Закрытые страницы истории - Юлиан Семенов

Могло ли правительство быть равнодушно к тому, что все эти выдающиеся государственные люди оказались участниками некоего тайного союза, нити которого тянулись далеко за пределы России? Едва ли. Тем более что вручение 500 червонных имело конкретный смысл: Капитул Феникса по его статусу подчинялся шведским масонам.

Один из тайных шифров, используемых масонами

Впрочем, дело обстояло много сложнее. Шведские масоны не были ни началом, ни концом цепи, охватывавшей весь мир. Над всеми национальными ложами возвышался некий незримый Великий Капитул, членов которого не знал никто. Для этого Капитула не существовало ни границ, ни армий, ни стран. Россия и Швеция, например, числились всего лишь IX и VII провинциями этой гигантской империи.

Шведский король был далеко не единственным монархом, состоявшим членом этого тайного общества. Масонами были, например, Фридрих Великий и ряд английских королей. Петр I, по некоторым сведениям, получил посвящение во время своего пребывания в Лондоне. В ложе, созданной после этого в России, где «мастером стула» был сподвижник Петра — Лефорт, сам Петр числился «вторым надзирателем».

В литературе есть упоминание о том, что Павел, сын и наследник Екатерины II, был посвящен 6 августа 1776 года во время поездки в Европу либо позднее, когда в поездке сопровождали его любимцы масоны А. Б. Куракин и Е. И. Плещеев. Есть также определенные указания на его членство в ложе «Малого Света» в Риге.

Известно несколько портретов Павла, уже императора, украшенных масонскими символами. На одном из них на шее у него на голубой ленте — золотой масонский треугольник. На другом портрете император изображен в переднике третьей степени посвящения «шведского обряда». Два таких портрета находятся в Музее архитектуры имени А. В. Щусева в Москве. Не случайно то, что портрет императора Павла вывешен в масонской портретной галерее в Стокгольме.

После коронации в Москве Павел пригласил к себе всех видных членов ордена, чтобы обсудить вопрос, своевременно ли разрешить открытие лож в России[13]. Прощаясь, он подал каждому руку и сказал:

— В случае надобности пишите ко мне просто, по-братски и без всяких комплиментов.

Александр I также был, судя по всему, по меньшей мере небезразличен к этому ордену. Когда один из руководителей российских масонов изложил ему сущность их доктрины, царь якобы ответил:

— То, что вы мне говорите об этом обществе, меня вынуждает не только оказать ему покровительство, но даже просить о принятии меня в число масонов. Полагаете ли вы, что это возможно?..

Некоторые считают, что результатом этого разговора было принятие Александра I в тайное общество. Упоминаются в этой связи ложи «Трех Добродетелей» и «Великого Польского Войска». В 1814 году в Париже император председательствовал якобы на заседании походной русской ложи «К верности».

Принял или не принял Александр I посвящение — это в сущности не так и важно. Важнее, что он, по словам одного исследователя, «многие годы не запрещал масонских собраний, не преследовал масонов, как религиозных еретиков или политических заговорщиков. И масоны видели поэтому в Александре оплот своему ордену». И действительно, число лож росло в России довольно быстро. Особенно в первые годы его царствования.

Членами ордена были и такие русские военачальники, как генерал-фельдмаршал Репнин, генералиссимус Суворов, фельдмаршал Кутузов.

— Ваша кисть, — говорил Суворов живописцу Миллеру, рисовавшему его портрет, — изобразит черты лица моего: они видимы, но внутренний человек во мне скрыт…

Этот человек, который «скрыт», был посвящен в «шотландские мастера» 27 января 1761 года в Кенигсберге, где навещал своего отца во время Семилетней войны. До своего отъезда в начале 1762 года он числился как член ложи в списке № 6: «Oberlieutenant Alexander von Suworow».

В июле 1813 года в зале Петербургского музыкального общества, где присутствовали многие сотни масонов, состоялось траурное собрание в память «великого брата», фельдмаршала, князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова-Смоленского.

— В различных положениях, которые последовательно выпадали на долю нашего знаменитого брата, — говорилось в посвященной ему речи, — он был религиозным блюстителем наших идей, примерным ревнителем, неизменно готовым на благотворительные жертвы во имя страждущего человека, и особенно на пользу своих братьев по совершенствованию…

Различные источники говорят о высоких степенях посвящения, в которые был возведен Кутузов.

Что побуждало и что побуждает людей вступать в тайные общества? Существует, очевидно, некий спектр причин. Одни лежат на поверхности, другие могут быть скрыты столь глубоко, что и сам вступающий в общество не догадывается о них. Это может быть и любопытство, и затаенное желание утвердиться в собственной исключительности, и неудовлетворенность повседневным, обыденным своим существованием, и, наконец, жажда обрести некую цель жизни, сверхзадачу, смысл бытия.

В кишиневском дневнике Пушкина (1821 год) есть запись: «4 мая был я принят в масоны».

Грибоедов был посвящен в 1816 году в ложу «Соединенных Друзей» вместе с Чаадаевым и Пестелем.

Трудно, невозможно представить себе Пушкина, Грибоедова и других — Н. И. Новикова, И. В. Лопухина, Н. М. Карамзина, М. М. Сперанского (а все они были членами ордена) — в шутовских передниках, украшенных опереточными символами и знаками, участвующими в действе, больше всего напоминающем детскую игру. Но ведь так было. И это были благороднейшие сердца и лучшие умы своего времени. Умы, кроме того, достаточно ироничные и скептические, чтобы можно было с уверенностью сказать, что никто из них не стал бы участвовать в этом, если бы за всей бутафорией не виделось им нечто имеющее высокий смысл.

И другое свидетельство, также косвенное, но не менее убедительное. Когда начались гонения и запреты на орден, члены его верность своему братству ставили выше верности императору, государству, а позднее — политическим партиям, к которым принадлежали. Этого не могло бы происходить, если бы у них не было некоего высокого довода, решающего аргумента, который оказался важнее верности императору, идеи государства и политических убеждений.

В России деятельность масонских лож вторично была запрещена 1 августа 1822 года. Высочайший рескрипт объяснял эту меру «беспорядками и соблазнами, возникающими в других государствах от существования таких тайных обществ».

Но дата эта была далеко не первой в ряду подобных запретов. В 1737 году папа Климент XII запретил участие в ложах под страхом смертной казни и конфискации всего имущества. Филипп V Испанский осуждал масонов на пожизненную ссылку, галеры и смертную казнь. Австрийская императрица Мария Терезия приказала арестовать всех масонов. В 1828 году маркиз де Кварильяна и капитан Альварес были обезглавлены в Гранаде за то, что основали там масонскую ложу.

Позднее чрезвычайные законы против масонов принимались в фашистской Германии и во франкистской Испании. Изданный в Мадриде закон от 1 марта 1940 года устанавливал за принадлежность к масонству тюремное заключение от 20 до 30 лет.

Но никакие наказания, гонения и запреты не могли пресечь деятельность этого тайного, глубоко законспирированного ордена. Когда в России после восьмидесяти лет запрета, в 1905 году, он был снят, ложи стали появляться повсеместно с такой быстротой, как если бы они никогда не прекращали существовать, а теперь, когда появилась возможность, только выходили на свет из тени.

Но — выходили ли?

Нет, конечно. Орден продолжал оставаться тайным. И по-прежнему продолжало оставаться тайной то влияние, которое оказывал он на политические события, происходившие в России. Тайну эту удалось сохранить и в последующее время. И сейчас она продолжает пребывать за семью печатями.

я из тогдашних руководителей русских масонов, Н. В. Некрасов, 1ал позднее: «…организация была строго конспиративной, она строилась по ложам (10—12 человек), и во главе стоял верховный совет, выбиравшийся на съезде тайным голосованием, состав которого был известен лишь трем особо доверенным счетчикам. Председателям лож был известен только секретарь верховного совета».

Стремление выйти на ведущих политических деятелей (а может быть, наоборот, выдвинуть своих людей в ведущие политические деятели), судя по всему, отвечает одной из задач этого тайного ордена. Не случайно в числе членов ордена были не только многие монархи, но и президенты Соединенных Штатов — от Дж. Вашингтона до Г. Трумэна. Голубой масонский фартук носил Уинстон Черчилль. Это — немногие имена из длинного списка тех, чья причастность к ордену почему-либо перестала быть тайной и оказалась открыта.

Точно так же, как в результате цепи случайностей оказались открыты некоторые имена, связанные с масонской ложей «П-2» в Италии. Десять генералов, пять адмиралов, начальник штаба вооруженных сил — если говорить только о военных. Щупальца ордена, тонкие и бесцветные, протянулись в самые недоступные кабинеты, на самые высокие уровни социальной структуры. В списках ложи числились десятки высокопоставленных государственных чиновников, политических деятелей, руководителей компаний, журналистов. Даже служба безопасности страны оказалась под контролем ордена. Когда судью, занимавшегося расследованием дела, связанного с ложей, спросили о ее Великом магистре Личо Джелли, он воскликнул: