Тина Роджер - Лора Андерсен

— Не обязательно. Я знаю, когда-то у Советника Диггиррена обошлись коррекцией.

— Со мной — не обойдется. Дайте лекарства, пожалуйста! — снова попросила она.

— Не могу.

— Мне нужно, Ги Ли. Зачем вы вынуждаете меня?

Ги Ли исчез и тут же появился рядом с Джулией, схватив ее за руки. Но почти сразу его руки ослабели, он покачнулся и упал, сраженный пси-ударом. Аварийный браслет разгорелся на его руке, начиная пульсировать. Падая, Ги Ли ударился об угол столика, и теперь по его виску текла тоненькая струйка крови. Джулия побросала препараты в сумку, несколько шприцев со специальными иглами — этого было безумно мало, но в любой момент могли появиться люди, и она ушла через Многомерность.

Чарли еще не спал, да ее и не было меньше получаса. Джулия устало села на кровать, разложила лекарства и больше двух часов потратила на их введение.

— Это наркотики? — решил уточнить Чарли.

— Нет. Наркотики по сравнению с этим — детский лепет и на меня не действуют, — Джулия лежала на кровати, боль отступила, и можно было передохнуть. — Завтра сходишь, купишь газеты.

— А что должно быть?

— Не твое дело, — огрызнулась Джулия. Все было плохо, и лекарств она достала совсем немного. «Один-один — господин Советник Строггорн», — думала Джулия, засыпая.

Помощь к Ги Ли подоспела через две минуты. Ему диагностировали сотрясение мозга и поражение тканей после пси-удара. Джулия не хотела его убить, и после четырехчасовой операции его удалось вернуть к жизни.

— Я старался убедить ее, — сказал Ги Ли Строггорну, как только очнулся. — И — простите меня, что не смог ее удержать. Не мог против нее применить пси-удар. Столько лет ее знаю! Рука не поднялась.

— Как она?

— Плохо, раз пришла искать лекарства.

— Придет еще. Рано или поздно, но сама придет. Убийство для телепата, да еще такое — неизбежно приведет к психотравме.

На девятые сутки, как только Аолла вернулась с Дорна, Креил, Диггиррен, Лао и Строггорн собрались в Большом операционном зале. Тина, по-прежнему без каких-либо признаков жизни, лежала на операционном столе, подключенная к аппаратуре.

Аолла, Диггиррен и Строггорн заняли пси-кресла, начиная передачу энергии в ее тело.

Креил сел за оператора, и только Лао спокойно сидел в обычном кресле, набросив на себя один халат.

Много раз в своей жизни они делали подобную операцию по давно разработанной схеме. Периодически Креил смотрел на цифру активности мозговой ткани. Лао поставил непременное условие — активность должна превысить пятьдесят процентов. Только тогда было возможно пытаться восстановить личность.

На первом этапе использовали энергию с личных счетов Советников. За восемь дней удалось передать на Землю лишь часть необходимой энергии. При двадцати трех процентах цифры замерли. Строггорн, поглядев на приборы, объявил трехминутную готовность на снижение мощности единой энергосистемы Земли. Заблаговременно все были поставлены в известность о возможности этого, но санкции Лингана на это не было, и таким решением Советники заведомо обрекали себя на судебное разбирательство.

Выбрав пятьдесят процентов мощности энергосистемы Земли, активность мозга Тины поднялась до сорока одного процента. Больше отнять энергии было нельзя, так как при таком отключении могли возникнуть аварийные ситуации на заводах, с возможными жертвами, не говоря о потерях продукции.

Аолла отключилась от пси-кресла и подошла к Гиперпространственному окну, на котором парил Уш-ш-ш, Президент Дорна, пожелавший видеть, как все будет происходить.

— Не хватает энергии? — по его крыльям заскользили концентрические серые круги беспокойства.

— Не хватает. Ты был прав. Дадите?

— В разумных пределах, — Уш-ш-ш шевельнул телепатическими антеннами, отдавая приказ, цифра активности мозга Тины медленно стала увеличиваться, но, дойдя до сорока девяти процентов, остановилась, несмотря на продолжавшуюся подачу энергии.

— Дальше — бесполезно, — заметил Уш-ш-ш. — Нет усваивания.

— Хорошо. Лао — будешь пытаться? Сорок девять процентов? — спросил Строггорн.

— Попробую. Но без гарантий, — Лао сбросил халат, лег на операционный стол и через секунду был мертв.

Он почти сразу оказался на обрыве, своеобразном месте Многомерности, служащим условным разделением живого и неживого. Невероятно стабильное, это место было прекрасным ориентиром в мире, где не было времени, и существовала Многомерность пространства. Залитое зеленоватым свечением, поднимавшимся с плато под обрывом, пространство вздымалось плавным вздохом, а потом опадало. Белоснежные мустанги скользили, гоняясь друг за другом, невесомые, не опираясь ни на что, с длинными плывущими гривами. Лао внимательно оглядел обрыв, где оставил почти невидимую тень Тины, ее душу, ее астрал, сущность ее личности и жизни на Земле, и обнаружил, что ее здесь не было.

— Тина, жена Креила ван Рейна! — громко позвал Лао, и весь мир содрогнулся от его крика: мустанги беспокойно заворочали головами. Над обрывом, словно раскрывался купол, возник черный увеличивающийся провал. Лао подождал еще несколько секунд — ответа не было. Он сосредоточился и мягко вписался в эту бесконечную темноту Многомерности. Миллиарды голосов заговорили с ним одновременно. Он переместился над плато Прошлого-Настоящего-Будущего, с пересечением и сплетением линий жизни отдельных существ и целых планет, пространство раскалывалось на уровни существования, равные бесконечности. Лао застыл на мгновение и снова позвал:

— Тина. Жена Креила ван Рейна!

В ответ — шквал голосов, но не было того, единственного, который он искал. Лао забирался все дальше и дальше, удаляясь от Земли в бесконечность. Гиперпространственная дорога рассекла Ничто на две части, служа единственным ориентиром в бесконечности измерений и плоскостей.

Лао звал и звал, решив, что, дойдя до Каминного зала, вернется назад. Все равно ни одна сущность не могла забраться так далеко.

Каминный зал встретил его ледяным холодом. Лао сел на покрытое изморозью кресло, раздумывая, имеет ли смысл искать дальше. Через несколько минут он решительно поднялся и стал возвращаться назад. Он уже не надеялся найти Тину.

В странном месте, похожем на разлинованную «шахматную доску» снизу и сверху, он остановился, вглядываясь. Ему показалось, что края клеток стали более расплывчатыми, чем раньше, и он не решился пройти между верхом и низом этого зеркального пространства. Всегда, когда Лао бывал здесь, ему казалось, что в любой момент может произойти «схлопывание» этой структуры, и кто знает, как было уцелеть при этом. Он решил не рисковать, возвращаться назад и позвал в последний раз: