Цепи свободы - Alony

Даймонд улыбнулся.

— Поверь, эта рана беспокоит меня меньше всего, — а затем пожал Ричарду руку и сел в экипаж, который через минуту уже вез его к Изабель.

Как бы Даймонд не хотел быстрее добраться до замка, но дни казались ему бесконечно долгими. Когда полтора месяца назад, лишённый всякой надежды, он покину Изабель, то и предположить не мог, что скоро вернётся. И вот, сейчас он возвращался к своей любимой. Единственной и желанной. Только бы Изабель никуда не уехала! Он не переживёт, если не увидит её тот час, как только экипаж остановится у крыльца.

Ночь сменялась днем, а день ночью. На пол пути Даймонд сменил лошадей и повязку, а на утро четвертого дня достиг своей цели. Вдали показались очертания замка и его стены. От невероятного волнения напряжение в груди нарастало все сильнее и сильнее. Он представлял, как Изабель выйдет… Нет! Выбежит к нему! Как он бросится к ней и заключит ее в свои объятия, скажет, что свободен и, что хочет на ней жениться! Все эти мысли будоражили его воображение. Даймонд представлял, что прижмется к её податливым губам и запечатлит на них долгий поцелуй.

Как только экипаж остановился у главного входа, он спешно покинул его и направился к дверям, а затем постучал в них с таким нетерпением и силой, что они чуть ли не заходили ходуном. Через несколько мгновений двери приоткрылись и перед Даймондом предстал пожилой слуга. Тот с настороженностью смотрел на нежданного гостя.

— Могу я узнать, сэр, вы к кому?

— Я — герцог Даймонд Ланкастер. Мне необходимо увидеть леди Гесс. Она дома?

Слуга немного замешкался.

— Леди Гесс нет в замке.

— Где она?! — зарычал Даймонд, чем ещё больше смутил мужчину.

— Простите, сэр, но я не уверен, что имею право рассказывать каждому приезжему, где она находится.

Даймонд был готов схватить его и душить до той поры, пока он всё не выложит. Но все таки рассудил, что будет лучше вести себя как можно более спокойно, иначе тот просто закроет перед ним дверь.

— Могу вас заверить, что леди Гесс только обрадуется моему визиту. Я уже был здесь, когда в последний раз перед своей смертью герцог Гесс устраивал приём в честь Короля. Сейчас же у меня неотложное дело к леди Изабель. Это вопрос жизни и смерти!

Некоторое время слуга колебался, но всё же ответил:

— Миледи сейчас гостит в Лондоне.

— Она остановилась у мисс Милтон?

— Да, сэр. У леди Мелиссы вскоре состоится свадьба и леди Гесс отправилась, чтобы присутствовать на этом событии.

— Что ж, благодарю вас, — разочарованно произнес Даймонд и сразу направился к экипажу, чтобы снова сесть в него и ехать, но уже в Лондон.

У него ведь напрочь вылетело из головы, что в скором времени Мелисса тоже собиралась выйти замуж. Если бы он был ребёнком, то сейчас наверняка бы расплакался. Теперь ему предстояло ещё два дня томиться в ожидании. Внутри бушевал ураган из эмоций. От досады хотелось биться головой о стену, ломать и крушить всё подряд, бежать быстрее экипажа и ускорить время. Про себя Даймонд много раз повторял, что ему просто необходимо ещё немного запастись терпением, но теперь дорога казалась ему значительно длиннее. Он даже старался побольше спать, чтобы сократить время, но оно тянулось неимоверно долго.

Вечером второго дня экипаж въехал в город, полный людей и повозок. Даймонд решил, что как бы сильно он не хотел видеть Изабель, лучше всего было провести ночь в квартире. Он был обязан помыться и привести себя в порядок. Лицо украшала недельная щетина, а одежда, как и он сам, источала неприятные запахи.

Ночь прошла в беспокойных снах. В них он пытался найти Изабель, которая постоянно ускользала от него. С постели Даймонд поднялся рано утром и сразу же приказал заложить экипаж, а потом с нетерпением ждал времени, когда сможет нанести визит в дом Мелиссы.

Глава 53

Изабель смотрела на Мелиссу, крутившуюся у зеркала в свадебном платье, а рядом стояла портниха, готовая внять любому замечанию невесты и подколоть либо юбку, либо корсет, либо рукав. Платье уже было готово, но Мелисса всё не могла понять, стоит ли ещё в нем что-нибудь изменить.

— Оно великолепно сидит на твоей фигуре! — в который раз заверяла ее Изабель.

— А вот здесь? Как будто лишнее? — оттянула Мелисса немного ткани от талии и придирчиво присмотрелась к своему отражению в зеркале.

Изабель усмехнулась.

— Там всё в порядке. По-моему, если ты его сейчас не снимешь, то в итоге пойдешь под венец в одних рюшах и лентах. От платья больше ничего не останется.

Мелисса хихикнула и спрыгнула с тумбы.

— Представляю, сколько бы шуму тогда наделала моя свадьба, — а затем нетерпеливо добавила. — Поскорее бы уже наступил этот день! Ещё целый месяц ждать!

— Всего лишь месяц, — заметила Изабель. — Мне даже страшно подумать, сколько на ещё нужно сделать! Графиня Миллер настолько щепетильна в мелочах, что я вообще удивляюсь, как она согласилась, чтобы ваша свадьба состоялась через три месяца после объявления о помолвке.

— В этом вопросе Чарльз прислушался ко мне. Честно говоря, я так боюсь, что его мать будет диктовать нам как жить. А это её любимое: «Будущей леди Миллер не престало…» — меня аж всю трясёт!

— Ты должна быть к ней более снисходительна. Она печется о вашем благополучии.

При этих словах Мелисса сморщила нос и скривила лицо. Изабель посмотрела на нее как на шаловливого ребенка и взмахом руки показала, чтобы она шла переодеваться.

Спустя четверть часа, сидя в экипаже, обе сестры погрузились в свои раздумья. Мелисса думала о том, как хорошо, что Чарльз после свадьбы согласился жить отдельно от родителей, и пока у них не появятся дети, они разместятся в ее квартире. Изабель же старалась заглушить внезапно одолевшие ее воспоминания. Все эти разговоры и приготовления к свадьбе мешали ей справиться со своими чувствами. Она постоянно ловила себя на мысли, что считает дни до бракосочетания Даймонда и Беатрис. Наблюдая за Мелиссой, ее приятными волнениями и хлопотами, часто представляла, что и Беатрис занята тем же самым. Наверняка она тоже нервничала, когда мерила платье, просила Аврору помочь ей со списком гостей, а Ричард вёл долгие разговоры с Даймондом, давая ему мудрые советы. Изабель так живо себе это представляла, что всё внутри нее сжималось. Из груди вырывался тяжёлый вздох. Вот и сейчас она подумала, что осталась всего одна неделя, и