сорвать с меня все... всю эту дрянь...

Она задрала подол халата, показывая белый чулок с кружевной подвязкой... А

дальше...

Дирк перевел дыхание и встал.

- Считаю, мы обо всем договорились, дорогая. Надеюсь, вы и ваш муж останетесь

довольны.

Полина позвонила Рэю и назвала время. Ее напряжение росло. Она ни за что не смогла

бы справиться с ролью, если бы не тренинг Тимоти, заставлявший ученицу

переживать в виртуальной реальности самые разные ситуации, не выходя из

предложенного образа. Ей случалось изображать шлюху в портовом притоне,

монахиню на исповеди, наркоманку на крутой тусовке и леди, прибывшую на прием к королеве.

Дирк вызывал у неё омерзение, а его планы все ещё оставляли сомнения. Сумеет ли

Рэй справиться с ситуацией? Ведь помочь им здесь будет некому. И даже вызов

полиции, в самом крайнем случае, лишь усугубит положение. Аферистам с

подложными документами, проникшим в клинику всемирно известного

специалиста, рассчитывать на помощь закона не следует.

Полина до глубоких сумерек просидела у себя в комнате, глядя на экран телефизора,

мелькавший с отключенным звуком. И вдруг вспомнила красное пятно на фоне

отвесной скалы, приближенное объективом лицо человека, висевшего над

обрывом. Рэй! Да ведь это был он! Удивительно... Тогда ещё Глеб сравнил себя с

балансирующим на грани жизни и смерти альпинистом... Он, забравшийся слишком

высоко, вероятно, предвидел, что в таких вот терпящих бедствие скалолазов

превратятся все они - Андрей Дмитриевич, Полина...

Тревожно поглядывая на стрелки часов, Полина старательно оделась, соблюдая стиль Марты Ламс, отправляющейся на интимное свидание. Вопиюще-сексуальное белье с привкусом дешевого борделя - резинки, пояс, трусики, корсаж из черного гипюра,

поднимающий и обнажающий грудь. Никаких духов и только алая помада вместо

макияжа. Как-никак, женщина отправляется под нож хирурга. Накануне она долго

перебирала компьютерные варианты носов и губ, остановившись на тех, что

посоветовал Дирк. Полина едва успела накинуть темно-коричневый халат клники, как в

ее номер постучали:

- Миссис Ламс, следуйте за мной. Профессор ждет вас. - Мельком взглянув на

пациентку, медсестра пошла вперед по коридору. Была ли она соучастницей старого

развратника и что ждет легкомысленную Марту в операционной? спрашивала себя

Полина, глядя в затылок женщины, скрытый голубой крылатой шапочкой.

Медсестра отступила, указывая на дверь с надписью: "Внимание! Вход строго

воспрещен". Полина на секунду задержалась - последняя возможность уйти,

отказавшись от авантюры. Но ведь с Крафтом вышло! Тогда рядом был Вилли...

Господи, где же сейчас находится Рэй? Полина огляделась - в пустых темных

коридорах тускло светились лампы аварийного освещения. Казалось, клиника

вымерла. Толкнув дверь, она шагнула в комнату.

Рэй очень старался. На этот раз он не должен был упустить ни одной детали, ни

одного пустяка. От связного Тимоти Бартона Рэй получил необходимое

оборудование. Рано утром в комбинезоне мастера по ремонту компьютерного

оборудования он побывал в тех помещениях, где проходили "съемки" безумного

профессора. Операционная и комната отдыха, с хорошей душевой кабиной, мягкими

диванами, высокой кроватью, снабженной вентилями подачи кислорода, штативом

капельницы - симбиоз гостиной и вивария. Здесь и в самой операционной

находилось множество мониторов, контролирующих состояние пайциента. Среди

них прятались и телекамеры, снимавшие ход операции, а по желанию профессора, и

всякие другие процедуры. Стариный шкаф с аптечной утварью средневековых

лекарей, закрывавший полстены в кабинете профессора, скрывал потайную дверь.

За ней располагалась комната, оборудованная как пульт слежения охраны какого

нибудь банка. На экраны мониторов, находящихся в глухом, не имеющем окон

помещении поступало изображение от камер в операционной. Дирк мог поставить

их на режим записи и позже насладиться фильмом, а мог и наблюдать за

происходящим, сидя в кресле у экрана.

Выкупить секрет потайной комнаты у секретарши Бенедикта оказалось не просто.

Очевидно, женщина трезво оценила "сокровища" этой пещеры, назначив цену в

сто тысяч долларов. Разумеется, она будет вынуждена скрыться и начинать

жизнь заново, после того как обаятельный брюнет с лицом Майкла Дугласа

проведет перед экраном шефа каких-нибудь пол-часа. В качестве "премиальных" к

сделке мисс Топсинг шепнула аргентинцу про архиф профессора, находившийся в

подвальном бункере, и выдала код замка.

- Желаю удачи, мистер "шпион", - улыбнулась она. - Откровенно говоря, я не

сомневалась, что рано или поздно кто-нибудь разберется в особенностях практики

моего шефа.

Женщина, очевидно, лет десять назад была весьма привлекательной. Рэй смекнул,

что её скрытая ненависть к шефу основывается на неудовлетворенном женском

тщеславии. У мисс Топсинг то ли не сложился роман с хозяином, то ли завершился

не так, как хотелось ей. Во всяком случае, он получил доступ в тайную комнату Синей Бороды и разобрался в систее подключения камер. Дело вовсе не простое, учитывая систему предосторожностей, введенную Дирком - коды, шифры, сигналы. Наблюдательная секретарша, давно готовившаяся к выдаче секретов шефа, снабдила Рэя всем необходимым. Он не пообещал ей свидание, а лишь потрепал по щеке. И со словами "Увидимся, дорогая" передал оговоренный гонорар. Конечно, он рисковал. Рисковал и Тимоти, снабдив неведомого им "агента" огромной суммой денег.

Рэй про себя несколько раз повторил порядок действий по этапам. Кроме того, он

провозился несколько часов у ограды клиники. Человек в комбинезоне садовника и

соломенной шляпе, с тележкой и огромными садовыми ножницами подстригал

кусты. После его ухода в густой зелени остались небольшие приборы, способные

издавать оглушительный вой и мигать сине-красным огнем точно так, как это

делают полицейские машины. Они должны были сработать по сигналу

дистанционного пульта Рэя.

Сто тысяч баксов - деньги немалые. Мисс Топсинг честно отработала свой гонорар,

обеспечив одетому в зеленый костюм санитару проникновение в кабинет шефа и

далее - в комнату за стеной шкафа.

Ровно в 23.00 он сидел у мониторов, прикидывая, стоит ли рискнуть посетить архив

до начала "трансляции", чтобы заполучить пленку с участием Глен. Сжигавшая Рея

ненависть к цинично предавшей его женщине становилась все более ничтожной по

сравнению с реальной опасностью, грозившей Полине. Проходили минуты, на

электронном циферблате мелькали зеленые цифры, но Берри не двигался с места.

Впервые в жизни он сделал то, что счел бы прежде трусостью или глупостью: он

поступился своим самолюбием, растоптал гордыню, забыв о мести Глен и проклятой

кассете.

Часы тихо пискнули, монитор засветился, показывая приемную. За столом сидел

доктор Бенедикт в полном хирургическом облачении. Больше никого, к счастью,