Хранитель Мечей. Одиночество мага. Том 2 - Ник Перумов

Сила прибавлялась по капле.

– Ы-ы-ы, шкипер, шкипер! – завопили на каравелле. – Сюды лезуть!..

– Руби их, тухлая акула! – проревел в ответ низкий голос.

Фесс взлетел по лестнице единым духом. Прежде чем на голову ему опустилась тяжёлая и широкая морская абордажная сабля, он уже повис на руках, вцепившись в край борта, и одним движением бросил себя вперёд и вбок.

Только не надо никого убивать.

Этого подарка ты не получишь. Разрушитель из меня не выйдет. Серый плащ до звёзд пусть горит от их огня, я его не надену!

На палубе народу оказалось немного – восемь человек, считая бородатого шкипера с арбалетом на кормовой крыше. Стрела звякнула о вовремя вскинутое лезвие тесака, а ещё миг спустя за спиной Фесса прямо из палубы, ломая доски, вдруг вырос жуткий монстр, что-то вроде чешуйчатого медведя с ожерельем из человеческих черепов на шее. Ничего пострашнее некромант придумать не успел, но и этого хватило. Оказавшийся рядом матрос каравеллы получил эфесом тесака по макушке и, икнув, осел на палубу. Остальные с воплями ринулись на корму, пытаясь все сразу протиснуться в узкую дверь, что вела внутрь надстройки.

Фесс с ухмылкой опустил тесак. Здесь и в самом деле не надо было никого убивать.

Сотворённый его чародейством зверь, рыча, завывая и всхрапывая, сунулся следом за ополоумевшими матросами. Затрещали доски, и сразу же за этим послышались истошные вопли людей. Крики моряков перекрыл мощный бас шкипера, и Фесс наконец-то услыхал то, что хотел:

– Господин маг, господин маг! Сдаёмся мы, сдаёмся, пожалей души наши, всё бери, «Красотку» бери, груз бери, только над нами, сирыми, смилуйся!

– Вылезай по одному! – крикнул в ответ Фесс, отзывая своего фантома. Медведь выбрался обратно на палубу и, порыкивая, встал у некроманта за правым плечом.

Команда «Красотки» медленно и понуро выбралась наверх. Никто уже не пытался сопротивляться, моряки побросали оружие.

Фабио и остальные мигом забрались на борт.

– Славная посудинка, – одобрил бывший пират. – Кардисская верфь? Мастер Бузгой?

– Кардисская. – Несмотря ни на что, в голосе шкипера прорезалось нечто вроде гордости. – Бузгой – добрый мастер, слова худого о нём не скажу, но «Красотку» мою строил не он, а сам Веербрен!

– Не может быть! – У Фабио так и округлились глаза. – Врёшь поди!

– Я вру?! – обиделся шкипер. – А метки у меня тоже, скажешь, фальшивые? И доска закладная?

– Стойте! – возвысил голос Фесс. – Шкипер, нам надо в…

Он вдруг подумал, что они так и не обсудили как следует, куда же следует направиться, если они сумеют захватить настоящий корабль.

«Из Арраса выдачи нет!» – вдруг припомнились слова. Одна только гордая фраза, ничего больше. Но и этого оказалось достаточно.

– В Аррас, – закончил некромант.

– В Аррас? – тут же заохал шкипер. – Милостивый господин наш волшебник, туда ж…

– Выбирай, шкипер, Аррас или холодная забортная вода, – ледяным голосом сказал Фесс.

– Аррас, Аррас, – убитым голосом выдавил из себя капитан «Красотки».

– Не волнуйся, в обиде не оставим, – усмехнулся некромант.

Захваченная каравелла повернула на юг. Фабио оказался просто незаменимым помощником, мастерски ориентируясь по звёздам и не давая «Красотке» даже и на йоту отклониться от намеченного курса. Матросы мало-помалу смирились с судьбой, правда, самого Фесса боялись по-прежнему до судорог. С северо-запада всё время дул устойчивый холодный ветер, и парусник стрелой мчался по стальной глади Моря Призраков. Погоня, если она и была, отстала. Да и то сказать – легче найти иголку в стоге сена, чем затерявшийся в морских просторах корабль. Фесс старательно избегал какого бы то ни было чародейства. Зато до одури и седьмого пота упражнялся с мечами и копьями, отобранными у пленённого экипажа. Упражнения эти заставляли моряков «Красотки» разевать рты и боязливо осенять себя знаками Спасителя.

Чем дальше уходил на юг корабль, тем заметнее менялась погода. Свирепствовавшая в Эгесте зима, казалось, полностью утратила мощь и порыв. С борта «Красотки» виднелись прибрежные леса, чащи на склонах Козьих гор – по большей части буровато-коричневые, но немало встречалось и зелёных вспышек. Спутники Фесса сбросили тяжёлые зимние плащи.

Это были странные дни для некроманта. Вырвавшись – вторично – из лап Этлау, он вдруг оказался среди друзей, на корабельной палубе, и не надо было напрягать все силы, уходя от висящей на плечах погони, и не надо было думать о куске хлеба. Несложный трюк, фокус, безобидная, хоть и страшноватенькая на вид иллюзия держала экипаж «Красотки» в должном страхе, так что никому из простых матросов не приходило в голову даже и мысли о сопротивлении.

И все это время Фесс неотрывно, постоянно размышлял о случившемся. Что за сила в руках Этлау и что за сила бросила вызов могущественному инквизитору? Кто на самом деле стоял за королевой Вейде, пославшей… Безымянную? Неужели эльфийской владычице и впрямь подчиняется такое? О том, какие запреты пришлось нарушить хозяйке Вечного леса, Фесс просто старался не думать.

Настанет день, и ему придётся вновь сойтись в схватке с инквизитором. Потому что серые не оставят его в покое. Надо либо бежать из Эвиала (хорошо бы при этом ещё понять, как) или принять в конце концов бой и положить конец этой глупой распре. Зараза Западной Тьмы (или, вернее, не Тьмы, но, как правильно заметил Этлау, Сущности) расползается все дальше и дальше по восточным землям. Зимой ещё наступает некоторое облегчение, словно мороз помогает погостам удерживать в себе кровожадные оравы неупокоенных, но что начнётся уже недалёкой весной и тем более летом?

«Нет, ты не должен так просто бежать, – твердил себе Фесс. – Есть что-то превыше даже возвращения домой, в Долину. Есть люди, которых ты можешь защищать. Впрочем, даже если бы плечом к плечу с тобой стояла целая армия настоящих некромантов, всё равно воин, бегущий с поля сражения, именуется трусом и, собственно говоря, вполне может окончить свою жизнь в петле, при бурном одобрении своих былых товарищей.

Бежать нельзя, – думал Фесс. – Даже если я отыщу выход, я не уйду. Этот мир – мой. И моя война – больше не игра, как во времена службы Патриарху Хеону. Я не спасаю мир, мир сделает это сам. Я лишь служу орудием спасения, ничего больше. И хорошо бы мне остановиться, перестать бежать, взять себя в руки и начать наступать. Не на Этлау. На Сущность. На неё, великую обманщицу, укравшую доброе (возможно, лишь для меня, не для других!) имя Той, кому воистину посвящено моё искусство!

Бежать нельзя. Я не жду, что Аррас станет моим домом. Это просто ещё одна остановка на длинном, почти бесконечном пути. Пути, цели у которого нет и не может быть. Пути, которым идёт, наверное, всякий маг, осознавший, что сила и власть только тогда имеют хоть какую-то цену, когда не гниют понапрасну».