Окликни меня среди теней - Евгений Кривенко

– Вы не американский гражданин, - небрежно отозвался допросчик. - И против террористов любые средства хороши. Вспоминайте!

Пальцы снова задвигались, и Русов провалился в темноту, наполненную болью. Но шлем мог не только причинять боль: Русов чувствовал, как в памяти словно шарят невидимые пальцы, все ближе подбираясь к прощальной записке Сирина…

И вот он снова увидел этот пейзаж: серые скалы, искривленные сосны на склонах, пасмурное небо. Только откуда здесь телефонный номер?.. Ах да!

– Миша? - попытался позвать Русов, но горло обожгло, да и в голове клубился огненный туман. Наконец с трудом смог выговорить: - Дайте телефон, я ему позвоню.

Бледное лицо плавало в темноте, на нем появилось сомнение, а потом странное выражение. Удивление?..

Руки Русова освободились, и он увидел на ладони телефон, номер помнил хорошо.

– Миша? - снова прохрипел он в трубку.

Тишина. Когда-то слышал подобную тишину…

Потом издали донесся усталый женский голос. Словно с древнего коммутатора, а не из компьютеризованной сети…

– Абонент не отвечает. Возможно, находится вне зоны связи…

Русов не отпускал трубку. Он смутно понимал, что происходит нечто необычайное.

И вдруг голос Сирина сказал:

– Евгений?

Голос был глуховат, но слышен хорошо. Русов заторопился:

– Михаил, меня допрашивают… насчет «черного света». Жгут огнем. Скажи им, что я ничего не знаю.

– Кто допрашивает? - в голосе Сирина слышалась боль.

– Не знаю. Один человек. Наверное, из американской разведки. Это не белые.

– Передай ему трубку! - приказал Сирин.

– Возьмите, - хрипло сказал Русов, протягивая телефон. - С вами хотят поговорить.

Человек не сразу взял трубку. Теперь Русов явственно видел в его глазах страх.

Он держал телефон возле уха всего несколько секунд - и выронил. Щеки побелели. Трясущимися руками сорвал с Русова сетку, шлем и бросился к двери. От удара о косяк едва не упал, но оправился и выбежал в коридор. Через короткое время снизу донеслось рычание джипа.

Русов устало поднял телефон:

– Спасибо, Миша. Он удрал как ошпаренный. Что ты ему сказал?

Сирин ответил печально:

– Евгений, вокруг меня только пепел. Огненные цифры льются по черному небу. Что я ему сказал? Дату его смерти, она уже близко.

Русова пробрал ледяной холод: только теперь вспомнил, что Сирин мертв.

– Как ты? - прошептал он. - Как можешь разговаривать по телефону?

– Хорошо, что ты запомнил номер, - тихо раздался голос Сирина. - Только по нему и можно было дозвониться. Телефон зазвонил бы даже в аду. Постарайся попасть в более счастливые места, Евгений.

– Когда?.. - зубы Русова едва не стучали о трубку. - Сколько мне осталось жить?

– Тебе было сказано, - еле слышно прозвучал голос. - Когда придет время, не держись за жизнь. Если попытаешься сохранить ее, то все потеряешь…

Голос оборвался. В трубке была мертвая тишина.

Наутро все тело болело, и Русов долго оглядывал себя, но волдырей от ожогов не было. Происшедшее ночью казалось кошмаром. Джанет покосилась на Русова, но сразу ушла к Грегори, а на работе бледно-зеленое лицо Русова оставили без внимания.

Всю неделю Грегори почти не выходил из комнаты, а когда появлялся, то глядел на Русова виновато. В пятницу Джанет затеяла большую уборку, и после передышки на ночь продолжила ее в субботу. Русов одурел от шума пылесоса, с которым таскался по всему дому. От скучного занятия оторвал Грегори, поманив, как заговорщик из приоткрытой двери. Русов выключил надоевший агрегат и зашел в комнату.

Грегори прикрыл дверь.

– Бросай все это, - сказал он. - Бери кредитную карточку, и поехали к ювелиру.

Русов поглядел исподлобья: не причастен ли Грегори к ночной истории? Но спрашивать не стал, и через десять минут уже вел автомобиль по городу. Облака нависли над крышами, в лужах празднично отражались огни светофоров.

В магазине ювелира Грегори долго изучал сверкающие витрины. Русов не знал, на что и смотреть, большая часть выставленного была ему не по карману.

– Пожалуй, вот это. - Грегори указал на золотое колечко с маленькими бриллиантами в форме веточки. - Размер шестнадцатый?

Русов поглядел на ценник и втянул сквозь зубы воздух. Грегори попросил еще два обручальных кольца, и одно сразу примерили на палец Русова. К счастью, кольца оказались дешевле - денег Русова как раз хватило. За кольцо с бриллиантами заплатил Грегори.

– Как-нибудь расплатишься, - отмахнулся он. При этом улыбнулся, но улыбка получилась кривой. - Держи все это. Джанет про обручальные кольца пока не говори.

Но Джанет была вся в делах и не поинтересовалась, где они пропадали. Обед приготовила самый простой. Грегори пошутил:

– Может быть, передумаешь выходить замуж, а? Хлопотное это дело.

Усталая Джанет даже не отреагировала.

И вот наступило воскресенье. Когда вернулись из церкви, дверь открыла женщина с каштановыми завитушками над веселыми карими глазами, и в белом кружевном передничке.

– Это моя подруга, Филлис, - представила Джанет. - Будет помогать мне сегодня. А это Юджин, мой…

Она неуверенно смолкла.

– Мы уже знакомы, - пробормотал Русов, вспомнив вечеринку и высказывания Филлис о мужском шовинизме.

Филлис рассмеялась и помогла Грегори снять куртку. Стол уже был накрыт: на белой скатерти стояли тарелки и лежали массивные, похоже серебряные, ножи и вилки. Джанет и Филлис поднялись наверх, Грегори прилег у себя, а Русов стал маяться в одиночестве. Он послонялся по гостиной, подошел к книжным полкам, рука снова потянулась к Библии.

«И сказал фараон Иосифу: вот, я поставлю тебя над всей землею Египетской. И снял фараон перстень с руки своей и надел его на руку Иосифа; одел его в виссонные одежды, возложил золотую цепь на шею ему…».

Русов пожал плечами: почему ему во второй раз попадается эта история? Он поставил книгу на место и подошел к окну.

Голые ветви уже не закрывали небо, цветы пожухли, пусто и уныло стало вокруг дома. В Кандале, наверное, давно лежит снег. Позвонить бы отцу: как отнесется к его женитьбе? Но между ними хмурые моря, тысячи километров снега и льда. Да и хватит оглядываться на отца: теперь он, Русов, сам принимает решения. И вот сегодня, в канун зимы, он отправляется в новое путешествие, еще более странное, чем первое, через океан. Где и когда ему придет конец?..

Он услышал мелодичное звяканье и оглянулся - наверху лестницы стояла Филлис и, улыбаясь, помахивала колокольчиком.

По лестнице только что начала спускаться Джанет - она остановилась и, покраснев, негодующе глянула на подругу. Но Русов был благодарен Филлис: он и не думал, что Джанет может выглядеть так ослепительно. В длинном фиолетовом платье, со сверкающим колье и подвесками в ушах, со сложной спиралевидной прической, она казалась королевой.