Мертвые люди (СИ) - Мир Олег

— Урод, сука. Тварь… урою, — пацан что бил меня попытался встать, но Петр толкнул его ногой в грудь, отправляя обратно на асфальт. Он закашлялся, прижимая руку к ушибленному месту. От добра добра не ищут.

Василий стоял рядом, полностью забыв про контроль окрестностей, морда перекошенная, пока не знает, как себя повести.

— Пацана в медчасть везите, а то точно загнуться от потери крови или от болевого шока, — вывел всех из ступора окрик Михалыча.

Петр потащил меня в сторону "рафа", рухнул на задние сидения, тошнота ударила в горло, но сдержался. Как же хренова, лишь бы ребра не сломали, а то больничный мне никто не оплатит. Машина рыкнула дизелем и вывернул на главную дорогу, я покосился в окно, там спорно грузили покалеченного парня. Может, и довезут.

— Ну ты даешь, — отчего-то шепотом сказал Петр, — как додумался?

— Просто вспомнил, — слова дались тяжело.

— Одно хренова если пацан загнётся, тебе в деревне житья не будет.

— Отчего это? — удивился я, — ему от укуса так и так конец настал бы, а так хоть маленький шанс да есть.

— А ты пойди докажи, что он был укушен? — вставил слово Михалыч.

— Так, рука.

— Они думаешь возьмут ее с собой? Сильно сомневаюсь.

— А свидетели? — я серьезно заволновался, даже боль чуть отступила.

— Нам веры нет, мы подельники. Ну а остальные те еще свидетели, вон как тебя от мутузили в благодарность.

— Да пошли они, — зло зарычал я, хватаясь за больной бок.

Даже если и ополчаться, я должен был попробовать спасти парня. Минут пять ехали молча, мужики зло сопели и хмурились, под тяжестью мыслей, я посмотрел на нашего четвероного члена экипажа кот, как ни странно, не спал, щурился иногда кривя морду.

— Ну прости Братан? — Не выдержал я такого давления, извинился, положил руку на голову кота, почесал между ушей.

Кот никак не отреагировал, на мою ласку. Обижается, имеет право. Запер кота в машине, зомби, конечно, до него не добрались, но вот в панике не смог сбежать, натерпелся страху. А помри мы так и вовсе подох бы от голодной смерти.

— Не о том вы мужики думаете, — я сделал паузу, не для драматизма и нагнетания интриги, а чтобы еще раз прогнать мысли в голове, — мне интересно кто этих мертвяков собрал в одном здание. Сколько их там было? Штук пятьдесят.

— Чего? — Михалыч развернулся ко мне, — опять паранойя?

— Того, ты думаешь они сами собрались в кучку. Чтобы обсудить план нападения на живых, а для пущей надежности еще снаружи обмотали дверь цепью?

Дьявол чего это я срываюсь на своих.

— Мало ли, — в голосе у старикана уверенности, я не отметил.

— Вот именно что немало, — пробурчал Перт, выворачивая машину на грунтовую дорогу, затрясло, каждая кочка отзывалась болью в боку, — есть мысли как они туда попали?

— Первая, — тут же начал я, — сами забрели на приманку, но в это я мало верю. Вторая, кто-то мертвяков туда свез. Третья людей согнали и… — договаривать я не стал, думать про то что какой-то урод убил кучу народу, и запер внутри, было мерзко, а говорить тем более.

В машине повисла гнетущая тишина, понимание того, что на белом свети живут такие подонки, вбивала в штопор. Сколько хороших людей погибло, многие пока спасали близкий, или даже чужих. А вот такая мразь выжила, и гадит, пользуясь беззаконием. Для таких сволочней расстрела мало.

— А зачем их туда согнали? Ловушка, — нарушил тишину Михалыч.

— Не, эти обалдуи случайно нарвались, — высказал свое мнение Петр.

Снова замолчали, а что тут скажешь, на ум приходит только одна мысли, "для извращенного удовольствия".

— Надо было проверить на дыры от пуль.

— Поздно пить боржоми, когда почки, тю-тю, — невесело ответил на слова Петра, Михалыч.

— Кстати, про конфликт не болтайте, я сам доложу Главному, — Ого, а Петр за репутацию трясётся, значит, высоко метит, как-то отстранённо подумал я.

— Чего этот хорёк-то хотел? — высказал мои мысли Михалыч.

— Да он предлагал объединиться. Мол слияние, перспективы, и так далее.

— Мда, — а что тут еще сказать.

Когда мы подъехали к блокпосту Михалыч поинтересовался.

— Игорек может, тебя в больничку?

Я прислушался к себе вроде ребра стали меньше болеть, и отказался.

Остановились почти возле самых ступенек конторы, Петр побежал давать отчет, Михалыч подкурил сигарету. Но покосившись на меня, вылез из машины, поднял ворот куртки, и сгорбился, подставляя спину ветру. Я же блаженно развалился на заднем сидении, прислушиваясь к ощущениям, всё без изменений. Минут пять поворочался в машине, стараясь принять более удачную позу, но от этого стало только хуже. Нет, надо все же съездить к доктору. А то вдруг у меня там внутренне кровотечение, а я тут в непоколебимого героя играю. Хотел крикнуть старика чтоб довез, но он успел отойти к дверям центрального входа, сейчас разговаривает с каким-то мужиком. Курят беседуют, а мне тут мучатся. Хотел вызвать по рации, но понял это как-то перебор, надо ножками. Стиснул зубы, выбрался из машины, ветер понятно дело тут же ударил в лицо, холодный злой. Смотря себе под ноги, добрел до ступенек, мужики над чем-то ржали, я выдохнул, надо подниматься. Прям как старикан, перед ступеньками силами собираюсь. Осторожно поднялся, семи ступенькам, выдохнул, поднял взгляд, и обомлел, не веря, что такое может быть. Те, двоя, что курили с Михалычем, оказались уродами, скормившими мужиков, мертвякам, на злосчастном перекрестке. Тот, что более кряжист и лысый, хлопнул меня по плечу, сказал, что-то ободряющие и как не в чем не бывало пошел вниз. Долговязый молча проследовал за бритым. Руку с пистолетом перехватил Михалыч, немного вывернул, заставлял разжать пальцы, другой рукой перехватил падающее оружие.

— Правильно, нечего тут мусорить, проедем за ними и грохнем в лесу, — просипел я.

— Ты что совсем крышей протек? — зло зашипел старикан, — в людей стрелять. Понравилось убивать?

— Да какого хрена? — на какую-то долю секунды мне почудилось что он с этими уродами, и только потом до меня дошло, он ничего не знает.

— Поехали, в машине все расскажу.

— Слышь параноик, — голос прозвучал враждебно, — или ты мне все объясняешь или я тебе тут укатаю.

— Да что тут объяснять, — кажется, я заорал, но тут же заткнулся, бок прихватило, продышавшись, продолжил, — эти уроды людей живьем скармливают мертвякам.

— Значит, так сядь, и все расскажи. А ехать за ними не следует, они профессиональные боевики, порешат нас и не поморщатся.

Я посопел, но подчинился, залезли в машину чтобы никто лишней не подслушал, да и теплее там. Впервые в жизни я не ругался матом, я на нем разговаривал, эмоции хлестали через край, и простыми словами от них не избавиться. Рассказ получился сбивчивым, но по озлобленному лицу Михалыча понял, если и не поверит, то как минимум принял к сведенью информацию.

— Надо к Славику идти, — подытожил мой разговор старик, — сами только дров наломаем. Ща Петька придет и пойдем на ковер.

— Снова к Славику, и снова с моей подачи, — высказал я резонное опасение.

Пыль от моей прошлой паранойи навряд ли еще уселась.

— Это, да. Ты точно уверен?

— Могу на библии поклясться, или вон руку на отсечение дать.

— Ладно не горячись, понял я. Ждем Петра.

Ждать командира пришлось с полчаса, за это время я окончательно успокоился. И даже успел пожалеть, что не застрелил урода. Последствия, конечно, были бы суровые, вплоть до изгнания за ворота, но плевать главное, что устранил бы тварь. А теперь осталось только уповать на начальство, а они еще неизвестно как решат. Увидев Петра на ступеньках, подошли, у меня при шевеленье ажно слезы на глазах навернулись. Нет блин, так жить нельзя, надо к доктору.

— Что случилось?

— Да вот Игорь тебе одну занимательную историю хочет рассказать.

Отошли в сторону я уже скупо рассказал о происшествии на перекрестке. Петр к моему удивлению, только и спросил. Ты уверен? Я кивнул. И мы отправились к Славику, получили пропуска от консьержки. По ступенькам на второй этаж поднимался, держась за перила, тяжело дыша, переставлял ноги, напарники меня не подгоняли, можно сказать, отнеслись с пониманием. В кабинете Славика попали без проблем, секретарша только взглянула на нас из-под челки светлых волос вот и все внимание. В кабинете пахло, кофеем, и какой-то пряностью, сам же хозяин по обыкновению сидел за столом, и пил энергетик. Перт уселся на стул возле шкафа, Михалыч протянул руку через стол чтобы поздороваться. Когда я проделал тот же манёвр, Славик слегка замаялся, словно руки у меня были вымазаны в грязи. Но все же едва ощутимо пожал руку. Его можно понять после, того поклепа с моей стороны, он на полном праве мог морду набить. А так только кривиться.