Эскортница (СИ) - Вечная Ольга

Незаметно щипаю за задницу. Продолжая шутить, мы заходим зал и сразу же ловим на себе взгляды. Многие из присутствующих привыкли, что я прихожу с другой девушкой. Алина их занимает. Еще она единственная, кто не в платье. Нам обоим плевать.

Некоторое время уделяем имениннику и поздравлениям. Затем находим Осадчего с женой и тоже перекидываемся несколькими фразами. Алина забавно смущается в присутствии кумира, во имя которого кинулась во все тяжкие.

— Вы мне знакомы, — вдруг сообщает Андрей Алине, после того как я ее представляю.

Ее глаза расширяются.

— Конечно, она вам знакома, Андрей. Уже два месяца впахивает на вашу фирму. Человек дома спасибо, что ночует. А вы ей не платите. — Склоняю голову набок.

Окружающие смеются и осуждающе цокают. Я слегка прищуриваюсь.

— Да? — типа удивляется Осадчий. — Совсем не плачу?

— Совсем, — продолжаю обличать.

— А вы нуждаетесь? — Он вскидывает брови.

Тот еще мудак, конечно.

Алина слегка розовеет, я продолжаю игру:

— Тут уж дело принципа.

— Понял, Артём. Спрошу у Глеба, что за ерунда, почему студенты работают бесплатно.

Усмехаюсь. Он даже не старается выглядеть возмущенным. Никого нельзя идеализировать. Особенно юристов.

— Вы как-то давно приезжали в общину, рассматривали дело о нашей земле, — набравшись смелости, вклинивается Алина. — И сказали, чтобы я, когда вырасту, пришла к вам работать. Я и пришла. Хочу построить карьеру.

— Вот это история. Браво! — Лидия, жена Осадчего, и предлагает за это выпить.

Мы чокаемся.

Болтаем еще некоторое время, после чего подходим к столику за новыми напитками. Начинается праздничное шоу. Я бегло оглядываю гостей. Алина переполнена восторгами. В какой-то момент она сильно сжимает мою руку. Наклоняюсь.

— Вон тот мужчина, рядом с Петром, смотрит на меня неприятно. Липко. Я его знаю. Его зовут Михаил.

Прослеживаю взгляд. Я был готов к тому, что она узнает Туманова, и все же раздражение вспыхивает. При этом голос звучит совершенно спокойно:

— Ты с ним работала?

— Да. Секса не было, мы тогда сопровождали мужчин в клубе, без интима. Они все нажрались как свиньи, но заплатили хорошо. Я танцевала для его друга, а этот вел себя по-хамски, комментировал. Через пару дней с Михаилом работала Наира, и... у него не встал. Тогда этот человек ударил ее несколько раз по лицу. — Взгляд Алины становится стальным. Она переводит глаза на меня. — Ни за что ударил. Просто потому, что не смог. И не заплатил. Она плакала.

— Мой старый знакомый, Михаил Туманов, — представляю я. — По словам Петра, именно он договаривался о моем дне рождения с Адель. — Через паузу добавляю: — Я не знал, что он бил твою подругу. Обычно мы обсуждали бизнес, а не бл**ей.

— Понимаю. Со стороны, бывает, и не заметно, какие демоны живут внутри с виду хорошего человека. Иногда, получая кусочек власти, люди звереют и позволяют себе издеваться над другими. В прямом смысле издеваться: бить, мучить, унижать. Не приглашай его к нам в гости, пожалуйста. Оболью кипятком.

— Не беспокойся.

Слышу, как окликает Семён, и киваю.

— Одна побудешь немного? Мне нужно отойти.

— Конечно. Не волнуйся, я справлюсь.

Оставляю Алину в компании жены именинника и таки ухожу с приятелями в холл, покурить и обговорить дела. Когда возвращаюсь, обнаруживаю спутницу в другом конце зала. Беседующей с Михаилом и его женой.

Любопытная рокировка. Я подхожу ближе. Обнимаю свою за талию.

— Артём! — оживленно восклицает Алина, светится вся. — София приглашает нас в гости. У них большая квартира в Петербурге. Я бы очень хотела съездить.

Михаил краснеет до кончиков ушей и сжимает зубы. Пытаюсь понять, что изменилось за час и почему мы больше не плещем кипятком, а едем в гости. Подыгрываю:

— Когда? Как насчет следующих выходных?

— Отлично! — радуется София. — Мне так скучно. Миши вечно нет, работа его душит! Мотается по командировкам, может неделями не ночевать дома. Я буду счастлива, если вы приедете. Нашему третьему малышу меньше года, я так с ним устаю! День сурка меня добивает!

— Обожаю детей. У меня недавно родились еще один братик и племянница. Так что с удовольствием понянчусь! Позову подружек с собой. Мы с девчонками давно мечтали съездить в Питер. — Алина открыто смотрит на Михаила. — Теперь будем часто видеться и дружить.

— Будем, даже не сомневайтесь! Повеселимся! — подхватывает София. — Артём, обязательно приезжайте. Вот просто поклянитесь.

— Мы клянемся, — произносим с Алиной хором.

Михаил опустошает бокал.

— И позовите меня на свадьбу. О, она же будет? Миша сказал, что Алина твоя невеста.

Алина вспыхивает. Начинает лепетать:

— Мы еще не говорили...

— Конечно, позовем, Соня. — Я тоже смотрю на Мишу в упор.

— Тогда я немедленно сажусь на диету!

Когда остаемся вдвоем, Алина быстро говорит:

— Он подошел и начал блефовать, что всем расскажет, кто я. Я ответила, что готова это сделать сама прямо сейчас. И пошла к его жене. Перепугался, гад, до смерти! Скакал вокруг, рассказывал, что я твоя невеста и что мы уже живем вместе. Такую рекламу сделал, что его жена сразу в гости позвала. Трус! София, кстати, очень приятная. Как хорошо, что у меня с ним ничего не было. Когда ничего не знаешь о женах, ладно еще. А когда знаешь... это жесть, такой стыд. Омерзительно.

Морально я был готов к тому, что Алина с ним спала. Похрен, люди не вилки, они не мараются. Но так действительно лучше.

— Мужчины нашего круга сами опасаются шлюх, — поясняю я. — Опасаются потерять семью. Жен, на которых оформлены активы. У Туманова так точно. Он дружил с Беляковой, поэтому, думаю, и не сдержался. Но я с ним поговорю.

Алина кивает. Держится хорошо. Встреча с бывшим клиентом, получается, еще впереди. Однажды она случится, и надо отнестись к ней спокойно. Будем считать, что сегодня была репетиция.

— Вы чего такие кислые? — спрашивает Пётр. Судя по глазам — изрядно накидался.

— Что тебе Миха говорил? — спрашиваю.

— Да так, ничего. Сказал, что Алина ему знакома... М-м-м, он знает про тебя, что ли?! — серьезнеет Пётр. — Но не переживай, он не скажет.

— Если скажет, меня выгонят с работы, — произносит Алина. — Сразу же.

— Давно бы уже легализовали это дело, да и всё. Налоги государству, шлюхам спокойствие.

— Нельзя, Петь. Если государство даст зеленый свет, появится намного больше сутенеров. Они перестанут скрываться и хоть как-то стыдиться своей работы. Начнут заманивать девчонок сладкой рекламой. Это и сейчас есть в сети, но тогда... выйдет на новый уровень. Мамки типа Адель будут у школ и институтов стоять, караулить смазливых девочек, подлавливать в минуты отчаяния, ссоры с семьей или с парнем. Подлавливать и уговаривать. Конечно, у каждой своя голова на плечах, и если у девочки есть такой крепкий фундамент, как семья, если ее любят, во всем поддерживают, объясняют, тогда никакие сутенерши не страшны. Но... если она находится в отчаянии, если ей кажется, что все отвернулись, самооценка на нуле и единственная мечта рушится... то появление доброй тети станет роковым. — Алина вытирает уголки глаз. — Мы ведь всё читали Золушку, запомнили образ феи-крестной. Проститутками не становятся в тридцать лет, когда за плечами опыт и мудрость.

Она обнимает меня, утыкается в грудь. Я же ищу глазами нужного человека.

— Об этом я не думал, — говорит Пётр. — Извини.

— Это ты извини, что набросилась. Я в порядке. Просто переживаю за своих девочек. За Наиру, Лину и других. Они все хорошие, понимаешь? Никто никому не причинял зла. Их покупают, бьют. Потом выкидывают. Они не общаются сейчас со мной, но я знаю, они все употребляют, чтобы забыть тот пздц, что делают мужчины. В моей жизни было два месяца ада, за который меня никто никогда не пожалеет, вместо этого выгонят из фирмы, смыв в унитаз все достижения и знания. Но это еще ладно. Иногда цена ошибки — жизнь.

— Всем не поможешь, Алин, — говорю я. — У каждого есть близкие, пусть на них лежит ответственность. Мы будем отвечать за своих.