Первая леди, или Рейчел и Эндрю Джэксон - Ирвинг Стоун

Но после того как Эндрю поехал сопроводить президента, она обнаружила, что единственным центром спокойствия во время пребывания президента оставался кирпичный дом Эрмитажа. Редакторы газет и политические деятели по всей стране задавались вопросом: каковы политические последствия визита Монро к Джэксонам? В одной из газет Вашингтон-Сити Рейчэл прочитала, что этот визит планировался президентом, чтобы придать официальное одобрение всем действиям генерала Джэксона — от договоров с племенем крик до захвата Флориды. Другие утверждали, что визит связан с внутренней политикой: мистер Монро полагал, что, если Джэксоны примут его в качестве гостя, они не станут после этого пытаться отобрать у него пост президента, что, оказывая гостеприимство мистеру Монро, генерал Джэксон давал понять стране, что поддерживает переизбрание Монро в 1820 году. Их друзья в Теннесси утверждали, что, направившись прямо в Эрмитаж до визита в Нашвилл, мистер Монро публично прокламировал, что настроен в пользу въезда генерала и миссис Эндрю Джэксон в особняк президента в Вашингтон-Сити в 1824 году.

Это явилось полной неожиданностью для миссис Джэксон.

Прошло всего несколько дней после отъезда Эндрю, когда на Западе началась устрашающей силы паника. Она была вызвана не только тем, что не было рынка для хлопка и всего остального, что можно было вырастить на землях Эрмитажа, но и тем, что процветание, отметившее три года после сражения у Нового Орлеана и сопровождавшееся введением в строй множества фабрик и культивацией больших земельных площадей, вдруг оборвалось с внезапностью пушечного выстрела. Появлявшиеся дюжинами местные банки, предоставлявшие деньги под залог целинных земель и невыращенный урожай, оказались на мели, когда Банк Соединенных Штатов в Филадельфии изъял из обращения массу их бумажных денег. К счастью для Рейчэл, Эндрю не брал займа и был слишком занят, чтобы заниматься приобретением или закладкой ферм. Сам он был настроен против других банков как финансово нездоровых. К сожалению, многие их друзья и соседи влезли в большие долги, надеясь заработать на спекулятивных сделках.

Из окна своей спальни Рейчэл видела, как эти соседи устало поднимались по дороге к Эрмитажу. Не может ли миссис Джэксон ссудить пятьсот долларов… тысячу? Если бы у них было столько наличными, они могли бы не обращаться к банкам… Рейчэл пережила несколько подобных кризисов ранее и была глубоко убеждена, что помогать — значит вслед за плохими губить хорошие деньги. Но она жила с Эндрю достаточно долго и знала о его стремлении помогать друзьям в меру сил.

Рейчэл предоставила значительные субсидии двадцати семьям, и в ряде случаев ее деньги спасли их от банкротства. Но к моменту, когда она раздала половину имевшихся у нее наличных средств, она почувствовала, что они сами могут оказаться в бедственном положении, и перестала давать взаймы до возвращения Эндрю. Он одобрил ее действия, но сам продолжал ссужать мелкими суммами имевшийся у них капитал, пока не осталось ни доллара. После того как они очистили свой хлопок и продали его за мизерную цену, Эндрю сказал Рейчэл:

— Мы выдали ссуды ста двадцати девяти просителям и полностью исчерпали наши резервы. Виновата группировка Биддла в Филадельфии, контролирующая Банк Соединенных Штатов. Если бы она не заставила местные банки выкупать их ценные бумаги, мы выкарабкались бы из кризиса. Я должен вернуться в Вашингтон-Сити — Клей и Крауфорд делают все возможное, чтобы сорвать договор с Испанией о покупке Флориды. Мне потребуется несколько сотен долларов на дорожные расходы…

— Не было бы счастья, как говорят, да несчастье помогло, — сказала Рейчэл со смехом. — Это тот случай, когда ты не можешь взять взаймы у Джона Овертона. Думаю, он собирается сделать предложение вдове доктора Мея. Если она примет его предложение, ему придется пристроить к своему дому дополнительное крыло для ее пяти детей. Мы надеемся, что она согласится. В конце концов Джону уже пятьдесят четыре года, и он жил одиноким достаточно долго. Вдова доктора Мея приняла предложение, и почти все жители долины Кумберленда присутствовали на свадьбе в Травелерс-Рест.

Наконец-то Испания подписала договор.[20] Рейчэл была счастлива: Эндрю не отправится больше воевать. Взамен пришло письмо от президента Монро, в котором Эндрю предлагался пост губернатора Флориды.

— Не запоздало ли предложение о губернаторстве на много лет? — спросила Рейчэл.

— Откровенно, назначение не к месту. Однако президент Монро, видимо, думает, что я то самое лицо, которое способно организовать там американское правление, поскольку я понимаю толк в этом деле.

— Ты можешь оказаться совсем неподходящей персоной, ведь испанские губернаторы ненавидят тебя, и не без причины.

Эндрю некоторое время обдумывал эту мысль, затем глубоко вздохнул:

— Ты абсолютно права. У меня нет ни силы, ни вкуса к этой работе. Я тотчас же сяду и напишу президенту Монро, что отказываюсь от назначения.

— Все же у тебя есть некоторое желание принять назначение, не так ли?

— Мое проклятье — я всегда немного хочу. Разве не твой отец сказал: «Каждый человек — сам себе тюремщик, и в каждом человеке таится своя тюрьма»?

Они спали допоздна, и, когда они неторопливо завтракали, из Нашвилла приехала группа всадников. В дом вошли Джон Овертон, доктор Броно и Феликс Грунди.

— Мы прибыли поздравить тебя как первого американского губернатора Флориды.

— В таком случае, Джон, тебе придется снять очки, ибо в них ты не увидишь губернатора. Вчера вечером я послал письмо, в котором отказался занять этот пост.

— Ты не мог сделать этого! — воскликнул доктор Броно, военный хирург Эндрю.

— Мы думали, что тебе следует поработать на подобных постах в правительстве, готовясь к должности президента.

— И мы убеждены, что именно в этом смысл назначения, сделанного президентом Монро, — добавил Феликс Грунди.

Рейчэл наблюдала, как по щекам Эндрю разливался багровый цвет.

— Вы думаете, что я такой неисправимый дурак, чтобы считать себя подходящим для роли президента Соединенных Штатов? Нет, господа. Я знаю, для чего годен: могу в жесткой манере командовать отрядом людей, но в президенты не гожусь.

Гости некоторое время молчали, затем Джон спокойно сказал:

— Это еще раз доказывает, что ты человек здравого смысла, Эндрю. Может быть, пройдем в библиотеку?

Рейчэл поднялась в свою спальню и принялась шить покрывало для кровати, стоявшей в гостевой комнате. Совещание в библиотеке закончилось к полудню. Один из мужчин выбежал из парадного входа и поскакал в город. Эндрю поднялся по лестнице к Рейчэл.

— Я сказал им, что если мое письмо с отказом еще не отправлено, то я отзову его и взамен пошлю согласие занять пост. — Он сделал гримасу. — Но ты знаешь, что почта уходит из почтового отделения Нашвилла в полдень, а время уже позднее. Мы в полной безопасности.

Ей хотелось крикнуть: Эндрю, на тебя не похоже отдавать важное решение на волю случая — успеет ли посыльный добраться до почтового отделения Нашвилла до того, как уйдет почта! «Он должен желать поехать туда, — думала Рейчэл, — чтобы при его участии и на его глазах произошла передача Флориды».

Она нисколько не удивилась, когда вернулся посыльный, торжественно размахивая письмом. Она тихо сидела, пока Эндрю писал письмо с согласием принять пост губернатора.

Они спустились вниз по Миссисипи на пароходе к Новому Орлеану за восемь дней. Их свежепокрашенная карета с сафьяновыми сиденьями была прочно закреплена в трюме. Рейчэл и Эндрю взяли с собой сына, а также лейтенанта Энди, только что окончившего Вест-Пойнт, и специально для Рейчэл Нарцисс Хейс, двенадцатилетнюю дочь Джейн. На борту находилось двести пассажиров, но только у пятидесяти был полный комфорт.

— Боюсь, что я старомодна, — сказала однажды вечером Рейчэл, когда она, кутаясь в пальто, стояла рядом с Эндрю на носу парохода. — Я предпочла бы плоскодонку полковника Старка.

Она повернулась к Эндрю и взяла его под руку:

— …Особенно когда ты стоял у руля.

Ей показалось, что приветствовать их на пирсе собрался чуть ли не весь Новый Орлеан с оркестром военных музыкантов. В день приезда почетный караул сопровождал их в Большой театр. Когда они вошли в отведенную им ложу, зрители стоя скандировали на английском и испанском: «Да здравствует Джэксон!» Позже в ложу пришла делегация возложить на голову Эндрю лавровый венок. Рейчэл испугал этот жест боготворения; она сидела, настороженно взирая на блестящие зеленые листья, которые в силу какого-то оптического эффекта показались ей шипами. Когда огни погасли и занавес поднялся, она поняла, что не в состоянии следить за развитием пьесы.

Рейчэл встала рано на следующий день и отправилась покупать мебель — кровати, буфет и обеденный стол, которые были нужны, чтобы обставить Эрмитаж. Луиза Ливингстон знала в городе лучшие лавки, где можно было с гарантией купить материалы. Оклад Эндрю как губернатора составлял пять тысяч долларов, и Рейчэл сочла разумным вложить деньги в мебель, которой они будут пользоваться всю оставшуюся жизнь. Не забыла она и новые чудесные французские матрацы. За неделю пребывания в Новом Орлеане Рейчэл накупила такое количество мебели, что для ее упаковки потребовалось семь ящиков, которые Эдвард Ливингстон обещал отправить на Север.