Час ведьмовства - Энн Райс

Когда Рита произносила последнее слово, у нее перехватило дыхание. После этого она была не в состоянии сказать что-либо еще, хотя и пыталась отвечать четко, когда женщина на другом конце провода переспрашивала что-либо, повторяя ее сообщение, а потом еще раз заверила Риту, что немедленно позвонит мистеру Лайтнеру в Сан-Франциско, в отель, где он остановился. Вешая трубку, Рита заливалась слезами.

Ночью ей приснилась Дейрдре, но наутро Рита ничего не сумела вспомнить. Только то, что видела Дейрдре в сумерках и ветер играл в ветвях деревьев за школой Святой Розы. Когда Рита открыла глаза, в ушах еще звучал шелест листьев. Она вновь услышала голос Джерри, рассказывавшего, как они с отцом ходили готовить тело Анты к погребению. Потом Рита вспомнила, какой начался ураган, когда они с мисс Карл сцепились из-за маленькой белой карточки со словом «Таламаска». И снова почему-то в памяти возник шум ветра в саду школы Святой Розы.

Рита оделась и отправилась к утренней мессе. В церкви она поставила свечку перед статуей Пресвятой Девы. «Помоги мистеру Лайтнеру приехать сюда, – молилась Рита. – Помоги ему поговорить с дочерью Дейрдре».

Произнося про себя слова молитвы, Рита вдруг осознала, что ее тревожит не наследство рода Мэйфейров и не проклятие, тяготеющее над красивым изумрудным кулоном. Она не думала, что мисс Карл, какой бы жестокой ни была, действительно намеревается нарушить установленные условия, равно как не верила, что проклятия существуют на самом деле.

Единственное, что действительно имело значение, это любовь, которую Рита в глубине сердца испытывала к Дейрдре.

Рита считала, что дочь Дейрдре имеет право знать, какой удивительной была когда-то ее мать – нежнейшая и добрейшая из всех людей. Та Дейрдре, что осталась в далеком пятьдесят седьмом году на скамейке среди сумеречного весеннего сада – рядом с обаятельным молодым человеком, шептавшим ей слова любви.

6

Майкл простоял под душем целых десять минут, но не протрезвел ни на йоту. Потом, бреясь, он дважды порезался. Пустячные царапины, но они послужили предупреждением: надо будет как можно осторожнее вести себя в присутствии той женщины, которая уже едет сюда… Врач, таинственная незнакомка, вытащившая его из воды.

Тетя Вив помогла ему надеть рубашку. Майкл глотнул еще немного кофе. До чего гадкий вкус, хотя сам варил и сорт действительно хороший. Пиво – вот что ему нужно. Не выпить сейчас пива все равно что перестать дышать. Но нет, слишком уж велик риск.

– И что же ты будешь делать в Новом Орлеане? – бесцветным голосом спросила тетя Вив.

Ее маленькие голубые глаза казались водянистыми и словно воспаленными. Высохшими скрюченными пальцами тетушка расправила лацканы его куртки цвета хаки.

– Ты уверен, что обойдешься без чего-нибудь потеплее?

– Тетя Вив, ты не знаешь, каков август в Новом Орлеане. – Он поцеловал тетушку в лоб и добавил: – Не волнуйся за меня. Я прекрасно себя чувствую.

– И все-таки, Майкл, я не пойму, зачем тебе…

– Тетя Вив, клятвенно обещаю, что позвоню тебе сразу же, как приеду туда. А если возникнет что-то срочное, набери номер «Поншатрена» и оставь для меня сообщение.

Майкл заказал тот же номер из нескольких комнат с видом на Сент-Чарльз-авеню, в котором когда-то останавливалась тетя Вив. Майклу тогда было одиннадцать лет, и он вместе с матерью приходил к тетушке в гости. Там был даже кабинетный рояль. В отеле сразу поняли, какой номер требуется новому постояльцу, и с удовольствием предоставили апартаменты в его распоряжение. В ответ на вопрос о рояле портье заверил, что тот по-прежнему на месте.

Авиакомпания подтвердила его заказ: один билет первого класса, место у прохода, рейс на шесть часов утра. Никаких проблем. Все шло как по маслу.

И все благодаря доктору Моррису и этой таинственной женщине – доктору Мэйфейр, – направлявшейся сейчас к его дому.

Впервые услышав, что она врач, Майкл сильно разозлился.

– Вот, значит, откуда завеса секретности, – рычал он в трубку. – Мы бережем покой наших коллег, так? Мы не сообщаем номеров их домашних телефонов. Нет, о таких штучках должны узнать все. Я просто обязан…

Моррис тем не менее довольно быстро остановил поток его злого красноречия:

– Майкл, эта женщина уже в пути. Даже зная о том, что ты пьешь не просыхая и что и у тебя давным-давно съехала крыша, она готова взять тебя в Тайбурон и позволить тебе ползать по ее яхте.

– Отлично, – сказал Майкл. – Я ей очень признателен, честное слово.

– Тогда вытряхивайся из постели, прими душ и сбрей свою щетину.

Сделано! И сейчас ничто не помешает ему отправиться в Новый Орлеан. Так что в Тайбуроне, в доме этой дамы, он не задержится, а поедет оттуда прямо в аэропорт и в случае необходимости согласен даже вздремнуть на пластмассовом стуле в зале ожидания, пока не начнется посадка в самолет до Нового Орлеана.

– И все-таки, Майкл, я никак не могу понять, зачем тебе срываться с места и лететь туда? – не унималась тетя Вив.

Майклу вдруг показалась, что невысокая старушка в голубом шелковом платье, болтающемся на ней, как на вешалке, буквально плывет по воздуху на фоне яркого света, льющегося из коридора. Жидкие седые волосы тети Вив, которым не помогают ни аккуратная укладка, ни шпильки, чем-то напомнили ему елочную канитель из далеких дней детства. Помнится, ее еще называли «волосы ангела».

– Обещаю тебе, что не задержусь надолго, – как можно мягче заверил ее Майкл.

И вдруг… внутри его что-то словно вспыхнуло – какое-то предчувствие… нечто вроде спонтанной телепатии… Майкла охватила неколебимая уверенность, что в этом доме ему больше не жить… Чепуха какая-то. Виной всему скопившийся внутри алкоголь да месяцы затворничества – вот откуда эти сумасшедшие мысли. Наверное, тут любой бы свихнулся.

Майкл поцеловал тетку в дряблую щеку.

– Надо проверить чемодан.

Еще несколько глотков кофе… Вроде бы полегчало… Майкл тщательно протер очки в роговой оправе, снова надел их и проверил наличие запасной пары в кармане куртки.

– Я все упаковала– Слегка покачав головой, тетя Вив подошла к раскрытому чемодану и скрюченным пальцем ткнула в аккуратно сложенную одежду. – Смотри, все здесь. Оба твоих летних костюма, туалетный набор… Ах да, твой плащ. Не забудь взять плащ, Майкл. В Новом Орлеане сплошные дожди.

– Не беспокойся, тетя Вив, уже взял.

Майкл закрыл чемодан и щелкнул замками. Незачем расстраивать старушку сообщением о безвозвратной гибели крепкого и добротного изделия. Именно в нем Майкл и тонул. Такие плащи, наверное, шились в расчете на войну, на ползание по траншеям, а не на потенциальных утопленников. После часового пребывания в морской воде шерстяная подкладка оказалась безнадежно испорченной.