Стеклянный дом - Кристина Ульсон

– Наверное, она была вне себя от счастья, увидев вас.

– Так и было. – Юхан горько улыбнулся.

– Тогда почему вы продолжали жить под именем Вальтера Лунда?

– Из практических соображений. В тот момент казалось совершенно немыслимым стать сыном Теа Альдрин, внезапно воскресшим из мертвых. А ведь многие думали, что она убила собственного ребенка.

– Она не рассказала вам, зачем опубликовала книги? – спросила Фредрика.

– Чтобы защитить меня.

– Защитить? От чего?

– Дело в том, что она выгнала отца по совершенно иной причине. Он и кто-то еще сняли фильм в старой беседке моих бабушки и дедушки. Такой фильм мы сегодня назвали бы снафф-видео. Мать обнаружила его случайно, и ее мало интересовал вопрос, настоящий он или нет. Отца она решила выгнать, чтобы ноги его больше не было в ее доме. Он ушел и забрал с собой фильм. Позднее она нашла на чердаке рукописи и поняла, что их, должно быть, оставил отец. А когда мне было двенадцать, он внезапно вернулся и захотел тайно встретиться с ней. Тогда она опубликовала книги и грозилась раскрыть настоящее имя автора, если он не оставит нас в покое. Судя по всему, это неплохо сработало, но однажды он снова вернулся, чтобы отомстить. И тогда ей пришлось убить его.

Фредрика наклонила голову набок, пытаясь переварить всю эту историю. Стало быть, автор фильма – бывший муж Теа. В голове роилось бесчисленное множество вопросов, однако Фредрика понимала, что не может сразу задать все. Сейчас важно получить ответы на самые главные.

– Вы видели фильм, который обнаружила ваша мать? – спросил Алекс.

– Нет.

– И вам неизвестно, кто еще участвовал в его создании?

– Нет.

Алекс откинулся на стуле.

– А если я скажу, что это был Морган Аксбергер, – вы удивитесь?

Сам Алекс очень удивился, когда Фредрика передала ему сведения, полученные от Малены Брумберг.

– Очень удивлюсь. – Юхан поднял брови.

– Юхан, послушайте, – медленно проговорил Алекс. – Если есть что-то, во что я не верю, так это в случайности. Как получилось, что вы оказались в концерне Аксбергера?

– Морган знает, кто я такой. По словам матери, Морган хотел помочь мне, когда я вернулся в Швецию. Судя по всему, он обязан ей.

– Вы думаете, ей известно о его участии в съемках фильма? – спросила Фредрика.

– Возможно. На самом деле я-то этого фильма никогда не видел. Вполне вероятно, что ей известно о его участии и она решила молчать обо всем, чтобы потом использовать эти сведения. Я, право, не знаю.

Этого Фредрика тоже не знала. Но точно знала следующее: ни в одной из двух известных версий фильма не видно того, кто стоит за камерой. Если Теа знает, что это был Морган Аксбергер, стало быть, ей кто-то об этом рассказал.

Но какую версию фильма видела Теа? Понимала ли она, что он подлинный?

– Где мы можем найти Моргана Аксбергера? – спросил Алекс.

– Не знаю.

– Подумайте. Существовало ли какое-то особое место, куда он отправился бы в такой ситуации?

Юхан задумался:

– Может быть, на дачу, принадлежащую компании, на Стурхольмене. Для этой цели он купил дом моих бабушки и дедушки.

– Почему он купил именно этот дом?

– Меня тоже интересует этот вопрос.

Алекс провел рукой по волосам. Юхану предстоит еще много чего объяснить полиции.

– Ребекка Тролле, – сказал он.

Юхан кивнул.

– Ей удалось выяснить, что вы – сын Теа?

– Насколько я знаю, нет. Во всяком случае, она никогда об этом не говорила, а я ей не рассказывал.

– Согласитесь, это странное совпадение, что именно вы стали ее куратором, – сказала Фредрика.

– Да, действительно. Я понимаю, что это звучит совершенно невероятно, но, когда я стал куратором Ребекки, я и понятия не имел, о чем она пишет свой диплом. Знай я об этом – можете быть уверены, никогда не согласился бы опекать ее.

Единственная случайность, которую Алекс готов был принять, – что Вальтер Лунд согласился участвовать в кураторской программе, поскольку искренне интересовался подающими надежду молодыми людьми и невзначай оказался в паре с девушкой, писавшей дипломную работу о его матери. Однако Алекс абсолютно не верил в то, что Юхан отказался бы стать куратором Ребекки, если бы знал о теме ее диплома. Он из тех людей, которые любят все держать под контролем.

– Опекать, – усмехнулся он. – У вас даже был с ней роман. На том этапе вы уже точно должны были знать тему ее работы.

– Я совершил ошибку, признаю. Дипломная работа отнимала у Ребекки столько времени, и мне важно было узнать, насколько далеко она продвинулась.

Само собой.

– И насколько?

Юхан нетерпеливо заерзал на стуле:

– Не думайте, что у меня нет вопросов по поводу истории жизни моей матери. Ясное дело, мне стало любопытно.

– И поэтому вы соблазнили ее, заставили думать, будто увлечены ею?

– Да, – почти жалобно ответил он.

Фредрика решила задать последний вопрос, на который мог ответить только Юхан.

– За что вы благодарите свою мать?

– За то, что простила меня, когда я вернулся, – прямо ответил он после краткого замешательства. – И за ее молчание. Благодаря ему я свободен от прошлого.

«Был свободен», – подумала Фредрика. Теперь, когда полиция установила, что он все это время жил под чужим именем, вся его жизнь перевернется. Далеко не факт, что все, кто восхищался Вальтером Лундом, будут по-прежнему смотреть на него с уважением, узнав, что вся его карьера построена на лжи.

Тут снова зазвонил телефон Алекса. Это опять был сержант, руководивший раскопками в Мидсоммаркрансене. Им удалось откопать только что захороненное тело. Никаких сомнений не осталось.

Джимми мертв.

Вечер на Стурхольмене. Небо, по-прежнему голубое, было украшено отдельными облачками, которые, понимая свое место в общей картине, старались держаться подальше от яркого вечернего солнца. Петер несколько раз обошел весь остров, разглядывая пустые дома, замершие в ожидании дачников. Участки и домики разного размера и разных цветов. Тишина и покой. Это местечко понравилось бы Ильве.

Может быть, если будут деньги, со временем они смогут купить здесь дачку – когда все это останется позади, когда он разыщет Джимми и отвезет его обратно в «Монгорден».

Снова накатил приступ тошноты.

Джимми, Джимми!

Страх растекался по телу, ощущаясь почти физически. Сердце утратило свой естественный ритм, и Петеру приходилось думать о том, чтобы регулярно дышать. Вдох – выдох. Вдох – выдох.

От голода, недосыпа, потрясения последних суток мутилось в голове. Иногда он хватался за нее руками, опасаясь, что она взорвется.

Отключенный мобильник лежал в кармане. Следовало бы позвонить Алексу. Или Ильве. Или маме. Никто не знает, где он. Ни одна живая душа. От этой мысли стало тревожно. Если ему суждено погибнуть здесь, на Стурхольмене, его никогда не найдут.

Вот и дом, который Теа Альдрин так подробно описала. Солнечно-желтый с белыми деталями. С неправильными углами и двумя большими балконами. Участок был огромен: старые фруктовые деревья, разноцветные кусты. В дальнем конце виднелась беседка. Стекла ярко блестели, отражая солнечные лучи. Так красиво, что больно глазам.

Здесь Теа Альдрин в детстве проводила каждое лето. Петер мог представить себе, как все это выглядело тогда. Как она бежала по участку с блокнотом и ручкой, запиралась в беседке. А может, и не бежала никуда, а просто сидела дома.

Откладывать дальше было нельзя. Дом казался пустым и темным, но Петер ощущал присутствие своего врага.

Он медленно двинулся по гравиевой дорожке в сторону дома.

Алекс уже стоял на улице возле здания управления, когда до него дозвонилась Ильва.

– Петер не отвечает по телефону.

Он вдруг ощутил такой приступ боли, что на несколько мгновений онемел.

О боже, есть ли что-то ужаснее смерти?

– Алекс, ты меня слышишь?

Сколько раз Алекс встречался с женой Петера? Три? Четыре? Этого он точно не помнил, зато хорошо помнил ее. Она вполне соответствовала тому описанию, которое дал ей когда-то сам Петер: красивая и сильная. События последних лет наверняка наложили свой отпечаток, однако она производила впечатление человека с устойчивой психикой.

Она сможет воспринять правду.

– Слышу, – чуть дрожащим голосом ответил Алекс. – Ильва, послушай меня. Боюсь, у меня очень печальные новости.

Должно быть, она догадалась, что он собирается сказать, потому что сразу же расплакалась.

– Джимми мертв. Его тело обнаружили… только что.

– Что… что случилось?

– Это сейчас не имеет значения. Главное, чтобы Петер узнал об этом не по телефону. Слышишь, что я говорю? Он должен услышать об этом от кого-то из нас и только тогда, когда мы найдем его. Иначе он может наделать непоправимых глупостей.

После допроса Юхана Альдрина решения пришлось принимать безотлагательно. Алекс послал патруль на Стурхольмен, чтобы арестовать Моргана Аксбергера, и еще один – в дом престарелых. Пусть Теа Альдрин хоть нарисует, что произошло, когда пропал Джимми, но истина должна быть установлена. Когда они откопали тело Джимми, у того обнаружилась глубокая рана на затылке. Не могло быть сомнений, что его смерть напрямую связана с делом Ребекки Тролле.