Пьесы - Макс Фриш

Занавес

ПРИМЕЧАНИЯ АВТОРА

"САНТА КРУС"

Пьеса написана в 1944 году. Напечатана в издательство "Бенно Швабе и др.", Клостенберг - Базель, в 1947 году.

Премьера состоялась в Цюрихе 7 марта 1946 года (режиссер - Гейнц Гильперт).

"ОПЯТЬ ОНИ ПОЮТ"

Пьеса написана в 1945 году.

Премьера состоялась в Цюрихском драматическом театре 29 марта 1945 года (режиссер - Курт Хорвиц).

Место действия в каждой сцене определяется самим текстом. Кулисы следует ставить лишь там, где они необходимы для актеров, и решительно избегать при этом какой бы то ни было имитации реальности; ощущение театральности, игры должно присутствовать на всем протяжении пьесы, чтобы не позволять зрителю сравнивать представляемое с действительными событиями, которые были столь ужасными. Автор даже не был их очевидцем, и его все время мучили сомнения, вправе ли он вообще говорить о них. Единственное обстоятельство, которое, может быть, дает ему это право, заключается в том, что он, не пережив всего этого сам, именно потому свободен от всякого соблазна мести. Но сомнения остались. Перед вами сцены, порожденные чувством безотчетной печали, - может быть, всего лишь плод непроизвольных фантазий, навещающих время от времени каждого из наших современников; кому-то, возможно, представляются другие сцены.

"ДОН ЖУАН, ИЛИ ЛЮБОВЬ К ГЕОМЕТРИИ"

Пьеса написана в 1952 году, новая редакция относится к 1961 году.

Премьера состоялась одновременно в Цюрихе (режиссер - Оскар Вельтерлин) и в берлинском Театре имени Шиллера (режиссер - Ганс Шалла) 5 мая 1953 года.

Дон Жуан, как и любой другой персонаж, - лишь одно из звеньев в цепи его братьев по духу. И как бы ни отличались от него Икар или Фауст, они все же в более близком родстве с ним, чем Казанова. Поэтому актеру не следует ломать голову над тем, как лучше добиться впечатления абсолютной неотразимости на дам, сидящих в партере зрительного зала. Его слава соблазнителя (она сопровождает его постоянно, но он сам вовсе не отождествляет себя с ней) - недоразумение, виной которому дамы. Дон Жуан интеллектуал, хотя он строен и в нем нет ничего от кабинетного ученого. Неотразимым в кругу севильских дам он стал прежде всего благодаря своему интеллекту. Интеллект для него - чисто мужская привилегия, женщинам он кажется оскорбительным, ибо не имеет ничего общего с ними. Женщинам Дон Жуан с самого начала отводит эпизодическую роль. Результат, однако, общеизвестен: эпизод поглощает всю его жизнь.

Он интеллектуал в следующем смысле:

"Его антипод живет в мире вещей, раз и навсегда оставшихся теми, каковыми они кажутся. Он в них никогда не усомнится. Они не собьют его с толку. Мир, с которым сталкивается интеллектуал, существует только для того, чтобы в нем сомневаться. Вещи сами по себе его не устраивают. Он из них делает проблему. И в этом - сущность любви. Отсюда следует, что вещи существуют лишь постольку, поскольку они существуют для интеллектуала. Об этом иногда догадываются женщины..." (Ортега-и-Гассет 1, "Человек и люди").

1 Ортега-и-Гассет (1883-1955) - испанский философ, теоретик искусства.

Дон Жуан прекрасен своим бесстрашием перед испытаниями. Он ни в коем случае не фат. И не Геркулес! Он строен, как тореро, - почти мальчик. Как тореро: он побеждает быка, но сам он - не бык! У него нервные руки изящные, но не изнеженные. Постоянно напрашивается вопрос - мужчина ли он? Он мог бы быть танцором. Мужское начало в нем балансирует на краю пропасти. Оно вовсе не органично для него: Дон Жуан его бережет, как благоприобретенную драгоценность, которую не возместить солдатской выправкой. Он непременно требует защиты, ибо всегда находится под угрозой. Его лицо - каким бы мы его себе ни представляли - лицо с бдительным взглядом человека, подвергающегося постоянному риску.

Такие люди склонны к радикализму.

На примере неверности - наиболее известного из ярлыков, привешиваемых Дон Жуану, - это бы означало: не ради новой страсти он оставляет прежнюю, но ему просто претит малейшее отступление от истины. Он мечется от женщины к женщине не ради любви к ним, а ради любви к более возвышенному, чем женщина, - к геометрии например. Его неверность объясняется не сверхнеистовой страстью, а страхом перед самообманом, страхом потерять свое лицо - неусыпным страхом перед женственностью в самом себе.

Дон Жуан - нарцисс. Это несомненно. По существу, он любит лишь самого себя. Легендарное число его возлюбленных (1003) только потому не производит отталкивающего впечатления, что создает комический эффект, а комический эффект получается в результате подсчета того, чего не существует. В переводе на слова это значит: Дон Жуан - принципиально одинок.

Следовательно, он никого не любит.

Любовь, какой ее знает Дон Жуан, - зловеще-отвратительна, как влажное тропическое солнце над зловонной гнилью трясины, как наводящая ужас липкая тишина, отравленная парами самоубийственного плодородия буйно разросшейся чащи, как джунгли, где без остро отточенного клинка не ступить и шагу.

Дон Жуан одинок и среди мужчин. Судьба его сталкивает с Каталиноном, Сганарелем или Лепорелло, но никогда с Горацио. Однажды потеряв друга юности - товарища детских игр, - он уже не обретет новой дружбы. Мужчины его избегают. Дон Жуан не ведает братских чувств хотя бы потому, что в мужском обществе он живее ощутил бы в себе женское начало.

Можно представить себе все это следующим образом.

Как и большинство из нас, воспитанных поэзией, он уже юношей исходит из того, что любовь, однажды им завладевшая, отдана исключительно и безусловно одному-единственному человеку - донне Анне, пробудившей в нем это чувство. Но с самого начала он догадывается о том, какую роль в этом чувстве играет природно-родовое начало, а когда он по собственному опыту узнает, насколько заменим предмет его юношеских вожделений, он, этот юноша, в котором только что проснулась личность, испытывает ужас и смятение. Ему кажется, что он лишь осколок природы, слепой и жалкий, что со своими претензиями на одухотворенность он - посмешище в глазах неба. Эта травма порождает в нем бурную потребность осмеять небо, вызвать его богохульством и насмешками на единоборство, а значит, он исходит из предпосылки, что небо все-таки существует. Нигилист ли он?

Человеческому обществу, в достаточной степени лживому, свойственно, по крайней мере в наши дни, считать нигилистом каждого, кто стремится познать истину.

Его сарказм лишь проявление стыдливой меланхолии, до которой, кроме неба, никому не должно быть дела.

Мне представляется важной именно эта стыдливость. Дон Жуан бесстыден, но не бесстыж, и в мужском обществе он был бы единственным, кого не рассмешил бы скабрезный анекдот - не может рассмешить. Его застенчивость подспудна, внешне она не проявляется, это не чопорность, а чувствительность - черта, которая, как правило, сродни артистизму, потребности перевоплощаться до самозабвения. "Дон Жуан" - его роль.

"Севильский озорник, или Каменный гость" - первое драматическое воплощение образа. Пьеса, опубликованная в 1627 году, без достаточного, на мой взгляд, основания приписывается прославленному Тирсо де Молине. Она начинается с короткой сцены, в которой Дон Жуан выявляется весь целиком - не в становлении, а таким, каков он всегда, - до той самой минуты, когда его поглощает ад. Вот таким - без подготовки и вне развития - он представлен и во всех позднейших вариантах: Дон Жуан внезапен, как метеор. Мне кажется, что любая попытка представить Дон Жуана в становлении, в развитии возможна лишь за счет потери самого образа - это будет не подлинный Дон Жуан, а человек, который по тем или иным причинам входит в его роль.

Итак, размышляющий Дон Жуан!

В этом случае материализующим средством воплощения образа будет не музыка - по Киркегору 1, единственно возможное средство показать подлинного Дон Жуана,- а театр, для которого характерно, что маска и сущность нетождественны. Отсюда всевозможные ошибки и путаница, как в старинных испанских комедиях "плаща и шпаги", как во всех случаях жизни, когда человек еще не выявлен, но весь в поисках самого себя.

1 Этюд Киркегора о Дон Жуане (в книге "Или - или") - одна из его наиболее известных работ.

Почему Дон Жуан всегда представлен авантюристом? Он ведет образ жизни, который не доступен ни одному человеку на свете, - образ жизни только мужчины. Из-за этого он в постоянном долгу перед творением. Его экономическое банкротство, на котором особенно настаивает Мольер, лишь замена другому - тотальному банкротству. Без женщины, чьих требований он не желает признавать, его бы не было на свете. Паразитируя на творении (Дон Жуан всегда бездетен), он рано или поздно предстанет перед выбором - смерть или капитуляция, трагедия или комедия. Но и вне общества существование Дон Жуана немыслимо...

Дон Жуан не революционер. Его враг - само творение.

Дон Жуан - испанец, то есть анархист.