Стальная: по пути пророчества (СИ) - Альвина Волкова

***

   Но окунуться в очередной кошмар мне не дал шипящий звук, который трансформировался в мужской голос. Меня звал Франчиас. Я приоткрыла один глаз. Возле холма, покачиваясь на длиннющем черном хвосте, стоял глирт, и, склонив голову, наблюдал за мной. Я пьяно улыбнулась.

  -- Фра-ан.

  -- Шини, умеешь же ты пугать до икоты, - подполз он ко мне, и, нагнувшись, поднял на руки.

  -- Фран, - я обвила шею глирта руками, и, как кошка потерлась о его щеку.

  -- Больше так не делай, - Фран сильнее прижал меня к себе, - Мы с Лельтасисом и Ваимиром весь лес носом перерыли, пока ифсириты не явились.

  -- Как там де-девочки?

  -- Девочки? Нина, ты хоть понимаешь, кого ты на нас натравила? Ифсириты - низшие демоны.

  -- Все будет хо-ро-шо, - уверенно изрекла я, - Они обещали.

  -- Я не знаю, что "девочки" тебе наобещали, шини, но они так сильно были заинтересованы Лассаиндиаром и нашими гномами, что я не уверен, что утром те смогут пошевелить хоть пальцем.

  -- Они их не у-убьют? - червячок сомнения все-таки закопошился в моем нетрезвом мозгу.

  -- Убьют? Нет, конечно. Но силы выкачают столько, что их любой ребенок на лопатки уложит.

   Я злорадно улыбнулась. Так им и надо. Пока мы ползли к лагерю, я вдруг страстно пожелала узнать, хочет ли Фран жениться на мне или нет. Получив утвердительный ответ, я пригрозила завязать его узлом, если тот только подумает пойти налево. Франчиас задумался и с улыбкой заявил, что он может попробовать уползти, на что я рыкнула, что после того, что я с ним сделаю, ползать он уже не сможет никогда, и, сорвав какую-то тонкую гибкую веточку, скрутила из нее узел "обезьяний кулачок". Франчиас увидев это, рассмеялся, и сказал, что такую как я, он искал всю свою жизнь, и раз посчастливилось найти - никому не отдаст. Я посмотрела в его золотисто-зеленые глаза и заплакала. На вопрос, почему я плачу, честно ответила, что счастлива.

***

   Наутро у меня зверски болела голова. И не у меня одной. Дари, тоже стонала и пряталась от вездесущих солнечных зайчиков. Ее Хрос сгрузил ко мне на покрывало, так как оно единственное уцелело после нашего с драконницей ночного буйства - все остальные были нами разорваны и превращены в веревки. Но мужчины не возмущались. Они были тихими и покладистыми. Пытались лишний раз даже не ходить рядом с нами, чтобы ненароком не разбудить. Пока мы, наконец, не проспимся и не протрезвеем.

   Я совершенно не помнила, что творила этой ночью. Все мои воспоминания заканчивались на появлении Ласснира, все остальное было покрыто мраком. Но возможно все из-за того, что головная боль была по-настоящему чудовищной, и думать о чем-нибудь было просто невозможно.

  -- Пи-ить, - простонала я.

   Мою голову приподняли и к губам поднесли флягу с холодной водой. Я присосалась к ней, как младенец к груди матери.

  -- Все, все, - флягу отняли от губ, и мою голову осторожно положили на валик, заменяющий мне подушку, - Тебе еще пить настой, который сварил Хрос. Сколько ж вы выпили?

  -- Не помню... Пять?

  -- Судя по найденным горлышкам - семь, - отозвался Ваимир.

  -- На двоих?!! - опешил Хрос.

  -- На троих, - буркнула я.

  -- Лисиэльдра трезвая, - ворчливый голос Леля послышался откуда-то издалека.

  -- Шази приходила, - Дари громко застонала и повернулась на другой бок.

  -- Кто такая Шази? - поинтересовался Фран, прохладными пальцами касаясь моей щеки.

  -- Т-сс, - зашипела я, - Не упоминай ее имя, а то явится.

  -- Кто? - склонив голову, прошипел Фран.

  -- Потом скажу, - буркнула, морщась от боли.

   Сквозь щелки между веками увидела, как Хрос передал Франчиасу миску с дымящимся варевом и ложку, которой предполагалось меня кормить. Не железная, между прочим, - деревянная. Наверное, чтобы аппетит не перебила, и не закусила ей вместо зелья.

  -- Нина, - в голосе змея появились просительные нотки. Он погрузил ложку в жижу, зачерпнул и поднес к моему рту. Я принюхалась - пахло вкусно. Возможно, это даже съедобно.

  -- Оно горячее, - капризно надула губы, - подуй.

   И легендарный "темный искуситель", поднеся ложку ко рту, пару раз подул, попробовал на язык, и, убедившись, что варево подходящей температуры, скормил мне почти всю миску. За спиной завозилась Дари. И я услышала те же слова, но обращенные к Хросу. Представив, как мы выглядим со стороны, я едва не расхохоталась. Зрелище предполагало быть настолько умильным, что мои губы сами собой расползлись в улыбке.

  -- Что смешного? - изогнул темную бровь глирт.

  -- Ничего, - слабо качнула головой.

  -- Но ты улыбаешься.

  -- Да.

   Слова давались с трудом. Резь в глазах и гул в голове, что-то мне это напоминает.

  -- Как себя чувствуешь?

  -- А как ты думаешь? - вдруг просипела я и закашлялась. Неужели простыла? Этого мне только не хватало!

   Франчиас отложил миску и положил ладонь мне на лоб. Я смущенно покраснела.

  -- Лоб горячий.

  -- Когда ты простыть-то успела? - взбодрившись после супчика, приподнялась на одной руке Дари.

  -- У меня с детства слабое здоровье.

  -- "У меня с детства слабое здоровье", - передразнила драконница, - Тогда какого драрка ты полезла подглядывать за мужиками, раз тебя любой сквозняк из строя выводит.

  -- Не любой, - обиделась я, стараясь не смотреть на Хроса, глаза которого искрились смехом, - И не кричи так.

  -- Да, ну! А у кого сейчас сопли в три ручья потекут?

  -- Дари, где ты набралась таких выражений? - опешил Фран и помог мне сесть.

  -- Где-где! Как будто ты не знаешь?!

   Дари вскочила на ноги и прямо так, босиком, пошла к своей сумке. Она достала оттуда маленькую коробочку, вернулась и протянула ее мне.

  -- На.

  -- Что это? - В коробке лежали пластинки с таблетками.

  -- Взяла на всякий случай. Как чувствовала, что пригодится. Хрос хороший лекарь. Зелья у него отменные, но тебе лучше пока использовать привычные средства.

   Я перевернула пластинку. Написано по-английски. Но даже с моими скудными знаниями языка, я без труда поняла, что это.

  -- Парацетамол, - прочитала я вслух.

   Фран выхватил пластинку у меня из рук и стал внимательно рассматривать.

  -- Не доверяешь? - усмехнулась драконница, - Зря. Я, между прочим, для Нины от чистого сердца.

  -- И нападки твои на Нину, тоже от чистого сердца? - подошел к нам Ваемир.