Сплошь мертвецы - Шарлин Харрис

Все стояло не так, как накануне вечером, несмотря на то, что сессия проходила все в том же помещении. Коллегия судей (думаю, их можно было так назвать) была на сцене, и сидела за длинным столом, стоящим перед аудиторией. Их было трое, все из разных штатов: двое мужчин и женщина. Одним из мужчин был Билл, который выглядел (как всегда) спокойным и собранным. Я не знала другого мужчину, блондина. Женщина была миниатюрная, красивая вампирша с густыми, длинными черными волнистыми волосами. Я слышала, как Билл обращался к ней как «Дэйлия». Ее небольшое круглое лицо кивало, как она выслушивала показания сначала Джоди, а затем Майкла, будто смотрела теннисный матч. Посреди белой скатерти, перед судьями находлся кол, который, как мне думается, был символом вампирского правосудия.

Оба вампира не были представлены адвокатами. Они излагали свою сторону, а потом судьи задавали вопросы, прежде, чем они выносили вердикт большинством голосов. Это было просто по форме, но не по сути.

— Вы пытали человеческую женщину? — спросила Дэйлия у Майкла.

— Да, — сказал он, не моргнув глазом.

Я огляделась. Я была единственным человеком в зале. Неудивительно, что здесь была такая непосредственность в процессе. Вампиры даже не пытались надевать маску для теплокровной аудитории. Они были сами собой. Я сидела среди членов нашей делегации, которые здесь были — Расул, Джервейс, Клео; и, возможно, их близость скрывала мой запах, или, может быть, один ручной человек не считался.

— Она оскорбила меня, и мне нравится такой секс, поэтому я ее похитил, и слегка развлекся, — рассказывал Майкл. — Тогда Джоди вышла из себя и вырвала мне клык. Видите?

Он открыл рот достаточно широко, чтобы показать судьям дырку на месте клыка. (Интересно, он подходил к стенду, где были такие замечательные искусственные клыки?)

У Майкла было лицо ангела, и до него не доходило, что он сделал не так. Он хотел это сделать, и он это сделал. Не все люди, которые становились вампирами, изначально являлись психически устойчивыми, и некоторые из них после десятков, а то и сотен лет, совершенно теряли совесть в отношении людей, поскольку получали от этого чертовски большое удовольствие. И, тем не менее, они воспользовались открытостью нового порядка, чтобы получить возможности быть собой, особо не рискуя. Но они не хотели платить за эту привилегию соблюдением правил приличия в обществе.

Я думала, один вырванный клык был очень легким наказанием. Я не могла поверить, что он имел наглость возбудить из-за этого против кого-то дело. Что бы ни сделала Джоди, она вскочила на ноги и собиралась продолжить. Может быть, она собиралась вырвать его другой клык. Это было интереснее, чем «Народ против» или «Судит Джуди».

Судья-блондин крепко схватил ее. Он был гораздо крупнее Джоди, и она, кажется, согласилась, что не будет вырываться. Я заметила, что Билл отодвинул стул, чтобы иметь возможность вскочить, если дальнейшее развитие событий потребует быстрых действий.

— Что заставило Вас совершить такой недопустимый поступок в отношении Майкла, Джоди? — спросила миниатюрная Дейлия.

— Эта женщина была сестрой одного из моих сотрудников, — сказала Джоди, и ее голос дрожал от гнева. — Она была под моей защитой. А глупость Майкла приведет к тому, что на нас всех снова начнется охота, если он и дальше будет продолжать в том же духе. Он неуправляем. Ничто не останавливает его, даже потеря клыка. Я предупредила его три раза, чтобы держался подальше, но молодая женщина отказала ему, когда он в очередной раз приставал к ней на улице, и его гордость была для него важнее, чем его здравый смысл или осторожность.

— Все было именно так? — спросила маленькая вампирша у Майкла.

— Она оскорбила меня, Дейлия, — сказал он спокойно. — Человечинка публично оскорбила меня.

— Этот тип абсолютно без царя в голове, — сказала Дэйлия. — Вы оба согласны?

Блондин, державший Джоди, кивнул, как и Билл, который по-прежнему сидел на краешке стула справа от Джоди.

— Майкл, ты понесешь возмездие за свои неразумные действия и неспособность контролировать свои импульсы, — сказала Дэйлия. — Ты проигнорировал предупреждения, и проигнорировал тот факт, что молодая женщина находилась под защитой другого вампира.

— Вы не можете так поступить! Где ваша гордость? — крикнул Майкл и вскочил на ноги.

Двое мужчин вышли вперед из тени позади сцены. Они оба были вампирами, разумеется, и оба были не маленькими. Они схватили Майкла, который устроил настоящую драку. Я была немного шокирована шумом и насилием, но через минуту они надели на Майкла какие-то вампирские наручники, и спокойствие было восстановлено.

К моему абсолютному изумлению, Дэйлия кивнула вампиру, сидящему на Джоди, который встал и помог ей подняться. Джоди, широко улыбаясь, перелетела всю сцену в один скачок, как пантера. Она схватила кол, лежащий на столе судей, и одним мощным ударом своей мускулистой руки она вогнала его Майклу в грудь.

Я была единственной, кто был шокирован, и зажала свой рот обеими руками, чтобы не вскрикнуть.

Майкл смотрел на нее взглядом, полным гнева, и он даже пытался бороться, полагаю, освободить руки, словно он мог вырвать кол, но через несколько секунд все было кончено. Два вампира утащили свежий труп, и Джоди покинула сцену, по-прежнему сияя.

— Следующее дело, — крикнула Дэйлия.

Следующим было дело о вампирском ребенке, в которое были вовлечены люди. Я почувствовала себя менее выделяющейся, когда они тоже вошли: «подлые родители» с их вампирским представителем (возможно, люди не могли давать показания перед судом?). И «мать» с ее «ребенком».

Это было долгое, печальное дело, потому что страдание родители из-за потери сына, который все еще ходил и говорил, но не для них — было почти осязаемым. Я была не единственной, кто крикнул: «Фу!», когда Синди Лу была разоблачена в том, что родители выделяли ей ежемесячные выплаты на содержание мальчика. Вампирша Кейт отчаянно защищала родителей, и было ясно, что по ее мнению Синди Лу была дерьмовым вампиром и плохой матерью, но трое судей — другие на этот раз, и я не знала ни одного из них — вынесли контракт, подписанный родителями, и отказались дать мальчику нового опекуна. Тем не менее, они постановил, что договор должен быть в равной степени исполняться обеими сторонами, и мальчик был обязан проводить время со своими биологическими родителями до тех пор, пока они посчитают необходимым пользоваться этим правом.

Главный судья, парень с хищным профилем и ясными темными глазами, подозвал мальчика.

— Ты обязан быть по отношению к этим людям уважительным и послушным, поскольку тоже подписал этот контракт, — сказал он. — Для людей ты можешь быть недееспособным, но для нас ты так же обязан отвечать за свои поступки, как… Синди Лу, — здесь мальчик, по имени своего убийцы, должен был отзываться на фамилию Синди Лу. — Если ты попытаешься запугивать своих человеческих родителей, угрожать им, или пить их кровь, мы отрубим тебе руку. И когда она отрастет, отрубим ее снова.