Тени прошлого - Кирилл Алейников

Симмонс крякнул, а Шон кивнул головой и поправился:

— О-кей, Тина. Так вот, я думал о том, что стало бы со мной и Кейси, не встреть мы вас.

— А как ты сам думаешь, — спросил Симмонс и тут же дал ответ на свой вопрос: — Офелию бы уничтожили, и я сомневаюсь, что кто-нибудь из выживших вообще смог понять, что произошло.

— Вот-вот, — подхватил Шон. — На Офелии были живые люди, тысячи людей, мирных граждан, которые всю жизнь трудились во славу своей любимой расы, а Флот на очередном своем заседании принял решение убить их всех. Разве это правильный поступок? Разве он достоин разумных существ?

Тина залпом осушила почти полный бокал и подозвала юношу, работающего прислугой на корабле. Заказав очередную порцию и дождавшись, пока её принесут, она ответила:

— В Армии существует такое понятие как коэффициент потерь. Наверняка вы слышали о нём. В разные времена он по-разному именовался, но смысл по-прежнему прост и объясняется старой поговоркой: из двух зол всегда надо выбирать меньшее. Спасать выживших из сотен городов, которые сравнялись с землей — операция не на одну неделю. Полеты в атмосфере Офелии стали крайне опасны не только и не столько из-за кораблей пришельцев, сколько из-за её собственной системы противовоздушной обороны (мы с вами убедились в этом на собственной шкуре). Атака вывела из строя центральные компьютерные сети, и теперь ракеты-перехватчики сбивают всё что движется в радиусе их действия. Если принять хотя бы эти два фактора, то станет очевиден вывод, что эвакуация выживших — дело опрометчивое, имеющее высокий коэффициент потерь.

— Но ведь нельзя бросать на произвол судьбы своих, — возразил Шон.

— Ты рассуждаешь как несмышленый ребенок. Сложилась экстремальная военная операция, а на войне, как известно, не обходится без потерь. В том числе без потерь среди мирного населения. Участь, которую предписал им Флот, не самая плохая. Рой верно заметил, что люди даже не поняли б происходящего, начнись бомбардировка. Достаточно гуманный вариант из возможных.

— Может быть, я просто эгоистичный болван, трясущийся за свою задницу, но при этом я ещё и человек, который меньше всего хочет быть убитым человеческим же оружием, — зло сказал Шон.

Там, на лежащей в руинах планете он как-то не задумывался о собственном будущем. Но когда оказался на орбите и узнал про планы бомбардировки, то мгновенно покрылся холодным потом от осознания того, что, возможно, лишь чудом — ни чем иным — избежал смерти.

— Да, я тоже опечалена тем, что такое могло (и может, чего отрицать?) произойти. В жестоком мире можно выжить только тогда, когда ты ещё более жесток, чем он.

В комнате воцарилась тишина. Лишь фонтан тихо журчал, бросая вокруг пятна отраженного света. Симмонс долго любовался им, наблюдая за игрой воды и лучей, а потом изрек:

— Человечество — единственная раса, убившая за свою историю гораздо больше своих, чем чужих. Мы ведем войну в первую очередь с самими собой.

Снова повисла тишина. Люди обдумывали невеселые мысли, крутящиеся в их головах. Тина медленно допивала коктейль. Пустой стакан она поставила на стол и задумалась, не заказать ли ещё один. В конце концов, твердо решив напиться сегодняшним вечером, она прошла в бар, минуту там побыла и принесла в комнату бутылку земного вина «Лаваракас» и три стакана. Сама открыла бутылку и каждому разлила золотисто-розовую жидкость.

— Однажды мы с Ликой выполняли задание на Марсе. Знаете, аббревиатура СОВР расшифровывается не только как СпецОтдел Военной Разведки, но также и СпецОтдел Внутренней Разведки, — начала она рассказ.

…Аббревиатура СОВР расшифровывается не только как СпецОтдел Военной Разведки, но также и СпецОтдел Внутренней Разведки. В штаб Отдела на Земле пришли данные, что в местном филиале города Роллидера на Марсе «завелся» шпион, через которого постоянно утекает информация спецслужбам Лиалаи.

Полтора марсианских месяца[14] секретные агенты Плотникова и Макеева под видом стажеров с великой осторожностью «прощупывали» персонал филиала. Из почти двух сотен работников отсеялись все, кто так или иначе имел возможность заниматься незаконной передачей сведений другой расе. Остался лишь начальник филиала капитан Декартер. Он-то и был шпионом, завербованным лиаланцами, или, как их иногда называют — сайганами.

Рабочий день подходил к концу. Большая часть персонала местного отделения уже разъехалась по домам на отдых, остались лишь работники службы безопасности и Декартер. На выезде из гаража отделения, который занимал весь минус первый уровень, дежурили Макеева и Плотникова. Их моноциклы скрывал от посторонних взглядов заранее пригнанный трейлер с ярко-оранжевой надписью на бортах «Ремонт коммуникаций». Теперь, когда шпион был выявлен, оставалось обнаружить инф-передатчик, через который сведения уходили сайганам, а выявив его, уничтожить вместе со шпионом.

Лика хмурилась. Хронометр визора показывал девятнадцать часов тридцать шесть минут. Уже на двадцать шесть минут капитан задерживался в здании, что было крайне против обыкновения. Подозрения начали терзать и Тину. Возможно, они кое-что упустили, и Декартеру стало известно о предстоящей операции его уничтожения.

«Черт, может у него приступ диареи?» — пыталась успокоить смутные предчувствия Лика. Доказательств вины капитана вполне хватало, чтобы расстрелять его на месте задержания, но в приказе было четко оговорено задание уничтожить и передатчик. Сегодня капитан как раз должен отправиться к нему для очередной отправки, и агенты надеялись проследить его маршрут, после чего и завершить операцию.

На выезде из гаража показался человек в военной форме. Он уверенной походкой обошел заграждения и по тротуару направился к проезжей части улицы в сторону аэробусной остановки. Агенты опознали в человеке капитана Декартера. Ситуация стала ещё более непонятной, ведь капитан никогда не передвигался пешком, а пользовался служебным флаером. Час назад этот флаер был полностью исправен — Тина проверяла.

Тем не менее, капитан с чего-то решил сегодня флаер не брать, а поехать домой на общественном транспорте. Он дошел до остановки, но вместо того чтобы встать и спокойно дождаться рейсового аэробуса, вышел на проезжую часть и остановил темно-синий туристический аэробус с до черноты тонированными обзорными окнами и широкой белой полосой на бортах. Поднявшись по ступеням через раскрывшую свои створки дверь, он достал табельный пистолет, направил его на водителя и выстрелил в упор. Голова водителя от попадания в неё пули буквально взорвалась крупными кусками мозгов, костей и крови, заляпав приборную панель темно-багровым и желто-серым. В салоне аэробуса прозвучал второй выстрел — это капитан точно так же убил девушку-гида.

— Вперёд, — скомандовала Лика и коснулась правого виска шлема, прозрачная часть которого вмиг затемнилась. Её моноцикл рванулся вперёд из открывшейся кормы трейлера. За ней на улицу Роллидера вылетела Тина.

— Макс, информацию по аэробусу РС998-ТТ, — обратилась Лика к помощнику, который остался в трейлере. Она почти вплотную приблизилась к туристическому флаеру, облетев выкинутые из него тела водителя и гида. Теперь факт того, что Декартер каким-то образом узнал о слежке, окончательно подтвердился. Конечно, оставалась бесконечно малая вероятность того, что капитан просто ополоумел, но учитывать её в сложившейся ситуации не приходилось. Ломая голову над тем, с какой целью шпион захватил аэробус, Лика достала из наспинной клеммы автомат и стала обгонять его слева, целясь в окна. Слова помощника заставили её убрать оружие и снова оказаться позади пассажирского флаера:

— РС998-ТТ, туристический аэробус, принадлежит компании «Марс Туристик». В данный момент находится на маршруте Роллидер — Долина Маринера.[15] На борту тридцать шесть детей, женщина-гид и водитель.

— Гид и водитель уже не на борту, — под нос произнесла Лика. Она соображала, что предпринять дальше. Декартер захватил флаер с детьми. Вероятно, он хочет попытаться скрыться, и дети — некая гарантия безопасности. Более худший вариант таков: капитан прекрасно понимает, что за свои преступления будет немедленно уничтожен, и захватом флаера хочет лишь продлить на некоторое время свою жизнь, дополнив её к тому же в конце острыми ощущениями. Погибать, так с музыкой, как говорится.

Аэробус летел по широкой улице всё быстрее и быстрее. За ним неотрывно следовали два черных моноцикла с пилотами в черных комбинезонах. Вскоре улица кончилась, и процессия оказалась на скоростной транспортной магистрали, опоясывающей всю планету.

— Тина, прикрывай слева, — сказала Макеева. — Я попробую забраться на крышу.

Моноцикл, следующий первым, метнулся на полосу встречного движения. Уровень максимального подъема таких летательных аппаратов над препятствиями невелик — всего два метра. Этого недостаточно, чтобы допрыгнуть до крыши аэробуса, которая во время полета находится почти в шести метрах над дорогой. Лика рванула штурвал на себя, одновременно форсируя турбины, и моноцикл круто подскочил вверх, едва не столкнувшись со следовавшим по встречной полосе автомобилем. Девушка правильно рассчитала траекторию прыжка, потому что её моноцикл со свистом полетел обратно в сторону аэробуса и поднялся на достаточную высоту; даже более чем достаточную. В полете Лика подалась вперед и в нужный момент оттолкнулась от моноцикла, посылая своё тело, точно пулю, по вектору движения. Плашмя она упала на крышу аэробуса и крепко схватилась руками за выступы стабилизаторов. Её одноместный скоростной флаер, оставшись без управления, завалился на бок, зацепил асфальтобетон дороги, пару раз кувырнулся в воздухе и взорвался.