Тать на ваши головы - Екатерина Александровна Боброва

позволила мне самой открыть дверь и уткнуться в спины выставленных в коридоре стражников. Хм, а днем их тут не было. Его высочество бдит. Похвально, но бесполезно.

Плющ скользнул направо, веревка налево – и стражники сползли по стене.

- А-а-а? – выдохнула я шепотом.

- Спят, - лаконично пояснила веревка и потянула меня к галерее.

Я, как самый настоящий заговорщик, кралась мимо картин, с которых на меня с величественной укоризной взирали короли. Еще и дышать старалась через раз. Пока над ухом недовольно не прошипели:

- Ты нормально идти можешь? Что скрючилась так? Здесь никого нет.

Я выпрямилась, глянула зло – а раньше сказать было нельзя?! Дальше двинулась походкой крайне занятого человека, которому приспичило глубокой ночью посетить, скажем, библиотеку.

В одном из коридоров плющ ткнул листом в стену, и та, дрогнув, поползла в сторону. Ой, кажется, кто-то вскрыл систему потайных ходов дворца. Зря принц нас здесь оставил. Мы же королевство без секретов оставим.

Я вытащила из паза светильник и шагнула в пахнущую пылью пустоту. Шли по моим прикидкам минут пятнадцать. Значит, храм где-то на территории дворцового комплекса. Логично. Это самое защищенное место на территории синих.

Пока шли, я вспоминала местные религии. Синие верили в отца-создателя. Бога звали сложно, непривычно, я не запомнила. А вот белые поклонялись Матери-родительнице. Зеленые – наместнику бога на земле, он же руководитель партии, у красных был сонм богов, в основном стихий. Что же, будет надеяться, бог синих меня не подведет.

Потайной дверью в храм пользовались редко, и заскрипела она ржавыми петлями на весь коридор, но ни один монстр из уходящего дальше подземного хода на звук не отреагировал.

Храм встретил нас тишиной, танцующим светом редких свечей, запахом ароматического масла – в чашах плавали цветочные лепестки и чем-то таким, загадочным, что чувствуется в воздухе древних святилищ.

Я растеряно огляделась, раздумывая, как бы воплотить свой план в действие.

- Что ты хотела, дочь? – от стены отделилась тень.

Я подпрыгнула, веревка встала в боевую позу, плющ ощетинился листьями, но служитель спокойно прошел мимо нас, зажег свечу, разбавляя светом полумрак, словно к нему каждую ночь являлись подозрительные личности. Оглядел меня, задержал взгляд на стражах.

- Я бы хотела обратиться с просьбой к богу.

- Обратиться можно, но получить ответ сложно, - предупредил он меня. – Этот мир слишком любит кровь, богу трудно глядеть на него.

- Я готова попробовать.

- Идем, - мужчина повел меня вглубь. – У тебя опасные стражи, дитя, - заметил он через пару шагов.

Веревка соскользнула с меня, чтобы упасть с потолка и закачаться перед лицом замершего служителя.

- Я помню тебя, - зашипела она разъяренной коброй, взметая в воздух ворсинки.

- Я тоже тебя помню, отродье отступников, - последовал спокойный ответ. Они застыли в шаге от схватки – прям два ковбоя на дуэли. У меня мороз побежал по коже от разлившегося в воздухе напряжения. Сейчас выхватят револьверы и… я шагнула между ними, поворачиваясь к разъяренному ершику спиной.

- Мы все совершаем ошибки, предлагаю оставить их в прошлом, - миролюбиво улыбнулась опешившему от моего бесстрашия служителю.

- Тебе не идет эта прическа, - бросила через плечо веревке. - Мы здесь за другим, я готовлюсь к браку и хотела бы помолиться о детях.

Просто поразительно, как упоминание о детях мигом привело в чувство обе стороны. Служитель извинился, веревка пробормотала что-то невнятное, и мы двинулись дальше.

- Я бы не стала ему доверять, прошлый раз я не смогла его убить, - обиженно жаловалась мне на ухо веревка, жаловалась шепотом, дабы идущий впереди мужчина нас не услышал.

- А, по-моему, это отличная характеристика, значит, бог его защищает, - не согласилась я.

Мы вошли в круглую комнату, где стояла статуя высокого мужчины, висели на стенах изображения каких-то религиозных праздников. У подножия статуи блестела чаша с маслом, рядом в песок следовало втыкать тонкие свечи.

- Здесь вы можете помолиться, - сказал служитель и вышел, оставив меня одну.

Какое-то время я просто стояла, привыкая к тишине, к непривычным запахам и разглядывая проступающие из темноты блестящие светильники, которыми был щедро завешан потолок. Потом зажгла свечи, выстроив из них стену огня между мной и статуей, добавила тлеющие кубики чего-то спрессованного в масло. И начала говорить. О себе, о Тыгдлар, о битве, отступниках, о том, как эти люди устали от войны. Что скоро сцепятся части Города. Не важно, кто с кем – зеленые с белыми или синими, но снова пойдет грызня. Что поселившемуся здесь демону нужна кровь, а нам нужна защита.

Не знаю, в какой момент я поняла, что не одна. Просто полыхнули светильники под потолком и в воздухе разлился сильный аромат благовоний. Нам дали добро на подпольную явку.

Я достала лист бумаги, быстро написала короткое послание и отдала веревке.

- Постарайся доставить так, чтобы тебя не убили и не засекли, и умоляю, никого не убей по дороге. Я буду ждать ответ здесь.

Пока ждала, успела выговориться: монологом, на русском, не стесняясь в выражениях и невзирая на титулы. Полегчало.

Ответ магистра был короче моего. Завтра меня ожидали здесь в полночь. Пароль, правда, указан не был – магистр не знал о славянском шкафе, но мы с ним разберемся и без него.

Глава 18

Князь задумчиво размешивал сахарный сироп в чае. Широм во дворце не подчевали, мол, напиток бедноты и зря. Мне лично хвойный и бодрящий шир нравился больше бледной немощи с парой, плавающей в ней цветочных лепестков.

- Скажи, Тать, у тебя личные враги здесь остались? – вкрадчиво поинтересовался Дарье, глянув так, что у меня сердце екнуло. – Какие-то незавершенные дела?

- Всего лишь убить его величество и занять трон, - попыталась пошутить я, но князь юмора не оценил.

-