Увечный бог - Стивен Эриксон

  Шерк Элалле обвела взглядом пухлую девицу. - А если она не вернется?

  - Я буду весьма огорчена. Но тогда мы получим подтверждение иных теорий насчет Омтозе Феллака.

  - Извините, каких иных теорий?

  - Как же? Воющие демоны, тучи безумия, пожирающие плоть растения, коварные мыши-полевки и сотни других кошмаров подобного сорта. А теперь не будете ли столь любезны, не поможете восстановить костер?

  Она потянулась за последним из метательных ножей, но обнаружила пустые ножны. Выругалась и присела, избегая рубящего выпада; бросилась влево, перекатившись через плечо. Наткнулась на тушу первого убитого противника. Рука прошлась по колючей шкуре, нашла край одного из топоров. Она с кряхтением вытащила его, перепрыгнула через труп - вздрогнувший, когда шесть мечей вонзились в то место, где только что была женщина - и вскочила, сразу же послав топор в полет.

  Он врезался в лоб демона, заставив голову откинуться.

  Она рванулась к нему, отбила тяжелый меч, сжатый в ближайшей руке - тот просто болтался, ибо грузное существо падало на колени. Засверкало лезвие - она отражала бестолковые взмахи мечей в пяти других руках. Наконец удалось ударить по толстой шее - раз, два, три - пока не отлетела голова.

  Женщина развернулась, ища других врагов. Пять трупов, больше никого. Если не считать ее тяжелого дыхания, на поляне царит безмолвие.

  Из одного огня в другой - она упала в середине лагеря, и ей очень повезло - она была готова, тогда как здешние жители явно нет. Пламя горело там и тут, порожденное разбросанными углями. Если бы не ее осторожность, лес уже пылал бы, лишив капитана и команду столь остро необходимой древесины.

  Служанка подобрала оружие и затоптала очаги пожара.

  И выругалась, когда кто-то вцепился в шею. Выбросила руку, схватила что-то мелкое и меховое, поднесла к глазам. Мышь-полевка с полным ртом ее плоти. Она фыркнула и отбросила тварь.

  - Ну, Ваше Высочество, - пробормотала она, - кажется, дерево я нашла.

  Какой-то зверь заревел поблизости; на зов отозвалось еще с полдюжины. Они окружали поляну, подбираясь ближе.

  - Срань Странника, дело становится тяжелым.

  Тут околачиваться бесполезно, решила она. Выбрала направление наугад и нырнула в лес.

  Воздух был до нелепости темным, сырым и душным. Она пробиралась, держа наготове топоры. Сзади резко пискнули - она рывком развернулась. Шевеление на лесной подстилке. Еще одна клятая мышь. Женщина видела, как та откидывает голову, издает новый леденящий душу писк.

  Вскоре кровожадная тварь осталась позади. Стволы громадных деревьев измельчали, под ноги попадалось все больше густой травы. Она заметила над головой небо: звезды, луны нет. Впереди через дюжину шагов начинался склон. Она подошла к краю обрыва, глянула в овраг, забитый гнилыми деревьями.

  Стволы серые, как кости. Вдоль низины плывут клочья тумана, светясь, словно болотный газ.

  Этот овраг был вырыт давним потопом, деревья вырваны с корнями. Когда-то их принесла бешеная вода. Изучая беспорядочные кучи, она заметила какую-то форму в двадцати шагах вниз по уклону. Вначале решила, что это плотина из перепутанных сучьев и корней, но вскоре куча обломков сложилась в нечто иное... в корпус корабля.

  Она достала из-за пояса длинную щепку. Казалось, дерево потеет в руке.

  Ноги скользили. Она кое-как спустилась по крутому берегу оврага. Избегая, насколько возможно, попадать в туман, подобралась ближе к судну. Как кораблю удалось пройти весь путь по коварному извитому оврагу, не будучи разломанным на куски, оставалось загадкой; но она доверяла колдовской связи. Здесь есть достаточно материала.

  Она наконец добралась до корпуса, положила на него руку. Не гнилой. Постучала. Внутри пустота. В пяти саженях сверху резной планшир, тяжелые края сделаны в виде двух обвивших всю палубу змей. Всего корабль, решила она, пятнадцать - двадцать шагов в длину.

  Тут она оглянулась. Туман густеет, поднялся до коленей. Под покровом тумана маленькие костистые руки тянутся, чтобы схватить ее ноги. Глубоко впились когти, пальцы извиваются словно черви. Задохнувшись от боли, она выхватила меч и принялась рубить.

  Бедра были изранены, кровь текла струйками, когда ей удалось, используя торчащие ветви и корни, взобраться на корпус корабля. Задыхаясь, женщина перелезла через борт и встала на покатую палубу.

  Поняв, что очутилась в толпе покрытых чешуей и черными волосами обезьян. Завыв, твари размером с собак обнажили острые, длинные словно кинжалы зубы. Глаза блестели бледно-желтым. Они подняли узловатые дубинки и бросились на нее.

  Откуда-то из дальнего конца оврага донесся низкий рокочущий шум. Но у нее не было времени подумать.

  - Моя утулу думает, это секс. Как странно.

  Фелаш искоса глянула на капитана; веки медленно опустились, изобразив леность. - В нашем дворце есть изысканные мундштуки, сделанные в подобие пенисов. - Она повела рукой. - Все части воспитания принцессы...

  Шерк опустила мундштук. - Думаю, достаточно, Ваше Высочество. Оставляю вас вашим... занятиям.

  - Приключения принимают всяческие обличья, капитан. Имей ваша утулу мозг, уверена - она весьма энергично поддакнула бы мне.

  - Но это самая суть ее... э... желаний. Полная безмозглость. Большинство трагедий мира коренятся в непонимании. Видите ли, мы слишком многого требуем. Всякая там верность, драгоценная исключительность, любовь и обладание - всё рано или поздно изменяет. Да, я знала мужчин - именно "знала" - которые приходили ко мне, жаждая безмозглого времяпрепровождения, а потом болтали о женах.

  - И что они говорили? Пожалуйста, я хочу знать.

  - Скучаете по сплетням?

  - Дворец кажется до ужаса далеким.

  - Именно, Ваше Высочество. Иные говорили о волшебстве любви, которое пропало, об угольках, ставших холодными словно камни. Другие жаловались, каким всё стало сложным, или гнилым, или хрупким. И почти все толковали о женах как об имуществе, которым пользуются, когда это угодно мужьям, а потом оставляют в покое. Именно из-за таких речей жены делают то, в чем их подозревают мужья, когда сами со мной. Что же, я понимаю, почему в глазах жен они видят убийственный блеск.

  - Итак, даже будучи с вами, они ничего не понимали?

  - Весьма проницательно, Ваше Высочество. Да, они совсем ничего не понимали.

  - Ведь вы предлагали секс без осложнений.

  - Именно.

  - Без мозгов.

  - Да. И это освобождало их, и свобода делала их счастливыми - или беспамятными. Хотя бы на краткое время. Но едва кончалась вспышка, старый мир и все его цепи возвращались со звоном. Они выходили, словно осужденные переплывать канал.