Белая субмарина: Белая субмарина. Днепровский вал. Северный гамбит - Владислав Олегович Савин

Нам от этого нисколько не легче. Если они обнаружат «Краснодон»… По легенде (читал в книге, написанной американцем Лордом), на вопрос, что делать, если по пути встретится нейтрал, например русский, адмирал Нагумо, ведший флот к Перл-Харбору, ответил: «Быстро потопить и забыть о нем». Или как минимум ради секретности заставят идти вместе с их конвоем, пока не завершат дело, что тоже очень нехорошо (Время! Кто знает, до чего в «Манхеттене» додумаются!). Так что с нашей стороны никакое это не превышение, а самая необходимая оборона.

Ордер американцев: «Айова», а за ней параллельным курсом авианосец, где-то в полумиле. Впереди крейсер с тремя эсминцами, строем фронта, и завесы из эсминцев с флангов. Генеральный курс эскадры где-то 120 (зюйд-ост), мы к северу и чуть впереди.

Может, радировать сначала? Так не темнота пока, антенну заметят, и начнется беготня раньше времени. И кто у нас, простите, знает итальянский? От лица Люта передать благо, что новый шифр для связи между лодками у нас есть, перехватили, раскололи? А отчего не доложили в Берлин? Так что, после.

Проходим мимо эсминцев. Глубина двести пятьдесят, малошумные десять узлов. ГАК докладывает – слышит сразу несколько сонаров. Но вот с противогидролокационным покрытием на корпусе лодки союзники еще не встречались, это немцы внедрили на «типе XXI», и было то покрытие не чета нашему. Вот, «Флетчер» прошел и быстро удаляется, мы у него почти за кормой, его акустики ничего не услышат. И всего восемнадцать кабельтовых до цели, правда, мы тоже позади траверса «Айовы», но ненамного. Подвсплываем до шестидесяти, пуск одной, снова на глубину, и вперед!

Да, это не с дистанции стрелять и на скорости уходить. Но сейчас за нас работает, кроме плохой заметности гидролокатором, еще и глубина (у лодок этого времени до сотни, а не двести пятьдесят – триста) и подвижность (малошумная скорость уклонения у «семерок» и «девяток» три узла, у нас десять). А ведь все тактические приемы у американцев заточены именно на привычные величины!

Ну вот, «Флетчер» ложится на обратный курс, услышал торпеду (или торпеды, на слух отличить трудно). Но поворачивает не вправо, а влево, от нас! С его точки зрения, это логично: атакующая лодка должна была бы отвернуть прочь, в море, от эскадры, на отрыв! Тем самым он делает нам еще один подарок – во время его циркуляции мы, уходящие вперед, какое-то время остаемся за его кормой, в мертвой акустической зоне.

Рвануло. Странно было бы такую цель не захватить даже самопальной местной ГСН. Эх, мечтал я «Айову» утопить – но боюсь, товарищ Сталин очень не одобрит. Так что не будем брать на душу грех убийства союзника, пусть даже гнилого и с фигой в кармане. Одна торпеда для линкора в пятьдесят восемь тысяч тонн – это точно не смертельно, но проблем доставит выше крыши, если рванула не на ПТЗ борта, а под днищем, да еще в корме, наведясь на винты. Насчет убитых и раненых на борту сомневаюсь, ну если кому очень не повезло, но вот наверняка что-то из четырех винтов и двух рулей снесло к чертям или покалечило капитально, и дейдвуды разворотило, и механизмы с фундаментов, и паропроводы полопались от сотрясения, в общем, в бой без заводского ремонта вступать никак нельзя, дай бог до базы доползти черепашьим ходом. И какая бы у американцев миссия ни была, сейчас на ней можно ставить жирный крест.

Взрывы за кормой – это эсминец перепахивает море глубинками, но, как я и ожидал, ставит глубину много меньше, чем надо бы. Взгляд на планшет, отдаю команды, в ЦП все как единый механизм, такой противник нам еще не попадался никогда. Проскакиваем за кормой «Айовы», выходим на авианосец, ему бы сейчас отвернуть вправо, кормой к возможной атаке, и самый полный. Но вот ордер поломать решится ли без разрешения флагмана? Еще пуск, снова одна торпеда. Мы не звери, чтобы устраивать союзникам геноцид, достаточно лишь нарушить их планы, мешающие нам, – что будут штатовцы делать с подранками посреди океана?

Отворот вправо, за корму эскадры. Готов имитатор, перепрограммированный под акустику немецкой «девятки» (запись с охоты на Люта). Пуск – курс сто пятьдесят, скорость девять. Взрыв торпеды, по докладу ГАКа, пеленг с авианосцем совпал. А мы отходим на вест, погрузившись на трехсотметровую глубину. Как только взрывы глубинок остаются за кормой, прибавляем ход. Американцы вцепились в имитатор, бомбили сериями, с нескольких эсминцев, да ради бога, если боеприпасов не жалко.

В шести милях к весту решаемся всплыть на перископную и, подняв антенну, радировать от лица U-181. Что тут жирная дичь, возможно, подранки, спешите (а если найдут и добьют, мы-то тут при чем?). Хотя главный расчет на то, что сообщение перехватят американцы. И запеленгуют, конечно, – но мы, снова погрузившись на триста, даем максимальный ход, стараясь быстрее выйти из возможной зоны поиска. Идем на норд, затем сворачиваем к осту. Судя по акустике, американцы сбились в кучу, стоят на месте, а эсминцы мечутся вокруг, взрывы глубинных бомб все еще слышны нашей чувствительной аппаратурой. Ну а мы с «Краснодоном» успеем выйти из возможной зоны обнаружения. Вот зачем надо было бить авианосец, не утопить, но сделать неспособным выпускать самолеты! Контроль океана воздушным патрулем на сотни миль вокруг – нам это надо?

– С сообщением не поторопились, командир? – спрашивает Петрович. – Если U-181 успешно отстрелялась и в эфире, так кого тогда они там гоняют? Сообразят ведь про ложную цель…

– Как это кого? – отвечаю. – Героическую итальянскую лодку, которая тоже подкрадывалась к линкору, но немцы испортили ей всю охоту. Как стемнеет, заставим графа составить донесение. Пусть теперь головы поломают, кто отличился.

– Еще и третий кандидат есть, – замечает Сан Саныч, – которого мы у Испании утопил. Он ведь сюда шел?

– Мы не гордые, – отвечаю, – без нас разберутся, кому Рыцарский крест, а кого – в личные враги американского президента.

Может, и обошлось бы? Прошли бы мимо или послали бы какого-нибудь энсина, документы проверить, ну а бочки в трюме, бочки и есть? Мы все ж союзник, а не нейтрал, из английского порта идем. Диверсанту с добычей надо возвращаться тихо, невидимкой, не дыша… или напротив, с оглушительным шумом, пожаром и трупами, где-то в стороне. Стандартная процедура досмотра не опасна – ну а если в «Манхеттене» не поверили и сейчас активно ищут пропавшее? Что стоит разослать по флоту ориентировку, вид и количество пропавшего груза? И тогда энсин, строго повинуясь приказу, предложит «Краснодону» пройти до ближайшего порта союзников, а затем