Защита Сталина. Кто пытается опорочить страну и победу? - Олег Козинкин

Потом было совещание (Несколько слов о совещании) в декабре 1940 года у Сталина (23–31 декабря 1940 г. в Москве состоялось совещание высшего командного и политического состава Красной Армии. На нем присутствовали руководители наркомата обороны и Генштаба, начальники Центрального управления, члены Военных советов и начальники штабов округов и армий, начальники всех военных академий. В совещании приняли участие члены Политбюро ЦК ВКП(б) – А. А. Жданов и Г. М. Маленков. На совещании обсуждались положение в Красной Армии, вопросы укрепления ее боеспособности, оперативного искусства и тактики, необходимость ликвидации недостатков, выявившихся в ходе «зимней войны» с Финляндией в 1939–1940 гг. С докладами на совещании выступили К. А. Мерецков («Итоги боевой подготовки Красной Армии»), Г. К. Жуков («Характер современной наступательной операции»), И. В. Тюленев («Характер современной оборонительной операции»), Д. Г. Павлов («Использование механизированных соединений в современной наступательной операции и ввод мехкорпуса в прорыв») и другие военачальники. Под руководством С. К. Тимошенко (уже в начале января 41-го. – К. О.) была проведена оперативно-стратегическая игра. За «синюю» (западную) сторону успешно играл Жуков, за «красную» (восточную) – Павлов. Общий разбор игры состоялся в Кремле 12 января 1941 г. На нем кроме руководства наркомата обороны, Генерального штаба, командующих войсками и начальников штабов военных округов присутствовали И. В. Сталин и другие члены политбюро.).

Tут (здесь) присутствуют многие товарищи, которые там были (на этом совещании). Как мы плохо выглядели на этом совещании! У нас даже не было мобплана.

Сталин дал указания, толковые указания; какими должны быть дивизии с точки зрения их подвижности, какое должно быть соотношение родов войск и т. д… Целый ряд указаний был, но ничего не выполнил. Все присутствовали, знают, в истории эти указания записаны. Так что сейчас обелять себя неправильно[21].

Поэтому, товарищи, я делаю вывод, мало партийности в работе тов. Жукова. Это зарвавшийся человек, потерявший всякую скромность, это человек необузданного тщеславия. Он[22] не укрепляет ряды партии, а ослабляет. У него много наград и всего прочего, но никакие награды не помогут. А потом у него такой характер: если плохо – это ты, а если хорошо – это я. Так и в Сталинграде. Хорошо – так это он, если бы было плохо – так это не он. Так нельзя ставить[23].

Я думаю, что выражу мнение всех, если скажу, что мы будем укреплять наши Вооруженные Силы под руководством нашей партии и никому не позволим отрывать армию от партии. А если кто будет мешать[24] то мы попросим убраться с дороги.

Я поддерживаю предложение тов. Брежнева о выводе Жукова из состава ЦК и Президиума ЦК. Вот, что я хотел сказать. Войска Северо-кавказского военного округа одобрили это решение Центрального Комитета и заверяют, что всегда будут в полной боевой готовности. Если потребуется выступить по зову партии, мы всегда готовы». (Фонд А. Яковлева. Архив А. Яковлева. Георгий Жуков. Раздел V. Хрущевская опала. Документ № 19.2. «Пленум Центрального Комитета КПСС – октябрь 1957 года. Стенограмма. Заседание второе. Вечернее. 28 октября)

Вел заседание этого Пленума Л. И. Брежнев. Тот самый Леонид Ильич, который провел 9 мая 1965 года первый парад Победы после войны, после июня 1945 года, после снятия Хрущева в 64-м и который не позвал на трибуну Мавзолея именно Жукова.

Думаю, особых комментариев на выступление Еременко не требуется – читатель и сам сможет оценить все, что сказал маршал, в чем тот обвинил Жукова как начГШ. Даже с учетом того, что налицо явная неприязнь Еременко к Жукову, он говорит о вещах, которые связаны не с оценкой характера Жукова, а с его дурными планами на случай войны с Германией – по размещению наших войск не там, где ожидались главные удары немцев…

Еременко прямо обвинил Жукова как начальника ГШ в «оперативной безграмотности» – в том, что наши войска оказались «не там сосредоточены», где ожидались главные силы немцев, а «по пути продвижения тов. Жукова». Т. е. – там, где Жуков планировал проводить свои ответные, «асимметричные наступления», как их назвал уже историк В. Исаев.

Так что маршал Еременко еще в 1957 году подтвердил то, что писал все последние годы историк А. Б. Мартиросян… ну и я… немного…

– Перед Еременко как раз и выступал маршал Соколовский. Чьи слова о том, как Жуков и будучи министром уже обороны, при Хрущеве, сочинял опять планы «превентивных» ударов, планов нападения первыми, выше приводились. А еще Соколовский рассказал, как Жуков то лез подчинять себе пограничные войска, отобрав их у госбезопасности, то пытался разрешить американцам летать над СССР:

«СОКОЛОВСКИЙ. Никита Сергеевич помнит один очень неприятный вопрос, который был с Министерством иностранных дел. Ведь по существу Жуков и туда начал свои руки запускать. Обсуждался, как вы знаете, в Лондоне вопрос относительно разоружения в Подкомитете[25]

Обсуждался очень долго. Потом соответствующий материал готовился на Ассамблею ООН. Жуков все время настаивал на том, чтобы дать «свободное небо» для американцев над нашей территорией, над нашей страной, то есть допустить положение, которое дало бы американцам соответствующие преимущества с точки зрения разведки. Надо сказать, что американцы не знают наших координат. Карты не сходятся. Они не могут прицельно бомбить наши города. Это совершенно точно доказано и совершенно ясно.

Генеральный штаб противился этому делу, настаивал на том, что нельзя этого делать, но тем не менее Жуков сбил с толку Громыко и вместе с Громыко представил в ЦК предложения относительно того, чтобы допустить американцев летать над нашей территорией и производить аэрофотосъемки.

ХРУЩЕВ. Я хочу уточнить. Громыко не подписал,[26]. Громыко возражал»…

Как говорится – что хотите, то и думайте об этом сами…

С одной стороны, сложно о предвоенном планировании подробно говорить, но с другой – это не менее увлекательно, чем детективы Конан-Дойля …Было ли это планирование преступно просчитанным для подставы своей армии и страны или дурости больше было в действиях того же Жукова – сказать сегодня сложно. Для этого надо поднимать все архивы по предвоенному планированию и различным КШИ в тех же округах весной 41-го и особенно – следственные дела. Но, увы – дела просто недоступны, а на подробное изучение архивов потребуются годы, и не факт, что вам дадут все материалы. Но для того чтобы сделать те выводы, что сделал я – вполне уже достаточно того материала, что давно (или недавно) стал доступным.

Но! Любое предвоенное планирование должно закончиться итогом – директивой о начале выполнения этих самых предвоенных планов. И вот по таким директивам, которые скрыть невозможно, первых же дней войны, и можно увидеть – так что же планировали наши вояки в Генштабе перед войной на самом деле…

Как Жуков навязал Сталину «Директиву № 3» от вечера 22 июня о нанесении удара на Люблин» из КОВО

И что об этом рассказывают очевидцы событий. А также – так была ли на самом деле «короткая» директива Москвы – на ввод Планов прикрытия и на боевую тревогу до нападения Германии – кроме «директивы б/н»?

Есть такое «мнение», особенно у «резунов», что «Директива № 3» от вечера 22 июня была некой «импровизацией», или «истерикой» на начало войны, на «непредвиденные» в Москве действия немцев: «Не было, ни в каком варианте наших предвоенных планов не было такой фигни, как «немедленное встречное» наступление на Люблин и Сувалки. Это была – чистой воды импровизация в абсолютно ВНЕплановой ситуации».

Мол, сам же Жуков писал потом, что нападение Германии было для НКО и ГШ (и Кремля соответственно) «неожиданно» в плане силы и направлений ударов. Мол, не ждали они, что нападение будет всеми силами сразу. И дату нападения они в ГШ не знали вроде как – «тиран» не доводил и сам не верил, если ему доводили. И если Жуков и Тимошенко просили тирана вводить боевую готовность и начать выводить по Планам прикрытия войска западных округов (введя при этом мобилизацию числа так с 10 июня), то злодей запрещал им это делать.

И на этих его «признаниях» и строят теории такие «исследователи», что данная директива – вечера 22 июня, «№ 3», не была логичным продолжением предвоенных планов.

Даже профессиональные генштабисты примерно так думают об этом – «да самое интересное, что следует, собственно, из директивы от 23-го, что вообще по какому-то третьему, и плану ли вообще! Это больше похоже на экспромт, который никак и ничем материально не был обеспечен, ни заправками, ни боекомплектами, ни моторесурсами, вот что интересно! Жуков творил вообще какую-то отсебятину, которую в отсутствие управления осуществить в «ручном управлении» не смог!»